День непослушания
Шрифт:
Утром. Все – утром!
Ох, черт, забыл! Что там папа сказал насчет пистолета? А я как-то и… дурак! Я дурак! Надо менять систему мыслей. Теперь я живу в постапокалиптическом мире, эдакий Фоллаут. И мне нужно опасаться. Кого опасаться? А вот того же Вадика. Он ведь меня ненавидит. А теперь, когда власти нет, закона нет – у него руки развязаны.
О-о-о… теперь его время! Время беспредельщиков! Папа правильно мне сказал – надо вооружаться.
Пошел к шкафу, пошарил… есть! Вот она – «Капитал»! Да, папа шутник! Что может быть капиталом для военного? Во что он вложится? В оружие, конечно. И теперь этот «капитал» дороже всяких денег. Деньги – мусор, их есть не будешь, из них не
Раскрыл, секунд пять смотрел, затем аккуратно достал из вырезанного в страницах ложа мирно спящий там пистолет. Тяжелый, черный, с красивыми красно-коричневыми пластиковыми щечками рукояти. В центре щечек – звезды.
Почему-то удивился – не такой уж и большой он, этот пистолет. Или я вырос? Когда мы с папой ходили в тир и он учил меня стрелять, мне казалось, пистолет тяжелый, огромный, как киношный большевистский маузер. Наверное, я вырос – теперь пистолет лег в мою руку легко и приятно, рукоять сделана будто специально для меня.
Выщелкнул магазин – как ни странно, он был полон. То ли всегда был полон, то ли папа успел его набить в связи с событиями. В патроннике патрона не было.
Пошарил еще – нашел картонную коробку с патронами и запасными магазинами. Три магазина и две коробки с патронами. Пересчитал – в каждой шестнадцать штук. Итого тридцать два, и в магазине восемь – всего сорок штук. Хватит пострелять, если что. Да, против автомата не катит, но если докопается шпана вроде Вадика… милое дело!
Задумался. Смогу ли выстрелить в человека? Думал недолго… Смогу. После того как я щупал шеи моих родителей, после того как накрыл их простыней, поцеловав в лоб, смогу. Я смогу!
Особенно в такого, как Вадик. Он заслуживает смерти, мразь! Я про него наслушался… Думал, врут, но он сам мне сознался. Вернее, похвастался. Мол, знать мало, пусть еще докажут! Даже вспоминать не хочется! А я ведь с ним почти дружил, идиот! Он даже дома у нас бывал, маме понравился – вежливый, культурный. И только папа потом сказал: «Нехорошие у него глаза. Твое дело, сынок, но парень этот нехороший. Осторожнее с ним!»
И папа, как всегда, оказался прав. Вадик вдруг решил поделиться радостным впечатлением, после того как расстрелял собаку, привязанную на цепь, из поджига, а когда та, израненная, спряталась в конуру, сжег живьем. И рассказывал это, едва не пуская слюни, с радостно восторженным лицом идиота.
И я ему дал в морду. От души, так, что аж кожу на кулаке распорол до кости! Потом долго заживало – яд с зубов Вадика попал в раны. Но и ему досталось хорошо. Зуб я ему выбил. И нос хорошенько поправил.
Скандал был – ой-ой! Вадиковы родители прибежали в школу! Подняли шум до небес! Папу моего вызвали к директору! Долго ели ему мозг, попугивая всяческими карами вроде отчисления сына и отправки его в спецшколу, где он будет отбывать срок вместе с такими же убийцами и негодяями.
Папа быстро поставил их на место. Во-первых, сказал, чтобы они придержали язык. Его сын не убийца. А если они посмеют еще хоть слово сказать в таком тоне, он будет очень рассержен и устроит им проверку на предмет того, как воспитывают учеников в этой школе.
Тут надо знать – все школы ужасно боятся всяческих проверок и совершенно не хотят выносить сор из избы. Им тоже будет несладко, и они прекрасно это понимают (это я подслушал разговор между папой и мамой). Всегда есть и финансовые нарушения, и люди, которых обидело руководство школы. При умелом прессинге директору и завучу небо с овчинку покажется.
А потом он рассказал, за что я дал Вадику в рожу. И припомнил еще несколько событий, участником которых был Вадик. Папа все-таки мент, и не из последних, и раскопал все, что мог. Благо что корпоративную помощь еще никто не отменял. И выяснилась такая неприглядная картина, что родители Вадика сочли за лучшее быстренько свалить из этой школы и даже переехать на Гору из Юбилейного. Чтобы не попасть под горячую руку тех, кому папа обещал озвучить, кто царапает машины, кто гадит на коврики, кто убивает собак и кошек. Тут ведь какое дело – мой папа всегда говорит… говорил, что, если некто задастся целью найти убийцу, вора или хулигана, он обязательно найдет. Только должна быть правильная мотивация. Дельная мотивация. Всегда есть зацепка. Всегда! И всегда можно раскрутить дело. В данном конкретном случае – можно поговорить с детьми, поднять сводки происшествий, сопоставить кое-что и пообещать дать делу ход.
После того как я сообщил отцу, что его вызывают в школу, и рассказал, по какой причине, он ничуть не удивился и только спокойно попросил объяснить, за что я избил Вадика. И когда я рассказал, он кивнул и мрачно выдал: «Таких надо убивать. Жаль, времена не те». И всё.
А на следующий день (я этого не знал) он оставил все дела и развернул бурную деятельность. По моим прикидкам, на него работали тогда не меньше двадцати человек – ходили, узнавали, расспрашивали, выясняли, брали объяснения. Опера, инспектора ИДН, участковые. Все уважали моего отца и знали, что он услуги не забудет. Вот и результат. Вадик с родичами свалил, а школьная власть сидела тихо-тихо, меня не обижала. И вообще не замечала. Я невидимка! Неприкосновенный невидимка!
А после посещения «любимой» школы он мне сказал: «На будущее – если бьешь негодяя, то, если есть такая возможность, делай это в укромном месте, а не на глазах сотни учеников. А если прихватят, молчи и ничего не говори, даже если тебя станут уговаривать, мол, сознайся, повинись, и ничего тебе не будет. Будет. А ты не будь дураком. Не пойман – не вор!»
Кто-то скажет, что это его поучение очень сомнительно, что надо быть честным и грудью встречать неотвратимое наказание и уметь принять заслуженную кару. Ну… мало ли кто чего ляпнет! Все это благоглупости и чушь. Мой папа реалист и учил меня выживать. А в нашем мире можно выжить только так. Правда должна быть не только с кулаками, а еще и должна суметь соврать, если ее прихватили за наказание Зла.
Коряво? Но понятно. Надо жить реальностью, а не придуманными героями из фантастических книжек. А реальность именно такова: «Ничего не бойся, ничего не проси, никому не верь».
А еще папа сказал маме, которая слегка истерично начала говорить, что напрасно папа отдал меня в боксеры – я невоздержанный, а теперь еще и опасный для окружающих: «Я доволен своим сыном. Он справедливый, добрый и не даст в обиду слабых. Он не издевается над животными, не будет издеваться и над людьми. И если он дал в морду подлецу, значит, так было надо. И замолчи сию минуту! Я делаю из сына настоящего мужчину и вижу, что у меня это получается. Вопрос закрыт». И мама правда замолчала. Дулась дня два, косилась на нас, как цирковая лошадь (папино выражение!), а потом все пошло как обычно. Тем более что вся история завершилась как надо и даже лучше, чем предполагалось.
Ночь я спал не то чтобы беспокойно… даже не знаю, как это назвать. Как можно быть спокойным, когда за стеной у тебя лежат мертвые родители, а весь мир провалился в ад?! Это даже не сон, а какое-то забытье. Ну как двигатель, который не может работать вечно, не тратит бензин, если автомашине не нужно никуда ехать. Просто повернул ключ, и… заглох. Забылся.
Никаких снов не снилось, и слава богу. Только уже когда просыпался, ощущение было таким, как если бы я не спал, а вот как раз сейчас вынужден погрузиться в кошмар.