День пиротехника
Шрифт:
– Тут уж всё, что от нас зависит… – Гаврилыч попытался укрыться за стандартными фразами, но Бекетов не позволил договорить. Он потащил обоих в кухню.
Переделанная, видно, из жилой комнаты, кухня вместила дизайнерский гарнитур в стиле «техно» с островком посередине.
Сыщик с некоторым смущением заметил следы от мокрых сапог участкового на дорогой плитке. Хозяина это явно не заботило. Точно как в американских фильмах, где персонажи вваливаются к себе в дом в обуви и в той же обуви падают на кровать, ничуть не ощущая дискомфорта. Впрочем, в Штатах Лёха не бывал и не мог проверить это на практике.
Офицеры
– Кофе? Виски? Или кто-то за рулём?
– За рулём чего? – первый раз подал голос лейтенант.
– Служебного транспорта. Не угадал?
– Не угадали. Я, например, на места преступлений езжу на милицейском троллейбусе маршрутом номер двадцать восемь во главе опергруппы в составе меня одного. Везу полный чемодан оперативных спецсредств, конкретно – папку с бланками.
Участковый со вздохом подтвердил.
– Не думал, что до сих пор так бедно… Неужели по делам о терактах тоже? – Бекетов уселся на стул напротив них.
Он стянул с носа очки в массивной оправе – явно не пластик, какая-то кость, быть может, слоновья. Бекетов принялся протирать носовым платком и без того чистые стёкла, занимая руки привычными движениями.
Лёха рискнул нарушить молчание.
– Теракты расследует КГБ. У них лучше с обеспечением. Да, Николай Гаврилович?
– Оставим гэбистов в стороне, – отрезал хозяин, не интересуясь мнением участкового, вряд ли хорошо осведомлённого о КГБ. – Они будут раскручивать версию теракта. Но… Но это не США и не Россия со своей Чечнёй. У нас даже террористы – просто злобные хулиганы. Кто-то своими руками заложил взрывчатку в магазине. Здесь! Где вы двое ориентируетесь лучше, чем вся госбезопасность вместе взятая.
– Виски. Или просто водку, грамм сто пятьдесят для прогрева и ясности мысли, – Лёха не позволил уйти в небытие высказанному пару минут назад предложению выпить и проигнорировал возмущённый жест капитана. – Не обещаю, что отработаю эти сто пятьдесят грамм. Конечно, я знаю «шваль» на районе: судимых, мелкое ворьё, содержателей притонов. Вытрясу изо всех, кто и что слышал. Но минировать магазин – не их профиль, поверьте.
– Верю! Но вы и бытовую версию учтите. Целые самолёты взрывали, чтоб убрать одного пассажира. Кто такие погибшие? И кто раненые? Кто был в «Заряне» или рядом, что подорвал заряд?
– Мы были, – пожал шинельными плечами капитан. – Я краем уха слышал, бомба лежала в металлических ящиках для покупательских сумок. Железо там вокруг, бомба радиосигнал не услышит. Наверно, взрыватель с таймером. Завели на вечернее время, когда народу полно. Чтоб жертв больше.
– Точно? А я вот не уверен. Во-первых, достаточно выпустить всего сантиметр антенного провода в щель между дверцей и стенкой шкафа, и будет обеспечен приём. Во-вторых, вспомните Коновалова. Он, сволочь такая, ещё стоял на лестнице, любовался, как у второго вагона люди умирают [1] . Стоял… Не удивлюсь, если эта тварь тоже устроилась поблизости, кнопочку нажала и смо-отрит, как трупы увозят!
1
11 апреля 2011 года на станции «Октябрьская» Минского метрополитена взрыв самодельного устройства унёс жизни 15 человек, 203 пострадали. Виновными в совершении теракта признаны граждане Беларуси Владислав Ковалёв и Дмитрий Коновалов, оба расстреляны.
Лёха одним махом опрокинул широкий четырёхгранный стакан с виски безо льда. Дорогое пойло проскользнуло в горло, початая бутылка призывно расположилась на столе. Опер с благодарностью глянул на Бекетова.
– Ухх… Хорошо пошло. Спасибо. Вы, вижу, успели обдумать. Я тоже. Всех вспомнил, перебрал, времени хватило. За две минуты до взрыва первой вышла толстая тётка с двумя сумками, глянув на меня волком. Девушка, тёмненькая, в шикарном прикиде, уехала на белом «Сандеро» буквально через несколько секунд. Два алкаша, их знаю, купили пузырь вскладчину. Ещё трое – семья. Возле магазина все травоядные были.
Участковый промолчал и только подтвердил кивком.
– А внутри?
– Это уже вам, Евгений Михайлович, виднее, – опер с огорчением заглянул в пустой стакан, но жидкости в нём не прибавилось. – Вы же внутри оказались.
– Оказался. И могу свидетельствовать – внутри, дальше от кассы, было сравнительно безопасно. Грохнуло только основательно, до сих пор в ушах звенит. Понимаешь… – он вдруг перешёл с Лёхой на «ты», лейтенант не возражал. – Мне пиво жизнь спасло. Софа у кассы стояла, а я вдруг захотел простого пива. Пива… Нашего, белорусского, копеечного. Спасло! На людях хуже «Гиннеса» себе не позволяю. А тут вспомнилось, как в студенчестве, лет тридцать назад, в пивнухе-стекляшке за Красным костёлом лил водку в «Жигулёвское». И надо было это «Жигулёвское» с майонезом… Софа ждала у кассы…
Бекетов в тот же стакан набулькал до краёв и выпил безо льда и закуски до дна.
Со стороны входной двери раздался стук каблуков, затем послышался недовольный голос пожилой дамы.
– Женя! К тебе эта…
«Этой» оказалась та самая брюнетка, что болтала по телефону у «Заряны» под плотоядные лёхины взгляды.
– Я всё сделала, Евгений Михайлович.
– Хорошо, Инга. Сейчас. Обожди, всё решу.
– Пойдём мы, – поднялся Гаврилыч.
– Не задерживаю. Но вот что запомните. Если транспорт или ещё что нужно – на поездки, на переговоры, поляну накрыть – язык развязать, давайте без церемоний ко мне. Я премию установлю. Сколько надо: косарей пять в долларах? Десять? Без вопросов. Только найдите выродка. Найдите. И лучше не арестовывайте пару часов. Позвольте мне потолковать.
На выходе из кухни Лёха придержал коней. Брюнетка встретилась с ним взглядом, не обещавшим никаких перспектив – ни завтра, ни до окончания тысячелетия. Потом чуть сморщила крохотный носик, уловив запах виски, перемешанный с чадом после десятков сигарет.
– Её в водители дадите?
– Нет, молодой человек. Не потому, что жадничаю. А чтоб от деловых мыслей не отвлекался.
Он крепко пожал сыщику руку. Для своих лет – около пятидесяти – Бекетов был крепок. Густые тёмные волосы седина тронула только на висках. Блеклые карие глаза смотрели твёрдо и скорбно через линзы очков.
На улице Лёха выдвинул первую гипотезу.
– Гаврилыч! Прикинь, он походу о себе рассказал. И что внутри магазина в безопасности был. И что приёмник к взрывному устройству мог бы приделать. Да и жёны, пришитые своими мужьями, у нас на районе не редкость. Вспомни Чижевскую.
– И что виски натощак пить тебе вредно. Он помочь хочет, а ты… Я о тебе, Лёха, лучшего мнения был, думал, человеком станешь, до главка дорастёшь, до полковничьих звёзд.
– Дорастёшь тут, с выговором за теракт. Скисну до пенсии, как ты, на самой низовой должностёнке.