День рождения
Шрифт:
— Я со штабом перехожу на тот берег.
— Подождал бы немного, Николай, — сказал Балдынов. В его голосе звучала тревога. — Что творится там сейчас?
— Именно поэтому я и должен быть там, — ответил Пеньков.
Появление командира полка на поле боя подняло дух людей.
В результате упорного ночного боя основные силы дивизии закрепились на правом берегу, и немцы вынуждены были оставить свои позиции и отступить.
Гвардейцы не давали врагу остановиться и закрепиться и упорно продвигались
— В общем огненном потоке взвод Губайдуллина — маленькая частица, но пулеметчики сражались, не щадя себя. «Максимы» работали без устали.
Во время короткой передышки командир батальона Поляков, увидев Губайдуллина, дружески похлопал его по плечу:
— Лейтенант, поздравляю!
— С чем, товарищ гвардии майор?
— За отвагу, проявленную при форсировании Днепра, ты представлен к ордену Отечественной войны!
— Я ничего такого не сделал… Вот моих солдат можно представить к награде. Они воевали, не щадя себя.
— Они тоже представлены. Если кто забыт, на тех подготовишь материал. Понял?
— Есть! — На лице Миннигали отразилась истинная радость. — Сегодня же составлю список…
Ночь прошла спокойно. Шел снег. Опускаясь на воду, он исчезал без следа, а на берегу пятнами белела свежая пелена…
Губайдуллин сидел на дне захваченной у врага траншеи и не мог отделаться от гнетущих мыслей. Весь кошмар недавней переправы, жестокого боя все еще стоял у него перед глазами.
XIX
После успешного форсирования Днепра на участке дивизии Балдынова войска 3-го Украинского фронта начали операцию по разгрому немецких частей, расположившихся между реками Ингулец и Южный Буг. В историю Великой Отечественной войны эта операция вошла как Березнеговато-Снигиревская наступательная операция 1944 года.
Войска левого крыла должны были двигаться в направлении Берислав, Херсон, Николаев. В состав этих войск входила и дивизия Балдынова.
К северу от села Кочкаровки[28] на высотах между селами Дудчаны и Рядовое, закрепились немцы. Во что бы то ни стало надо было выбить их оттуда, чтобы обеспечить продвижение вперед. Эту задачу командир дивизии Балды-нов возложил на стрелковый полк Пенькова.
Задержка наступления на этом участке фронта даже на самое короткое время помешала бы проведению всей операции. Балдынов прекрасно понимал это. Наблюдая в бинокль за тремя неприступными, укрепленными дзотами курганами, отдаленными друг от друга на сто — сто двадцать метров, он сосредоточенно думал, пытался решить тяжелую задачу. Другого выхода нет — надо заставить замолчать эти проклятые дзоты. Без этого невозможно сломить линию обороны Рядовое — Дудчаны.
Гвардейцы усиленно готовились к штурму. Майор Пеньков, собрав командиров
— Я думаю, что надо поручить взводу Губайдуллина взять вражеские дзоты.
— Сколько у него пулеметов?
— Три станковых пулемета, автоматы. В каждом пулеметном расчете по семь человек.
— Что думает об этом командир полка?
— Я разговаривал с Пеньковым… Он по-другому мыслит. Не хочет отделять взвод Губайдуллина от двух наступающих стрелковых рот.
Командир дивизии, продолжая наблюдать за дзотами, тяжело вздохнул:
— Как говорится, семь раз отмерь, один раз отрежь… Надо обдумать этот вопрос. Мы не имеем права терять много людей…
7 марта началась подготовка к наступлению на Дудчаны. В тот же день в глубоком овраге на передовой линии состоялось партийное собрание второго батальона. На повестке дня среди других был и вопрос о приеме в партию Миннигали Губайдуллина.
Когда очередь дошла до Миннигали, от волнения он не мог подобрать подходящих слов. Хоть п готовился до этого и про себя уже почти выучил наизусть свое выступление, начинавшееся с краткой автобиографии, но, когда дали слово, сразу все забыл. Сказал только то, что было главным, что в нескольких словах выражало все его чувства, все стремления.
— Я еще не получил партбилета, — говорил он, вертя в руках шапку, — но но я клянусь, пока мое сердце бьется в груди, я буду громить гитлеровцев, как настоящий коммунист!
Майор Пеньков сказал несколько слов о лейтенанте Губайдуллине, о том, как смело и слаженно воюет его взвод.
Миннигали Губайдуллин был принят единогласно.
На собрании присутствовал и начальник политотдела дивизии Мартиросов. Он поздравил Губайдуллина.
Собрание было коротким. Назавтра предстоял тяжелый бой.
В эту ночь мало кто спал.
Губайдуллин приказал своим солдатам еще раз тщательно проверить пулеметы и личное оружие, а сам, улучив свободную минуту, сел писать письмо родителям.
«Может быть, написать им о геройской гибели Тимергали?.. Нельзя. Они не переживут такого горя. Придет время, узнают. Пусть думают, что он жив, что вернется. Надо поздравить эсей. Завтра же 8 марта — женский праздник! Надо поздравить и Лейлу.
И. завтра — мой день рождения. Кончится война, буду каждый день рождения праздновать вместе со своими друзьями, с Лейлой… Ну, это после войны, а пока надо набраться терпения…»
Мысли Миннигали прервал связной:
— Товарищ гвардии лейтенант, вас срочно вызывает командир батальона.