День твоей смерти
Шрифт:
«Похоже на аллергическую реакцию», – пронеслось в моей голове, и я стала расстегивать сдавливающий его шею ворот. Расстегнув несколько пуговиц, я обнаружила под левой ключицей раздувшуюся красную шишку, из которой торчало осиное жало.
– Так и есть, анафилактический шок, – сказала я, пытаясь подцепить ногтями жало.
– Чего? – не понял сторож.
– Аллергическая реакция на укус осы. В доме есть аптечка с лекарствами?
– Я уже дал ему валидол. «Скорая» едет.
– Какой валидол? Ему антигистаминный препарат нужен. Живо несите лекарства! – прикрикнула я на сторожа.
– Я принесу, – сказала подошедшая Надя.
– Приподнимите ему ноги! – скомандовала я, сторож медленно, но все же повиновался мне.
Дыхание Степана стало поверхностным, а пульс нитевидным. В моей голове пронеслось: «Еще несколько минут, а то и секунд, и лекарства будут ему без надобности». Мне было известно, что люди по-разному реагируют на укусы перепончатокрылых. Для кого-то – это сущий пустяк, а для кого-то осиный яд – мощнейший аллерген, который приводит к параличу дыхательных путей. Смерть может наступить в течение пятнадцати минут. Когда я разговаривала со Степаном, а это было примерно полчаса назад, он был в добром здравии. Скорее всего, оса ужалила его уже после того, как мы пообщались. Раз реакция развилась так быстро, значит, организм садовника не в состоянии был бороться с ядом, «Скорая», которая ехала из города, могла не успеть его спасти. Из-за спазма гортани Степан практически не мог дышать самостоятельно, о чем свидетельствовали хрипы, вылетающие из его горла. По-хорошему Степану нужно было срочно вводить адреналин, но вряд ли он был в домашней аптечке Андреевых. Надя убежала за ней и пропала. Клавдия рыдала во весь голос, мешая мне соображать. Счет шел на секунды.
– Может, ему искусственное дыхание сделать? – робко предложил сторож, с испугом глядя на садовника, лицо которого неестественно распухло от отека.
– Бесполезно.
Я вдруг вспомнила о болевой точке, которую следует нажимать, если других способов реанимировать человека больше нет, и надавила подушечкой безымянного пальца под его переносицей. Почему-то нажимать на нее надо именно этим пальцем. Я отпускала и снова давила на болевую точку, пока не почувствовала, что дыхание Степана стало восстанавливаться.
Прибежала Надя и протянула мне пластиковый контейнер.
– Ищите какой-нибудь антигистаминный препарат. – Я стала перечислять их.
– Есть такой. – Повариха показала мне упаковку банального супрастина.
– Воду принесли? – спросила я, хотя уже поняла, что в смятении Надежда забыла о воде. – Шланг! – крикнула я, и сторож поднял его с земли.
Я высыпала в рот Степану раздробленную таблетку супрастина, а затем, сделав самый маленький напор, налила в свою ладошку немного воды и по капелькам стала вливать ее в рот больного. Отек стал спадать у нас на глазах. Дыхание полностью восстановилось, садовник, опираясь на мою руку, поднялся на ноги, склонил голову передо мной в знак благодарности, а затем обвел взглядом всю прислугу, которая смотрела на него, как на восставшего из пепла, и заговорил:
– Надеюсь, вы согласитесь со мной, что мы просто обязаны сказать Жене правду?
Женщины молчали. Сторож уточнил:
– Какую правду?
– Правду про Лизавету, – произнес Степан, сверля глазами Клавдию.
– А что я? Мне сказали, я и молчала.
– И я тоже. Мне эту работу терять не хочется, – проговорила Надя, избегая моего взгляда.
– Послушайте, – продолжил садовник. – Со мной такое уже второй раз в жизни. Один раз в армии оса укусила, медсестричка меня спасла, а второй раз вот сейчас. Витек, я тебе из последних сил говорил: димедрол, а ты мне валидол стал в рот совать.
– Да откуда ж я знал?
– Так вот, я считаю своим долгом сказать Жене, которая спасла мне жизнь, что Лизаветы здесь нет. Пусть меня увольняют!
– А где она? – поинтересовалась я.
– Да чего уж там! – махнула рукой Клавдия. – Хозяйка нас всех еще с вечера предупредила, что рано утром уедет по делам в город и чтобы мы вам, Евгения, ничего об этом не говорили.
– Даже больше, – продолжила Надя, – чтобы водили вас за нос, говоря, что она здесь. Только вы на нас зла не держите, Лизавета, она ведь наша хозяйка. Мы ее слушаться должны.
– Понимаю. Раз уж все открылось, скажите мне, когда она уехала, куда и на чем?
– Она еще с вечера Кирилла попросила за ней в восемь утра приехать.
– А Кирилл – это кто? – не могла не поинтересоваться я.
– Это бывший водитель Алены. Она его наняла, когда ее прав лишили. Он три года ее возил, а потом она снова получила права и хотела его рассчитать, как вдруг выяснилось, что он учитель английского и даже жил в Англии.
– Ясно, кто-нибудь знает, какие планы у Лизаветы на сегодняшний день?
– Да кто мы такие, чтобы она перед нами отчитывалась? – фыркнула Клавдия.
– Ладно, скажите хотя бы, на какой машине она уехала?
– Кирилл на своей собственной приехал, – садовник назвал мне ее марку и номер.
Раздался вой сирены, возвестивший о приезде «неотложки».
– Пойдем, Степан, это за тобой. – Сторож подхватил садовника под руку.
– Скажи им, что все обошлось, – попытался освободиться тот.
– Вам обязательно надо показаться медикам, – заметила я.
– Мы его отведем! – сказала Клавдия и взяла Степана под левую руку, а Надежда подхватила его под правую.
Если вся прислуга направилась к воротам, то я – к дому, набирая на ходу номер своего знакомого сотрудника полиции.
– Тимур, здравствуй!
– Женя, ты? – спросил он вместо приветствия.
– Я. Ты можешь быстренько отследить местонахождение «Рено Логан»? – Я назвала номерной знак.
– Для этого мне надо хоть приблизительно знать, в какую из камер и в какое время эта машина могла попасть.
– Думаю, она въехала в город со стороны Ново-Пристанского шоссе в районе восьми – восьми тридцати.
– Ладно, Женя, для тебя сделаю, – согласился Тимур.
Вскоре мой приятель перезвонил мне и сказал, что интересующий меня «Рено Логан» с большой долей вероятности находится во Втором Казачьем переулке.
– Но ты в этом не уверен? – спросила я, усаживаясь за руль своего «Фольксвагена».
– Понимаешь, он засветился сорок минут назад на перекрестке Селекционная – Казачий – свернул в переулок. Выехать оттуда можно только с той же стороны, поскольку со стороны Советской ведутся ремонтные работы.