День здоровья с утра до вечера в XXI веке
Шрифт:
Но вот прошло сколько-то сотен и десятков тысяч лет, мы перестали бегать за мамонтами или от мамонтов, за собранными, умытыми и уложенными корешками направляемся в супермаркет и с дубиной в руках не бьемся уже за обладание скуластой и мосластой подругой. Мы сидим за рулем автомобиля, сидим за столом престижной фирмы, сидим за пультом программного управления многопрофильного станка или даже атомной электростанции. Но разве наша жизнь хоть на йоту стала менее эмоциональной, чем тогда, когда мы грелись у костров в пещерах? Разве ситуации на дороге, в фирме, в цеху или на атомной станции в ряде случаев не только не менее волнуют нас, чем возбуждали коллизии наших пращуров в древности, но и оказываются подчас не в пример более драматичными и жестокими по отношению к нашей жизни?.. И возникает
Разве окрик хама-начальника, разве угроза разорения фирмы, разве ошибка оператора атомной станции не есть стресс, подчас на много порядков по силе своей превосходящий эмоциональные встряски у наших предков? Так нет же, сидим на своем стуле как приклеенные, а сложнейшие системы внутри нас тем временем превращаются в хлам. Чего тут только не приходится ждать: инфарктов, инсультов, спастических колитов, полового бессилия и без конца других аналогичных «радостей».
Глубоко надеюсь, что в свете всего вышеизложенного мы еще и еще раз осмыслим функцию движения для сохранения собственной жизни – причем жизни качественной, здоровой.
И в завершение этой темы – еще одна константа: наш организм столь податлив на заботливое отношение к нему, что в нем запрограммировано постоянное повышение возможностей, их рост, но при непременных условиях:
а) нагрузки должны быть постоянными, регулярными;
б) многоплановыми;
в) после восстановления от предыдущей нагрузки очередная должна быть либо несколько больше предыдущей, либо качественно более сложной, чем она.
Эту разницу каждый устанавливает для себя индивидуально, но если максимум исподволь увеличивать, то человек через некоторое время даже сам не поверит: он ли это так далеко сумел уйти от изначального, ныне смехотворного для него уровня.
И еще раз: вольному воля, спасенному – рай.
А ходить-то умеем ли? А умеем ли дышать?
Итак, мы отважно двинулись пешком (или на велосипеде, или на роликах, или в сельской местности на лыжах) на работу. Само собой разумеется, что осанка прямая, красивая, статная, что мы несем себя, плечи развернуты, и нос ни в коей степени не бороздит дорогу перед ногами, как это характерно для походки такой красавицы, как Баба Яга, например. Очевидно и то, что шаги наши – легкие и пружинистые.
Один секрет, касающийся рациональной ходьбы, в качестве сюрприза я оставил напоследок, когда нам уже будет некуда деваться от принятого решения двигаться пешком: речь пойдет о постановке стоп. Поскольку голова дана нам не только для того, чтобы нести в себе рот, заглатывающий пищу, но также и для того, чтобы думать, я попрошу каждого проделать простенький эксперимент: пройтись либо по влажному песку, либо по снегу, либо по пыли – словом, по такой поверхности, на которой остались бы ваши следы. Что окажется? Что стопы мы во время ходьбы ставим практически параллельно одна другой. Ну и что? А как же иначе? Подождем удивляться, обратимся если не к биомеханике (тут далеко не все специалисты), то хотя бы к элементарной логике (здесь все профессора). При подобной манере перемещения, во-первых, весь вес нашего тела перекатывается практически через один-единственный большой палец; во-вторых, именно на размер этого большого пальца (допустим, три-четыре сантиметра) дом шагу увеличивается, скажем так, холостой пробег, то есть преодоление не пространства, а величины своей собственной стопы, нарочито удлиненной.
Каков же выход из этой, как будто бы совершенно естественной ситуации? А тот, который давным-давно, уже много веков назад нашли для себя индейцы Северной Америки: они передвигаются вперед слегка косолапя, ставя ноги чуть-чуть по-медвежьи. Что это дает? Опять-таки, пройдитесь уже подобным стилем, даже несколько утрируя косолапость, по той поверхности, которая запечатлит ваши следы. Окажется, что при такой походке вес тела перекатывается уже не через один-единственный
Разумеется, я не призываю к утрированно косолапой походке, мое дело в данном случае – лишь обратить ваше внимание на то, над чем вы никогда не задумывались. Скажу более: легкое постепенное перемещение пяток в сторону от оси, по которой движутся ваши ступни, значительно рационализирует также и работу всех сопряженных мышц вашего двигательного аппарата. Разумеется, нужна будет некоторая перестройка, потому что никто нигде и никогда не учил нас двигаться рационально. Но обратите внимание: вот побежала – например, за уходящим трамваем – совершенно нетренированная женщина, чьи мышцы никогда не испытывали нагрузок общепринятого тренинга. И что же? Вы увидите, что на каждом шагу сзади она отбрасывает каждую ногу подчеркнуто вбок. Почему? Да потому, что в силу тонкости своего мышечного восприятия, она поступает так, как ей легче и удобней. Итак, побережем от постоянно травмирующей перегрузки большие пальцы наших ног и заодно научимся ходить более рационально. Принятое нами решение двигаться в день не менее 5-8 километров во имя своего здорового долголетия несомненно побуждает нас к этому.
Господин Журден, согласно собственным показаниям, запротоколированным некогда комедиографом Мольером, всю жизнь говорил прозой, но не подозревал об этом. Мы всю жизнь передвигаемся пешком неправильно, но об этом также не подозреваем. Более того: всю жизнь мы дышим неправильно, но полагаем, что иначе, чем мы это делаем – «вдох-выдох», – ничего иного и быть не может, и придумать невозможно, да и незачем. График пилы, зигзаги вверх и вниз, обозначающие чередования вдоха и выдоха – вот единственное, что мы признаем, а все остальное – от лукавого.
Дыхание – живой огонь нашей жизни. Погаснет этот процесс окисления клеточек крови хотя бы на несколько минут, и погаснет вместе с ним и сама наша жизнь. Так можно ли себе даже вообразить нечто более жизненно важное и насущное, чем этот процесс, прерывание которого равнозначно смерти? И допустимо ли бездумно на протяжении отпущенных нам лет относиться к нему как к чему-то второстепенному, малозначимому? Уж если мы, собираясь в долгий путь, считаем правильным для себя учитывать бессмысленное прохождение величиной в три сантиметра на каждом шагу, то уж в механизме, который определяет само наше существование на протяжении десятков лет, разобраться следовало бы с достаточной степенью основательности.
Не думаю, что в этой книге, посвященной константам здоровья, следует разводить теоретическую полемику по поводу многообразных, насчитывающих десятки разных рекомендаций, систем дыхания, данной теме я посвятил особую работу «Твое волшебное дыхание». Мое дело сейчас – не впадая ни в какие крайности и пристрастия, выделить самую суть дела. А суть эта такова, что в процессе дыхания для нас физиологически важными являются и момент вдоха, и момент выдоха, и моменты задержки дыхания (паузы) между вдохом и выдохом. Графически изображенный график дыхания представляет собой не пилу, а рисунок зубцов крепостной стены с вертикальными линиями, обозначающими как вдох, так и выдох, и горизонтальными площадками между зубцами и на поверхностях зубцов, обозначающими паузы между вдохом и выдохом. Это самое общее и самое главное; что же касается индивидуальных особенностей каждого человека и каждого из переживаемых им моментов, то величина вдоха и величина выдоха и размер задержек, отображаемый на графике горизонтальными линиями, – дело совершенно индивидуальное, определяемое каждый раз в зависимости от обстановки.