Deng Ming-Dao
Шрифт:
Каждый год ты можешь наблюдать за сменой времен года. Весна – время появления нового, пора движения, упражнений и оживления. Летняя пора предназначена для того, чтобы полностью реализовать себя, завершить начатое. Осень – время собирать урожай и готовиться к студеной зиме, а зимой всякое движение прекращается. Все живое либо бежит с холодной земли, либо погибает. Вот когда ты можешь полностью погрузиться в себя и заняться медитацией.
Такие же периоды свойственны и твоей жизни. Пока что ты живешь своей весной. Ты должен двигаться вперед настойчиво и бурно, словно молодой лист из набухшей почки. Ты должен поступать так, как
Когда наступит лето твоей жизни, будь сильным, гордым и способным юношей. Занимайся своим совершенствованием, добивайся поставленных перед собой целей, исследуй, не оставляй без внимания ничего, что можно сделать. Совершай все, что хочешь, удовлетворяй свои желания, но делай это с чувством меры и в рамках твоей философии. Независимо от того, потребуется ли тебе наступать или отступать, будешь ли ты сиять или скроешься в тени, станешь добрым или злым, – летом своей жизни необходимо идти вперед и творить великие дела.
Осенью ты будешь пожинать плоды посеянного. Находясь в зрелом возрасте, ты пойдешь уже установленным курсом. Появятся первые результаты твоих прежних действий и решений. Как важно достигнуть этого возраста, не испытывая сожалений о прошлом! В это время твоя жизнь замедлит ход; ты начнешь понемногу учить других, получать вознаграждение по делам и готовиться к старости.
Старость – это зима нашей жизни. Ты будешь становиться неподвижным. Твои волосы станут белыми, как снег. Ты будешь медитировать, созерцать смысл жизни и готовиться к смерти.
Дальше заговорил Журчание Чистой Воды. Сайхун внимательно слушал, так что служка говорил тихо, неторопливо.
– Многие боятся смерти, потому что они не знают, что это такое и когда им придется умереть. Они полагают, что смерть – это их конец. Но это не так. Это лишь переход. Жизнь не прекращается. Она просто идет своим чередом, как времена года.
Никто из членов твоей семьи еще не умер, но ты уже встречался со смертью. Ты видел упавшие деревья, сорванные цветы, замерзшие в снегу трупы животных. Но разве они перестали существовать? Разве смерть – это просто неподвижность и разложение? Кто бы ни умер – человек или животное, – смерть является для него лишь избавлением от оболочки.
То, чем являешься ты, я или животные, – это нечто неосязаемое, неразрушимое и бесформенное, это собрание памяти предшествующих поколений, слившееся воедино со следами космического прошлого. Мы – духи, причем каждый отдельный дух всегда существовал с самого начала; он будет и дальше мчаться в космическом вихре, изменяясь и совершенствуясь до бесконечности.
То, что ты считаешь зверем, не всегда было таковым и не обязательно им останется. Это дух, который на время принял эту оболочку. Это – духи, которые пришли в этот мир, чтобы изучить лично им необходимое и чтобы достигнуть божественной цели. Но для того, чтобы появиться на земле, им необходима оболочка, защита, тело. Тело – это не настоящая индивидуальность. Это лишь сосуд. Когда приходит время переходить в иную реальность, тело-сосуд отбрасывается и дух выходит из него на свободу.
Ты не в состоянии носить два набора одежды одновременно. Ты не можешь оставаться в одном доме и одновременно войти в другой. Необходимо использовать для этого твою оболочку – тело. Постепенно эта оболочка будет стареть, дряхлеть и разрушаться. Но дух нельзя разрушить, так что бояться здесь нечего.
Еще человек боится смерти потому, что не знает, когда она к нему придет. Это – всего лишь одно из наказаний, которое боги ниспослали человечеству. В назидание за настойчивость и злонамеренность человека боги закрыли от него знание о приближении смерти.
Однако животные отлично это чувствуют. Постоянно общаясь с богами, они знают, когда придет конец их земной жизни. Зато с человеком боги уже не общаются. Мы – единственные существа на этой земле, живущие в скорби и неведении, в ярме собственного тщеславия и отвратности, которые лишены единства с существами высшего порядка. И снять с себя это наказание мы можем, только если будем жить чистой жизнью.
Так что не страшись смерти, Сайхун. Наоборот, готовься к ней, знай заранее о ее приходе и ищи знание в нынешней жизни – это направит тебя в следующей жизни к высшим мирам. Тогда в момент смерти ты без страха сбросишь оковы собственного тела и проникнешь в новый цикл существования.
Глава девятая Бессмертные
Сайхун продолжал учиться у природы, хотя больше всего его изумляли и привлекали даосы Хуашань – те, кто воплощал в жизни то искусство, которое юный послушник только начинал изучать. Даосизм этих мастеров был настолько же индивидуален, насколько они отличались друг от друга личностными качествами и наклонностями. Все они постарались удалиться от иллюзий и искушений обыденного мира во имя совершенствования своего искусства и поиска знаний высшего порядка. Ни богатство, ни слава, ни семейные узы, ни почетная должность не значили для них ровным счетом ничего.
Некоторые из даосов тайно жили в горных долинах, вечно затянутых туманом; другие позволяли себе делать значительные социальные вклады. Но и первые, и вторые в равной степени жили соответственно единой традиции, и потому их деятельность всегда была продуктом внутреннего поиска. Хуан-ди, Желтый Император, в свое время написал «Классический трактат по внутренней медицине», которым пользовались и по сей день. Шэнь Нун испытывал на себе действие тысяч различных трав и растений, так что метафорическим обозначением его способностей к медитации стал его «желудок с окнами». Фу Си изобрел диаграмму Багуа, которая стала основой «Книги Перемен» и искусства гадания. Хуа То усовершенствовал искусство хирургического вмешательства; он же создал цикл терапевтических упражнений под названием «Пять Животных». Лао-цзы и Чжуаи-цзы написали неоценимые по значению труды. Все они, независимо от того, прожили ли свою жизнь втайне и незаметно или оставили заметный след в жизни страны, презрели мирскую жизнь ради своей науки и искусства.
Среди даосских отшельников особняком стояли те, кто пытался с помощью внутренней алхимии добиться бессмертия. Эти анахореты, как и легендарный Гэ Хун, покидали мир в поисках алхимических снадобий из золота и киновари, ртути и свинца, которые должны были даровать им бессмертие и открыть путь в небеса. Даосы Хуашань все еще занимались подобными исследованиями, но, в отличие от своих предшественников, они прекратили опыты с ядовитыми тяжелыми металлами ради использования цигун, лечебных трав и медитации.