Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Деньги, банковский кредит и экономичские циклы

Уэрта де Сото Хесус

Шрифт:

Саравиа-де-ла-Калье ярко описывает чрезмерные прибыли банкиров, которые они извлекают путем незаконного присвоения вкладов, вместо того, чтобы удовлетвориться более скромным доходом, получаемым от простого хранения и сохранности вкладов. Его объяснение весьма наглядно: «Если вы получаете заработок, он должен быть умеренным и достаточным для вашего содержания, а не чрезмерной награбленной добычей, из которой вы строите великолепные дома, покупаете плодородные поместья, платите слугам, содержите свои семьи в расточительной роскоши, задаете пиры и одеваетесь столь роскошно, в особенности, если вы были бедны, прежде чем начали обделывать свои дела, оставив свое скромное ремесло» [137] . Кроме того, Саравиа-де-ла-Калье поясняет, что банкиры часто подвержены разорению, и даже дает беглый теоретический анализ, показывающий, что за фазой экспансии, вызванной искусственным расширением кредита, предоставляемого этими «барышниками», неизбежно следует спад, при котором неуплата долгов влечет за собой цепочку банковских банкротств. Он добавляет, что «торговец не платит барышнику, приводя его к разорению; тот приостанавливает платежи, и все пропало. Всем известно, что ростовщики — начало, основа и даже причина всего этого, потому что не будь их, каждый использовал бы лишь те деньги, что есть у него, и не более; и товар стоил бы то, чего он стоит, и не более, и никто не запрашивал бы более справедливой наличной цены. Поэтому прекратить допускать этих барышников в пределы Испании, удалить их как от двора, так и из страны вообще было бы достойным деянием правителей, потому что ни один народ мира не терпит их» [138] .

137

Ibid., p. 186.

138

Ibid., p. 190 (курсив

мой. — У. де С.).

Мы знаем, что утверждение о том, будто бы власти других стран контролировали деятельность банкиров успешнее испанских властей, не соответствует действительности. Наоборот: тоже самое происходило везде или почти везде, и правители в конце концов предоставляли банкирам привилегии, позволявшие им корыстно использовать деньги вкладчиков в обмен на возможность наживаться на банковской системе, предоставляющей средства быстрее и легче, чем налоги.

Подытоживая свой анализ, Саравиа-де-ла-Калье утверждает, что «христианин ни при каких условиях не должен давать свои деньги этим барышникам, потому что, если, делая это, он совершает грех (а это именно так), он должен воздерживаться от греха, а если не совершает греха, он должен воздерживаться, чтобы не ввести в грех ростовщика». Далее он добавляет, что непользование услугами банкиров приносит дополнительные выгоды: вкладчики «если ростовщик приостановит платежи, это не станет для вкладчиков потрясением, а если он разорится, что нередко случается при попущении Господа Бога нашего, то да сгинут и он, и его хозяева вместе с нечестивым барышом» [139] . Как мы видим, умный и не без юмора анализ Саравиа-де-ла-Калье безупречен и непротиворечив. Однако, критикуя банкиров, он слишком сильно упирает на то, что те взимают и платят проценты в нарушение канонического запрета, вместо того, чтобы подчеркнуть незаконное присвоение вкладов до востребования. Другой автор, рассматривающий договор денежной иррегулярной поклажи, — Мартин де Аспилькуэта, более известный как «доктор Наварро».

139

Ibid., p. 198.

В своей книге «Заключительный комментарий по поводу вексельных курсов» (Comentario resolutorio de cambios), впервые изданной в конце 1556 г. в Саламанке, Мартин де Аспилькуэта явно ссылается на «банковское дело обеспечения сохранности», обслуживающее банковский договор денежной иррегулярной поклажи. Для Мартина де Аспилькуэты банковское дело обеспечения сохранности, или договор иррегулярной поклажи, совершенно справедлив и означает, что банкир — это «попечитель, хранитель и гарант денег, которые ему переданы или у него обменены с любой целью теми, кто отдает или посылает ему деньги, и он обязан производить платежи торговцам или лицам, которым вкладчики хотят заплатить тем или иным способом; с которых он может брать справедливую для государства или для вкладчика плату, потому что это занятие и ответственность полезны для республики и не содержат несправедливости, и справедливо, если тот, кто трудится, зарабатывает свою оплату. А труд менялы состоит в том, чтобы получать, охранять и держать наготове деньги множества торговцев, записывать и вести их счета с великими сложностями и риском время от времени совершить ошибку в своих записях и в других вещах. Такое соглашение можно оформить договором, по которому один обязывается держать деньги другого во вкладе, производить платежи и вести записи, как оговорено ими, и т. д., как если бы это было соглашение о найме на работу, каковой договор общеизвестен, справедлив и благословлен» [140] . Как мы видим, Мартин де Аспилькуэта рассматривает договор денежной иррегулярной поклажи как абсолютно законный договор, посредством которого люди поручают хранение своих денег профессионалу, т. е. банкиру, который должен сохранять их как добрый родитель и держать их в постоянной доступности для вкладчиков, предоставляя любые кассовые услуги, которые могут им потребоваться. Он также имеет право взимать со вкладчика плату за свои услуги. По сути Мартин де Аспилькуэта считает, что именно вкладчики должны платить хранителю или банкиру и никогда — наоборот, поэтому вкладчики «платят в возмещение за труды и заботы менялы, принимающего и сохраняющего их деньги», а банкиры должны вести «свои дела честно и удовлетворяться справедливым заработком, который получают от тех, кто у них в долгу, и от тех, чьи деньги они сохраняют и чьи счета ведут, а не от тех, кто ничего им не платит» [141] . Кроме того, стараясь прояснить проблему и избежать неправильного понимания, Мартин де Аспилькуэта, используя те же доводы, что и доктор Саравиа-де-ла-Калье, явным образом осуждает клиентов, которые не желают платить за хранение своих вкладов и даже пытаются нажиться на проценте от них. Доктор Наварро заключает, что

140

Mart'in de Azpilcueta, Comentario resolutorio de cambios (Madrid: Consejo Superior de Investigaciones Cient'ificas, 1965), pp. 57–58. При исследовании доктрины доктора Наварро мы использовали первое испанское издание, опубликованное Андресом де Портанарийсом в Саламанке в 1556 г., а также португальским изданием, опубликованным Иомом де Баррейрой в Коимбре в 1560 г. под названием Comentario resolutorio de onzenas. В этом издании текст, соответствующий приведенным цитатам, находится на с. 77–80.

141

Azpilcueta, Comentario resolutorio de cambios, pp. 60–61.

«в обмене такого рода грех совершают не только менялы, но и… те, кто доверяет им деньги для сохранения так, как описано выше. Они затем отказываются платить [банкиру] вознаграждение и требуют прибыли, заработанной при помощи их денег и полученной от тех, кто платит наличными. И, если менялы запрашивают плату, клиенты уходят от них к другим. Поэтому, чтобы сохранить таких клиентов, банкиры отказываются от платы и вместо этого берут деньги у тех, кто ничего им не должен» [142] .

142

Ibid., p. 61.

В книге «Трактат о сделках и договорах» (Suma de tratos у contratos, Севилья, 1571) Томас де Меркадо анализирует банковское дело в том же духе, что и предыдущие авторы. Он начинает с верного утверждения о том, что вкладчики должны платить банкирам за их труды по обеспечению сохранности денежных вкладов, заключая, что «среди банкиров бытует общее правило брать плату с тех, кто хранит деньги в их банке (твердую ежегодную ставку или ставку с каждой тысячи), потому что банкиры оказывают услуги вкладчикам и сохраняют их имущество» [143] . Однако Томас де Меркадо иронически указывает на то, что банкиры Севильи настолько «щедры», что берутся хранить вклады без всякой платы: «…таковые в этом городе и вправду настолько царственны и благородны, что не берут платы» [144] . Томас де Меркадо замечает, что эти банкиры и не нуждаются в оплате, потому что огромные денежные суммы, получаемые ими в форме вкладов, зарабатывают для них существенные прибыли, будучи вложены в их частные сделки. Следует подчеркнуть, что, по нашему мнению, Томас де Меркадо просто констатирует факт и не заявляет о своем признании таких действий легитимными, как, по-видимому, представляется многим современным авторам (среди которых, например, Реституто Сьерра Браво и Франсиско Камачо) [145] . Верно как раз обратное. Сточки зрения строгой римской доктрины и сущности правовой природы договора денежной иррегулярной поклажи, исследованных в главе 1, из всех схоластов именно Томас де Меркадо наиболее ясным образом демонстрирует, что передача собственности при иррегулярной поклаже не подразумевает сопутствующего перехода доступности tantundem, и потому (для всех практических целей) полной передачи собственности не происходит. Он сам очень хорошо это сформулировал:

143

Мы цитируем издание Института фискальных исследований (Instituto de Estudios Fiscales), вышедшее в Мадриде в 1977 г. с предисловием Николаса Санчеса Альборноса, vol. 2, p. 479. Работа Реституто Сьерра Браво существует и в другом издании, вышедшем в 1975 г. в издательстве Editora Nacional. Приведенный здесь отрывок находится на с. 401 этого издания. Первоначально работа была опубликована в Севилье в 1571 г. «en casa de Hernando D'iaz Impresor de Libros, en la calle de la Sierpe».

144

Mercado, Suma de tratos y contratos, vol. 2, p. 480 (издание Института фискальных исследований), p. 401 (издание Реституто Сьерра Браво).

145

См. труды Реституто Сьерра Браво, Франсиско Бельда и Франсиско Гомеса Камачо, процитированные в прим.7 6.

«Они [банкиры] должны понимать, что деньги— не их, но принадлежат другим, и бесчестно то, что, используя их, они [банкиры] прекращают служить их владельцу».

Томас де Меркадо добавляет, что банкиры должны соблюдать два фундаментальных принципа. Первый принцип состоит в том, что они не должны «раздевать банки догола, так что не смогут покрыть получаемые чеки, будучи неспособны заплатить по ним, так как, потратив и вложив деньги в темные дела и другие сделки, они, несомненно, совершают грех… Второй: они не должны вовлекаться в рискованные сделки, потому что они совершают грех, даже если сделка прошла успешно, из-за вероятности того, что эти банкиры окажутся неспособны исполнить свои обязательства и причинят тяжкий ущерб тому, кто доверился им» [146] . Хотя эти рекомендации могут служить признаком того, что Томас де Меркадо отказывается одобрять некий частичный резерв, важно иметь в виду, что он весьма решительно выражает свое юридическое заключение о том, что деньги на вкладе в конечном счете принадлежат не банкиру, а вкладчикам, и заявляет, что никто из банкиров не выполняет двух сформулированных им рекомендаций: «…однако, если дела идут хорошо, а обстоятельства благоприятны, трудно обуздать алчность, и никто из них не принимает во внимание эти предупреждения и не выполняет эти условия» [147] . По этой причине он считает весьма полезными введенные Карлом V регламенты, запретившие банкирам заключать личные сделки, дабы избавить их от искушения бесконечно финансировать такого рода сделки за счет денег вкладчиков [148] .

146

Mercado, Suma de tratos y contratos, vol. 2, p. 480 издания Института фискальных исследований, и p. 401 издания Реституто Сьера Браво.

147

Ibid.

148

Nueva Recopilaci'on, закон 12, раздел 18, книга 5, подписанный в Саморе 6 июня 1554 г. Карлом V, королевой Хуаной и принцем Филиппом, гласит:

«Поскольку публичные банки на рынках Медина дель Кампо, Риосеко и Вильялона и в городах и деревнях нашего королевства… [принимали участие в сделках иных, нежели их особое дело касательно денег], они в результате приостановили платежи и обанкротились; [дабы] избежать вышеупомянутых событий, мы устанавливаем декретом, что с нынешнего дня они ограничены своими особыми обязанностями и что для открытия публичного банка требуется не один человек, а два… и что перед тем, как… [заняться этой профессией] они должны представить достаточные гарантии»

(курсив мой. — У. де С.).

Заметьте, что фраза «публичные банки» относится не к правительственным, а к частным банкам, которые могут принимать вклады от публики на определенных условиях (минимум два владельца, достаточные гарантии и т. п.). См.: Jos'e Antonio Rubio Sacrist'an, «La fundaci'on del Banco de Amsterdam (1609) y la banca de Sevilla,» Moneda y cr'edito (marzo de 1948).

В конце главы 4 «Суммы о сделках и договорах» Томас де Меркадо заявляет, что банкиры Севильи хранят вклады из денег и драгоценных металлов, принадлежащие торговцам, которые торгуют с Новым Светом, и, располагая столь значительными вкладами, они «делают огромные вложения», получая изрядные прибыли. Здесь он не осуждает эту практику открыто, но следует помнить, что рассматриваемый отрывок представляет собой описание фактического положения дел, а не суждение о правомерности. Однако в уже упоминавшейся нами главе 14 он рассматривает вопрос правомерности более глубоко. Томас де Меркадо приходит к выводу, что банкиры «также вовлечены в размен денег и фрахты; банкиры в этом государстве принимают участие в чрезвычайно широком круге сделок, шире океана, но иногда простирают свои операции настолько широко, что становятся слишком тонки, [рвутся] и все пропало» [149] .

149

Эту цитату из Меркадо Рамон Каранде включил в том 1 своей книги Carlos V у sus banqueros, во введение, предваряющее анализ деятельности банкиров Севильи и разорившего их кризиса. См.: Mercado, Suma de tratos y contratos, vol. 2, p. 381–382 (издание Института фискальных исследований 1977 г.), p. 321 (издание Сьерра Браво).

Среди схоластов в трактовке доктрины договора денежной иррегулярной поклажи сильнее всего заблуждались Доминго де Сото и (особенно) Луис де Молина с Хуаном де Луго. Эти теоретики поддались влиянию традиции средневековых комментаторов, рассмотренной в разделе 2 этой главы, и в особенности доктринальной неясности, связанной с depositum confessatum. Де Сото и особенно Молина рассматривают иррегулярную поклажу как заем, при котором и собственность, и полная доступность tantundem передаются банкиру. Однако они полагают, что практика предоставления ссуд третьим сторонам из принятых на хранение средств законна, пока банкир действует «благоразумно». Доминго де Сото можно считать первым их тех, кто поддержал этот тезис, пусть и весьма косвенно. Действительно, в книге 6, вопрос 11 его сочинения «О справедливости и праве» (La justicia у el derecho, 1556) мы читаем, что банкиры имеют «обычай, как говорится, брать на себя обязательство возвратить сумму денег большую, чем принятая на хранение, если торговец делает свой вклад в наличных деньгах. Я дал меняле десять тысяч, так что он будет обязан отдать мне двенадцать или даже пятнадцать, потому что наличные деньги для него очень выгодны. Никто не видит в этом никакого зла» [150] . Другой типичный пример создания кредита, который Доминго де Сото склонен принять, состоит в ссуде в форме учета векселей, финансируемой из клиентских вкладов.

150

«Habet autem praeterea istorum usus, ut fertur si mercatorum quispiam in cambio numeratam pecuniam deponat, campsor pro maio ri illius gratia respondeat. Numeravi campsori dece milia: fide habebo apud ipsum & creditu pro duodecim, & forfam pro quim decim: qui capsori habere numerata pecuniam bonum est lucrum. Neq, vero quicq vitij in hoc foedere apparet»

(Domingo de Soto, De iustitia et iure [Salamanca: Andreas Portonarijs, 1556], Libro VI, cuesti'on XI, art'iculo 'unico, p. 591. Edici'on del Instituto de Estudios Pol'iticos [Madrid, 1968], vol. III, p. 591).

Сьерра Браво (El pensamiento social y econ'omico de la Escol'astica, p. 215) придерживается мнения, что этими словами Доминго де Сото одобряет банковское дело на основе частичного резервирования.

Однако из всех схоластов именно иезуит Луис де Молина наиболее отчетливо поддержал ошибочную доктрину банковского договора денежной иррегулярной поклажи [151] . Действительно, в «Трактате о вексельных курсах» (Tratado sobre los cambios, 1597) он поддерживает средневековую теорию о том, что иррегулярная поклажа представляет собой договор займа (mutuum) в пользу банкира — договор по которому передается не только собственность, но также и полная доступность tantundem, откуда следует, что банкир может законно использовать эти деньги в своих интересах в форме ссуд или любым иным способом. Посмотрим, как он формулирует этот довод:

151

Знаменательно, что различные авторы, и в том числе Марджори Грайс-Хатчинсон, не решаются относить Луиса де Молину к теоретикам Саламанкской школы:

«Теперь я все больше сомневаюсь в том, относить ли Молину к школе»

(Marjorie Grice-Hutchin- son, «The Concept of the School of Salamanca: Its Origins and Development,» глава 2 книги Economic Thought in Spain: Selected Essays of Marjorie Grice-Hutchinson, p. 25).

Представляется ясным, что основные члены Саламанкской школы были доминиканцами, и в том, что касается вопросов банковского дела, их необходимо отделять от богословов-иезуитов, уклонистской и менее строгой [в своих суждениях] группы.

«Потому что эти банкиры, подобно всем остальным, и есть истинные владельцы денег, если деньги хранятся в их банках, и тем они отличаются от других хранителей… так что они получают деньги как заем до востребования и, следовательно, на свой собственный риск».

Далее он еще яснее указывает, что

«такой вклад в действительности является займом, как уже говорилось, и собственность на переданные на хранение деньги переходит к банкиру, так что если они и потеряны, то потеряны именно в пользу банкира» [152] .

152

Luis de Molina, Tratado sobre los cambios, edici'on e introducci'on de Francisco G'omez Camacho (Madrid: Instituto de Estudios Fiscales, 1990), pp. 137–140. Первое издание было опубликовано в Куэнке в 1597 г.

Поделиться:
Популярные книги

Вперед в прошлое 3

Ратманов Денис
3. Вперёд в прошлое
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Вперед в прошлое 3

Никто и звать никак

Ром Полина
Фантастика:
фэнтези
7.18
рейтинг книги
Никто и звать никак

Мятежник

Прокофьев Роман Юрьевич
4. Стеллар
Фантастика:
боевая фантастика
7.39
рейтинг книги
Мятежник

Пропала, или Как влюбить в себя жену

Юнина Наталья
2. Исцели меня
Любовные романы:
современные любовные романы
6.70
рейтинг книги
Пропала, или Как влюбить в себя жену

Темный Патриарх Светлого Рода 6

Лисицин Евгений
6. Темный Патриарх Светлого Рода
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Патриарх Светлого Рода 6

Случайная мама

Ручей Наталья
4. Случайный
Любовные романы:
современные любовные романы
6.78
рейтинг книги
Случайная мама

На границе империй. Том 8

INDIGO
12. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 8

Сердце Дракона. Том 19. Часть 1

Клеванский Кирилл Сергеевич
19. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
7.52
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 19. Часть 1

Кодекс Охотника. Книга V

Винокуров Юрий
5. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
4.50
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга V

Дракон - не подарок

Суббота Светлана
2. Королевская академия Драко
Фантастика:
фэнтези
6.74
рейтинг книги
Дракон - не подарок

Беглец

Кораблев Родион
15. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Беглец

Хозяйка старой усадьбы

Скор Элен
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.07
рейтинг книги
Хозяйка старой усадьбы

Развод и девичья фамилия

Зика Натаэль
Любовные романы:
современные любовные романы
5.25
рейтинг книги
Развод и девичья фамилия

Я еще не князь. Книга XIV

Дрейк Сириус
14. Дорогой барон!
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я еще не князь. Книга XIV