Деньги, банковский кредит и экономичские циклы
Шрифт:
Итак, проведенный нами анализ позволяет сделать следующие выводы: (1) механизм межбанковского клиринга не способен ограничить кредитную экспансию в системе свободной банковской деятельности с частичным резервированием, если большинство банков решили расширять кредитование одновременно при отсутствии предшествующего роста добровольных сбережений; (2) банковская система с частичным резервированием сама побуждает банкиров инициировать экспансионистскую политику сообща, координируя свои действия с банковским сообществом; (3) в такой системе у банкиров есть мощные стимулы потребовать и добиться учреждения центрального банка для институционализации и дирижирования кредитной экспансией всех банков и для гарантий того, что в периоды «затруднений», которые, как известно банкирам из собственного опыта, периодически неизбежно наступают, будет создана необходимая ликвидность [702] .
702
Именно поэтому я не могу согласиться с моим другом Паскалем Саленом, который считает, что «проблема не в частичном резервировании, а в денежной монополии [центрального банка]» (см.: Pascal Salin, «in Defence of Fractional Monetary Reserves»). Даже самые известные защитники принципа частичного резервирования признали, что системы межбанковского клиринга, возникающие при частичном резервировании, не способны сдерживать широкомасштабное расширение кредитования. См., напр.: George Selgin, «Free Banking and Monetary Control,» Economic Journal 104, no. 427 (November 1994): 1449–1459, esp. p. 1455. Селджин проглядел тот факт, что банковская система с частичным резервированием, которую он защищает, порождает непреодолимую тенденцию не только к слияниям, образованию ассоциаций и заключению соглашений, но и, что более важно, к учреждению центрального банка. При этом преследуется цель организации совместной кредитной экспансии без риска для индивидуальной платежеспособности банков, а также чтобы гарантировать необходимую ликвидность со стороны созданного кредитора последней инстанции, обладающего полномочиями предоставлять помощь любому банку, переживающему финансовые затруднения.
Привилегия,
Заключение
Неудачи банковского законодательства
Общественный рыночный процесс возможен в силу наличия ряда общепринятых правил, одним из источников которых является и сам рыночный процесс. Эти правила определяют образцы поведения, границы которого установлены уголовным законодательством и частным контрактным правом. Никто не формулировал эти правила заранее. Наоборот — они являются институтами, появившимися в ходе эволюции. В их формировании участвовала практическая информация, поставлявшаяся огромным числом действующих индивидов в течение чрезвычайно длительного периода времени. В этом смысле субстантивное, или материальное, право состоит из множества общих, абстрактных правил или законов. Их общий характер состоит в том, что они применяются ко всем людям. Их абстрактный характер связан с тем, что они определяют весьма широкий спектр индивидуальных действий и не предписывают достижение какого-либо конкретного результата социального процесса. В противоположность субстантивной концепции права, существует концепция законодательства [legislation], понимаемого как совокупность принудительных, возведенных в ранг закона постановлений или распоряжений для отдельных случаев (ad hoc). Такие законы и распоряжения сводятся к предоставлению неправомерных привилегий и как таковые представляют собой акты систематической институциональной агрессии, посредством которых государство пытается взять под свой контроль процессы взаимодействия людей [703] Концепция законодательства предполагает отказ от традиционного понимания права (изложенного выше) и его замену «ложным правом» — нагромождением административных постановлений, регулятивных актов и распоряжений, предписывающих подчиненному экономическому агенту осуществление тех или иных конкретных действий. По мере того как множатся привилегии и растет степень институционализированного принуждения, традиционное право все в большей мере перестает определять стандарты личного поведения. Эта роль переходит к административным постановлениям и распоряжениям регулирующего органа, в нашем случае — центрального банка. Таким образом, право постепенно теряет сферу своей применимости, а экономические агенты, лишаясь критериев, которые давало материальное право, начинают неосознанно изменять поведенческие свойства. Со временем они даже отвыкают следовать общим и абстрактным правилам. В этих условиях «уклонение» от выполнения распоряжений часто становится вопросом выживания. В других случаях такое поведение влечет за собой успех коррупционного или ложного предпринимательства. Люди начинают усматривать в нарушении правил скорее достойное проявление человеческой изобретательности, чем разрушение нормативно-правовой системы, угрожающее жизни в обществе.
703
См.: Hayek, The Constitution of Liberty, Хайек Ф. Право, законодательство и свобода. М.: ИРИСЭН, 2006. См. также: Уэрто де Сото. Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция. Гл. 3.
Все эти соображения полностью применимы к регулированию банковской деятельности. Как было показано в первых трех главах, существующая во всех странах с рыночной экономикой банковская система с частичным резервированием сама по себе предполагает нарушение важнейшего принципа права применительно к договору о банковском денежном вкладе. Она предоставляет ius privilegium определенному типу экономических агентов, а именно частным банкам. Эта привилегия позволяет банкам в нарушение принципов права использовать в собственных интересах большую часть денег, которые граждане доверили им, открыв в них вклады до востребования. Банковское законодательство основано на отказе от принципов права в отношении к договору денежного вклада до востребования — этой сердцевине современного банковского бизнеса.
Ко всему прочему, банковское законодательство представляет собой запутанную паутину административных постановлений и распоряжений, направленную на установление жесткого контроля над конкретными операциями частных банкиров. Мешанина предписаний, исходящих из центрального банка, не только не способна предотвратить циклические банковские кризисы, но, наоборот (и это более важно), усиливает и продлевает искусственный бум, усугубляя последствия неизбежного краха. Чередования бума и спада регулярно сотрясают экономики западных стран, сопровождаясь значительными экономическими и социальными издержками.
«После того как случается очередной кризис, каждый раз принимается целый ворох новых законов или поправок к существующим — в наивном предположении, что, в отличие от прежних законов, оказавшихся неэффективными, новые законы, содержащие более детальные и всеохватывающие меры, помогут избежать кризисов в будущем. С помощью этого приема правительства и центральные банки оправдывают свою неспособность предотвратить наступление кризисов. Тем не менее кризисы повторяются снова и снова, а новое законодательство действует лишь до следующего банковского кризиса и экономического спада» [704] .
704
См.: Elena Sousmatzian Ventura, «?Puede la intervenci'on gubernamental evitar las crisis bancarias?» p. 2. Наша студентка Елена Сузмацян цитирует Томаса-Рамона Фернандеса, давшего описание этого законодательного цикла:
«Банковское законодательство всегда развивается как реакция на кризисы. Всегда, как только начинается очередной кризис, существующие законы объявляются неадекватными, лишенными необходимых решений и мер. Таким образом, каждый раз оказывается необходимым срочно принять какие-нибудь пожарные меры. Вне зависимости от контекста, в котором они были „изобретены“, к концу кризиса эти меры закрепляются в действующем законодательстве, которое применяется до тех пор, пока не наступает очередной шок, когда начинается следующий кризис, подобный прошлому»
(Tom'as-Ram'on Fern'andez, Commentarios a la ley de disciplina de intervenci'on de las entindades de cr'edito [Madrid: Serie de Estudios de la Fundaci'on Fondo para la Investigaci'on Econ'omica y Social, 1989], p. 9). Елена Сузмацян формулирует проблему следующим образом: если банковские кризисы можно предотвратить, то государство доказало, что его вмешательство не решает задачу их предотвращения; если же кризисы неизбежны, то вмешательство государства в эту сферу является излишним. Обе эти позиции содержат зерно истины, поскольку банковское дело на началах частичного резервирования делает кризисы неотвратимыми вне зависимости от банковского законодательства, на совершенствовании которого настаивает государство. Более того, это законодательство только усугубляет проблемы, а не решает их.
Итак, можно заключить, что банковское законодательство обречено на провал. В нынешней форме его следует полностью упразднить, заменив несколькими статьями в торговом и уголовном кодексах. Эти статьи должны перевести договоры банковского денежного вклада под действие традиционных принципов права (требование 100 %-ного резервирования) и запретить любые договоры, позволяющие вуалировать частичное резервирование вкладов. Короче говоря, это предложение, совпадающее с мнением Мизеса, предполагает замену нынешней паутины административного банковского законодательства, не достигшего тех целей, для которых оно принималось, несколькими ясными и простыми статьями в торговом и уголовном кодексах [705] .
705
См.: Мизес. Человеческая деятельность. С. 413–414.
Отметим, что нынешние защитники свободной банковской деятельности с частичным резервированием ошибочно полагают — отчасти по причине недостаточного знакомства с юридической стороной проблемы, — будто требование 100 %-ного резервирования является несправедливым административным ограничением индивидуальной свободы. Но, как было показано в первых трех главах книги, ничто не может быть дальше от истины. Эти теоретики не понимают, что правило 100 %-ного резервирования не имеет отношения к систематическому бюрократическому вмешательству государства, являясь просто-напросто признанием традиционных прав собственности, распространенных на банковский сектор. Иными словами, теоретики, являющиеся сторонниками свободной банковской деятельности с частичным резервированием, которое нарушает традиционные принципы права, не понимают, что «свобода торговли в банковском деле означает свободную продажу сомнительных ценных бумаг через подставных лиц» — знаменитая фраза, принадлежащая неизвестному американцу, процитированному Туком [706] . Более того, если свобода банковской деятельности действительно предпочтительна как «меньшее зло» по сравнению с центральным банком, то она не должна предоставлять тех высокодоходных возможностей, неразрывно связанных с кредитной экспансией. Напротив, свобода банковской деятельности должна рассматриваться как окольный путь к идеальной свободной банковской системе, подчиняющейся общим нормам права, т. е. требованию 100 %-ного резервирования. Необходимо всегда использовать все законные способы, предоставляемые конституционным государством, для того чтобы достичь этой цели прямым путем.
706
Тук пишет буквально следующее:
«Что до свободы экономической деятельности в банковском деле в том смысле, который часто имеется в виду, то я согласен с автором статьи в одной из американских газет, который заметил, что свобода торговли в банковском деле означает свободную продажу сомнительных ценных бумаг через подставных лиц [swindling]. Требования такой свободы ни в каком отношении не аналогичны требованиям свободной конкуренции в производстве. Этот вопрос относится к компетенции государства и должен находиться в ведении полиции».
Мы согласны с Туком в том, что если свобода банковской деятельности заключается в том, чтобы вести операции с частичным резервированием, то она нарушает важнейшие принципы права. Государство, если оно и должно выполнять какие-то функции, должно всемерно препятствовать таким нарушениям и наказывать за них, если они имели место. Именно это имел в виду Людвиг фон Мизес, когда цитировал вышеприведенные слова Тука в «Человеческой деятельности» (с. 417).
4
Критический обзор современной школы свободной банковской деятельности с частичным резервированием
В последние 20 лет наблюдается определенное возрождение доктрин старой банковской школы. Сторонники этих взглядов утверждают, что система свободной банковской деятельности с частичным резервированием не только порождает меньше искажений экономического развития и кризисов, но и способна со временем совершенно нейтрализовать эти проблемы. Поскольку эти теоретики строят свои рассуждения на базе различных вариантов аргументации старой банковской школы, одни более изощренно, другие менее, мы будем называть всю группу этих авторов «новой банковской школой» или «современной школой свободной банковской деятельности, выступающей за частичное резервирование». Эта школа представляет собой любопытный альянс ученых [707] , среди которых есть даже представители австрийской школы. Последние (к ним принадлежат Лоренс Уайт [708] , Селджин [709] , с недавних пор Хорвиц [710] ), как нам кажется, упустили из виду некоторые аспекты денежной теории Мизеса и Хайека, а также австрийскую теорию капитала и австрийскую теорию экономического цикла. К новой банковской школе свободной банковской деятельности относятся также представители английской субъективной школы (Кевин Дауд [711] ) и теоретики, стоящие на монетаристских позициях, такие как Глэснер [712] , Йигер [713] и Тимберлейк [714] . Даже Милтон Фридмен [715] , которого нельзя считать представителем этой школы, постепенно склоняется к принятию их взглядов, в особенности после того, как он не смог убедить руководителей центральных банков взять на вооружение его знаменитое денежное правило.
707
Как замечательно точно установил Дэвид Лэйдлер, современный рост интереса к свободной банковской деятельности и развитию новой банковской школы восходит к книге Хайека о денационализации денег (см.: Hayek, F. Denationalization of Money: The Argument Refined, 2nd ed. (London: Institute of Economic Affairs, 1978) [Русск. изд.: Хайек Ф. Частные деньги. М.: ИНМЭ, 1995]. До Хайека [на самом деле — одновременно с ним, так как первое издание книги Хайека вышло в 1974 г. — Прим. перев.] похожее предложение выдвинул Бенджамин Клейн (см.: Klein, Benjamin, «The Competitive Supply of Money,» Journal of Money, Credit and Banking, 6 (November 1974): 423–453). Лэйдлер ссылается на работы этих авторов в своей краткой, но содержательной статье «Теория свободной банковской деятельности», помещенной в финансовом словаре New Palgrave (см.: David Laidler, «Free Banking Theory,» in The New Palgrave: A Dictionary of Money and Finance (London and New York: Macmillan Press, 1992), vol. 2, pp. 196–197). Согласно Оскари Юуриккала сегодняшние дискуссии между теоретиками свободной банковской деятельности (между сторонниками 100 %-ного и сторонниками частичного резервирования) полностью аналогичны дискуссиям, которые велись во Франции между Виктором Модесте и Анри Чернуски, с одной стороны, и Курсель-Сенелем — с другой (см.: Oskari Yuurikkula, «The 1866 False Money Debate in the Journal des Economistes: D'ej`a Vu for Austrians?»).
708
См.: Lawrence H. White, Free Banking in Britain: Theory, Experience and Debate, 1800–1845 (London and New York: Cambridge University Press, 1984); Idem, Competition on Currency: Essays on Free Banking and Money (New York: New York University Press, 1989); см. также статьи Уайта, написанные в соавторстве с Джорджем Селджином: Lawrence Н. White and George Selgin, «How Would the Invisible Hand Handle Money?» Journal of Economic Literature 32, no. 4 (December 1994): 1718–1749, а также их недавнюю статью: L. White and G. Selgin, «In Defence of Fiduciary Media — or, We are Not Devo (lutionists), We Are Misesians!» Review of Austrian Economics 9, no. 2 (1996): 83–107. Лоренс Уайт составил сборник наиболее значимых текстов новой банковской школы: Free Banking, vol. 1: 19th Century Thought; vol. 2: History; vol. 3: Modern Theory and Policy (Aldershot, U. K.: Edward Elgar, 1993).
709
См.: George Selgin, «The Stability and Efficiency of Money Supply under Free Banking,» Journal of Institutional and Theoretical Economics 143 (1987): 435–456, перепечатано в: Free Banking, vol. 3: Modern Theory and Policy, Lawrence H. White, ed., pp. 45–66; G. Selgin, The Theory of Free Banking: Money Supply under Competitive Note Issue (Totowa, N. J.: Rowman and Littlefiled, 1988). Кроме того, см. его статьи в соавторстве с Лоренсом Уайтом, приведенные в предыдущем примечании, и «Free Banking and Monetary Control,» pp. 1449–1459. Я не вполне уверен в том, что Селджин сегодня причисляет себя к австрийской школе.
710
См.: Stephen Horwitz, «Keynes’ Special Theory,» pp. 411–434; Idem, «Misreading the ‘Myth’: Rothbard on the Theory of Free Banking,» in The Market Process: Essays in Contemporary Austrian Economics, Boettke, Peter J. and David L. Prychitko, eds. (Aidershot, U. K.: Edward Elgar, 1994), ch. 16, pp. 166–76. См. также две его книги: Stephen Horwitz, Monetary Evolution, Free Banking and Economic Order, Idem, Microfoundations and Macroeconomics (London: Routledge, 2000).
711
Kevin Dowd, The State and the Monetary System (New York: Saint Martin’s Press, 1989); Idem, The Experience of Free Banking (London: Routledge, 1992); Idem, Laissez-Faire Banking (London and New York, Routledge, 1993).
712
David Glasner, Free Banking and Monetary Reform (Cambridge: Cambridge University Press, 1989); Idem, «The Real-Bills Doctrine in the Light of the Law of Reflux,» History of Political Economy 24, no. 4 (Winter, 1992): 867–894.
713
Leland B. Yeager and Robert Greenfield, «A Laissez-Faire Approach to Monetary Stability,» Journal of Money, Credit and Banking 15, no. 3 (August 1983): 302–315, перепечатана в: Free Banking, Lawrence H. White, ed., vol. 3, ch. 11, pp. 180–195. См. также: Leland B. Yeager and Robert Greenfield, «Competitive Payments Systems: Comment,» American Economic Review 76, no. 4 (September 1986); Leland B. Yeager, The Fluttering Veil: Essays on Monetary Disequilibrium.
714
Richard Timberlake, «The Central Banking Role of Clearinghouse Associations,» Journal of Money, Credit and Banking 16 (February 1984): 1–15; Idem, «Private Production of Scrip-Money in the Isolated Community,» Journal of Money, Credit and Banking 19, no. 4 (October 1987): 437–447; Idem, «The Government’s License to Create Money,» The Cato Journal: An Interdisciplinary Journal of Public Policy Analysis 9, no. 2 (Fall 1989): 302–321.
715
Milton Friedman and Anna J. Schwartz, «Has Government Any Role in Money?» Journal of Monetary Economics 17 (1986): 37–72, перепечатано в: The Essence of Milton Friedman, Kurt R. Loebe, ed. (Stanford University, Calif.: Hoover Institution Press, 1986), ch. 26, pp. 499–525.
Современные сторонники частичного резервирования из числа теоретиков свободной банковской деятельности развивают теоретическую концепцию «денежного равновесия». В основании их теорий лежат типичные элементы монетаризма и кейнсианства [716] . Они стремятся показать, что частичное резервирование при свободе банковской деятельности обеспечит подстройку количества создаваемых фидуциарных средств обращения (банкнот и депозитов) к общественному спросу. Они утверждают, что свободная банковская деятельность с частичным резервированием не только может сохранить «денежное равновесие» лучше альтернативных систем, но и способна эффективно приспосабливать предложение денег к спросу на них.
716
Селджин так и пишет об этом:
«Несмотря на существенные отличия между кейнсианским анализом и взглядами других теоретиков денежного равновесия, многие кейнсианцы одобрили бы рекомендации по достижению денежного равновесия».