Der Architekt. Проект Германия
Шрифт:
Далее начались закрытые переговоры. Нет, господин Сараджоглу, мы не станем требовать вступления Турецкой республики в войну и уважаем ваш нейтралитет. Однако Германии срочно нужна поддержка в транспортной и продовольственной сфере; кроме того, мы настаиваем на прекращении тесных контактов с Британией.
Попутно выяснилось, что хотел получить от Исмета Иненю в Адане премьер Черчилль. Во-первых, в обмен на материальную и военную помощь союзников Турция должна была выступить против Германии и ее сателлитов, прежде всего на Балканах — подготовить плацдарм для англо-американцев. Во-вторых, радикальное сокращение экспорта в Германию и, как идеал —
Иненю, как всегда, отвечал уклончиво, делая упор на нерушимость нейтралитета Турции. Включение в программу ленд-лиза, новые танки и самолеты? Не возражаем. Однако Анкара пока не готова к ведению боевых действий.
Президент желал усидеть на двух стульях, но в результате лишился единственного.
Успех был достигнут: Шюкрю Сараджоглу согласился предоставить корабли и провиант для снабжения Тамани. Суда обязаны выходить в море под флагом Рейха, желательны немецкие экипажи. Будут задействованы порты Трабзон, Синоп, Фатса и Гиресун. Основная база — в Синопе, подальше от точек базирования русского Черноморского флота, который наверняка будет противодействовать операции. Способна ли Германия осуществлять воздушную поддержку с крымских аэродромов? Разведка, прикрытие, наблюдение за русскими кораблями?
Вдобавок, именно от Синопа до берегов Таманского полуострова и удерживаемой германскими частями Анапы ближе всего: немногим больше трехсот пятидесяти километров. Сосредоточение барж и лихтеров для эвакуации войск предусматривается в Судаке, Феодосии и Керчи — значительную часть судов еще предстоит перебросить из Эгейского и Мраморного морей, что займет определенное время.
Поступили и ответные запросы: если придется отказаться от британо-американской военной техники, правительству Рейха предлагается рассмотреть вопрос о дополнительных поставках танков, авиации и стрелкового вооружения. Военное министерство Турции предоставит означенные требования как можно скорее.
Фон Папен и Гейдрих не возражали.
И никто не предполагал, к чему в итоге приведет эта тактическая инициатива.
Никто.
«Додавить» Таманскую группировку у русских не получалось — в отличие от насквозь степного Сталинграда обороне благоприятствовала горно-лесистая местность в районе Крымск — Новороссийск, на самом полуострове оборонительные позиции наспех обустроили по берегам многочисленных озер. Положение с продовольствием и боеприпасами удалось отчасти стабилизировать — «Зибели» безостановочно сновали между Крымом и Таманью, вывозя раненых и доставляя минимум самого необходимого.
Пайки всё равно пришлось урезать до предела, а в случае, если Сталин все-таки отыщет свежие резервы и нанесет рассекающие удары от Ростова, Элисты и Нальчика, по армии генерал-полковника Франца Гальдера придется объявлять очередной траур.
Тем временем через Болгарию в Турцию пошли железнодорожные эшелоны с боеприпасами и продовольствием — вагоны были с болгарской маркировкой. Турецкая сеть железных дорог обладала невысокой пропускной способностью, но, к счастью, в конце тридцатых годов была построена ветка Анкара — Кайсери — Самсун до черноморского побережья и крупного порта. В Самсуне груз распределялся по близлежащим гаваням и морем уходил на северо-восток — турки мобилизовали почти четыреста кораблей, клятвенно обещая довести их количество
Морской мост наладили в кратчайшие сроки — не было угрозы авиационных налетов, русский флот пребывал в бездействии, да и основные трассы проходили на значительном удалении от Батума и Поти. Хотя слово «бездействие» не вполне точно: Кригсмарине перехватило три подводные лодки, одну из которых удалось потопить, были замечены эсминцы, сообщалось о наблюдательных полетах русской авиации. Впрочем, никто и не рассчитывал, что линию Синоп — Тамань долгое время удастся сохранить в секрете.
Нарком иностранных дел Молотов обратился с резкой нотой к правительству Анкары — немедленно остановить снабжение германских войск, что советской стороной воспринимается как враждебный акт, не соответствующий положению о нейтралитете. В противном случае СССР оставляет за собой полную свободу действий.
Шюкрю Сараджоглу ответил: Турецкая республика не оказывает никакой помощи Германии. Что с юридической точки зрения было чистейшей правдой — суда в аренде, вооружение и провиант немецкие.
Шведам и не такое сходило с рук — транзит немецких военных материалов в Финляндию; немецкие транспортные суда перевозили туда войска, укрываясь в территориальных водах Швеции, причем обычно их сопровождал конвой шведских военно-морских сил. Это не говоря о таких мелочах, как опубликованное во всех газетах осенью 1941 года послание короля Швеции Густава V Адольфа фюреру, в котором тот пожелал «дорогому рейхсканцлеру дальнейших успехов в борьбе с большевизмом». Москва тогда молчала.
Но сейчас обстановка изменилась, и заявления Сараджоглу о «транзите» не произвели на Кремль должного впечатления. Последовала вторая нота — еще более угрожающая, на грани объявления войны. Турецкий премьер беспечно отмахнулся, повторив, что транзит грузов не противоречит нейтральному статусу его государства.
Молотов предупредил снова, а когда турки попросту не ответили, разразилась буря.
Русский линкор «Парижская коммуна» при поддержке крейсеров «Красный Кавказ» и «Красный Крым» с охранением из десятка эсминцев и бригады торпедных катеров скрытно подошел к Трабзону и подверг двухчасовой бомбардировке гавань.
Турецкая армия оказалась настолько шокирована, что не предприняла никаких ответных действий, даже самолеты не были подняты в воздух.
Пришли в движение Кавказский фронт и корпуса, дислоцированные в Иране. Русские перешли турецко-иранскую границу и начали наступление на Эгри — Эрзурум. Второй удар пришелся по побережью, со стороны Батума на Ризе.
Было совершено несколько налетов на турецкие порты, снова пострадал Трабзон — в городе вспыхнули крупные пожары. В Офе и устье Ийдере высажены десанты.
В сравнении с грандиозными операциями на русско-германском фронте новый театр боевых действий выглядел несолидно и бледненько: по нашим данным, советское командование задействовало в общей сложности 250 тысяч солдат, очевидно ставя целью как следует проучить Турцию и затем отойти на исходные позиции.
Напугать. Дать понять, что шутки кончились.
Туркам пришлось пережить свое 22 июня. Советы превосходили их в авиации, выучке и техническом оснащении, пусть части русских были малочисленнее. Такой наглости от Сталина в Анкаре не ожидали. Плохо вооруженная турецкая группировка на Южном Кавказе начала стремительный, если не сказать панический отход — увы, там размещались не регулярные части, а мобилизованные прошлым летом новобранцы.