Дерево в окне

Листвина Ирина

Почему же всё-таки «Снего-пропады», а не «Снегопады»? Отчасти потому, что авторское «я» в них уплывает как бы вглубь, оставаясь за кадром.

Отчасти же – из-за тогдашнего чувства тревоги, вызванного Карибским кризисом, да и резким поворотом вектора времени.

Из перемежающихся циклов «Моя бездомная любовь» и «Снего-пропады»

Пластинка

I

Золотистый летучий звон,луч иглы тебя находит.«Mon amour, ma Marion,notre toujours…» [10] – уж на исходе.Чертит круг н'aчерно,возвращаясь, луч блестящий.Обруч, глубь с озёрным дном,оклик музыки и счастья.Улетели этажи –что нам всё же остаётся?«Повтори

мне, скажи,где мы нынче расстаёмся».Щёлкнув глухо, спиральвывернула себя всю. Даймне руку, печаль,и уйдём скорей отсюда.Нет, не будет птенцов,ни прозрачно-ломких почек.Лёгким снегом из сновс зимней тяжестью покончим.

10

«Марьон, любовь моя, наше всегда…» (фр.).

II

Пусть невидимая, из сна,детский свист, сквозняк и скорость, –будет пробовать веснана земле искать опору.Кисти, вёдра, апрель,солнца влажные заплаты…Непрочна акварельна снегах голубоватых.Каплет-колет капельв горле труб со ржавью астмы.…Там, где дремлет метель,ты со мной навеки, август.Спи, в золе догорай,мой шафранный рай… Как тихо.Просто – вглубь, в шкаф убратьсолнце чёрное, пластинку.

1968 г.

Листо-пропад. Прогулка по Обводному к Расстанной

Л. С-ни

Небо горбится плавно, г'oлубо.Солнце – не огонь, подаяние.Серебрит листва твою голову,тени, блики, сень увядания.От кувшинок – полушки талые,и потуплены улиц головы.Тихий голос поёт литанию [11] ,улетают птицы из города.Что ж, прудов опустелых лебеди,ранний снег ли на ветках бережных,листопад сквозь дождь – множит знак беды?Солнца пригоршни – в воду денежкой?Шаг канала, вдоль уз (с подсказкамиот зимы, льда наплыв ли, таянье).Умолкает музыка ласково,застывает даль – «До свидания!»Пустота стоит, смутно каменна.Я одна – отрицать и каяться.Серебрит-темнит амальгама напаутине слёз… да тоска моя.

11

Краткое католическое богослужение.

На даче в саду

Ал-ру Ке-ну

Это пригород,куст и изгородь,горе-счастие мимолётное,скрытных крыл трепетанье лёгкое.Это иволга – «милый, милая»,это снегири – «снег с ресниц сотри»и синичий глаз – (спички свет погас),это коростель – (лунная постель).У малиновки – ал-малинов сад,опалённый куст ринулся назад,но всю ночь в окне плакал, не дыша:«Ты прости, моя малая душа».Так и сплыл наш дом – лепестком к луне,о тебе одном плачу я во сне.Жаворонка жар с тоненьких небестолько продолжал, только о тебе.

Снего-пропад. Лиственный

Белые листья слетают мои,красные, жёлтые падают с крон.Белые листья в четырёх стенах,чёрные – по ночи – с четырёх сторон.Ими заполнена, ширится ночь,красные-жёлтые не в силах помочь.В ком полускомканный (со звуком «клэп-клок» [12] )белый упал неисписан листок.«Азбукой Морзе по стёклам морозколет в сознании точки насквозь» [13] .Дом стеклоокий, что наискосок,красные-жёлтые светят – кому?Им в голубом на прощанье данамилость: кружась, завораживать тьму.А за окном – треугольник окна,сложен, отослан, белей полотна.Но неопознан его адресат.Чуть рассветёт, он вернётся назад.

12

Звукоподражание, составленное из двух односложных англ. слов: clap – «хлопок», clock – «часы».

13

Перевод двух строк из стихов Макса Жакоба (фр.).

Осенним днём

Ал-ру Ке-ну

I

Вдруг снова днём – как белой ночью,и непонятна тишина.Ведь осень в городе хлопочет,недавно началась она.Да, воскресенье в самом деле –вот отчего на даль верстыгостинодворские аллеистоят пустынны и желты.А в Павловске снуют газеты(что шрифт смешали с домино).Там привокзальные буфетыпыхтят, что в них полным-полно.Бумагой, а не тягой шмеляшуршат оборванно кусты.Что ж, в этом весь конец неделидо наступленья темноты.

II

Ты помнишь взлёт косых и рдяных,летучих, как косынки, туч?Вдоль притолоки покаянноклонился к нам последний луч.А утром дождь по древесинелетел… Что пело сквозь него –златой мелодии Россиниулыбчивое ль торжество?Нет, кто-то клавиш в дачной синикасался (до рассветных рос),заплаканной былой России,весны и ветра виртуоз…

Снего-пропад «За две недели до Рождества»

Осень, подмешавшая истомув невесомость скудных, кратких дней.Профиль неба в проводах, изломах,в искрах серо-золотых ветвей.Кажется, прозрачный этот свет(к Рождеству он поколеблен не был),затемно окутав дом и небо,смыл железо стылое на нет.А задует и потянет вниз –дрогнет и забьётся по карнизумимолётно мишура ветвей(финифть с тенью), солнечных и сизых,проскользнёт по кромке серых дней…Смутных дней (с пером лебяжьим) шерсть,спиц мельканье – шаткая ограда,ненароком сбросишь петель шесть…Вдруг в гнездо пробьётся луч отрадный,сбив завалы снега с наших душ?(Блеск подсветки – с ярких улиц в глушь –позовёт на театральный ужин,вот стекло заволокла не стужа –светло-золотистое вино.)Но надолго ли гостить, коль в лужахкровельным железом крыто дно?Станет ветер рыскать за углом,вновь завьёт воронку злая скорость,чтобы оборвать с ветвей покорныхпозолоту, ставшую золой.Что ж, когда вязанья мёртвый перстзапросто дотронуться посмеет –станет острой проволокой шерсть,а в гнезде птенец, что он умеет?Но, укачивая, трепещакроткими, безрукими крылами,талый Ангел дня взлетит над нами,мгла отступит, сучьями треща…Боже, дай ему (и нам) с утра –светлое успение утрат.

Ещё о весне

Ал-ру Ке-ну

I

Снег за окнами мягко теряется где-то,время каплет так близко. Во сневдруг разбилась сосулька, стеклянная флейта,что один раз звенит о весне.…Мы бежали, не помня себя от разлуки,поезд мчался за море, за твердь.Из прозрачной травы, сквозь замёрзшие рукимы учились на солнце смотреть.В мире утренней алости, нежно и грубоплеском вешним окрест обводя,пели лёгких наяд [14] мимолётные губыо сверканье и шуме дождя…

14

Наяды – божества ручьёв из древнегреческих мифов.