Деревянные маски Хель
Шрифт:
– Нет, мы пойдём вдоль морского берега гораздо дальше от известных тебе маршрутов. Роалд видел карту и поведёт драккар к указанной там точке.
Илва встала и, облокотившись о борт ладьи, закрыла глаза, пытаясь совладать с собой.
– Будь добр в следующий раз уведомлять меня обо всех изменениях. В конце- концов это моя команда!
– Хорошо. –сдержанно кивнул чужестранец. – Ты так и не задала свои вопросы.
Илва выдохнула и зло шлёпнула ладонью по сырой доске. Ей очень не нравились недоговорённости между ней и нанимателем, а еще сильно угнетала напряжённая ситуация в отношениях с некоторыми из членов экипажа. Впрочем, она понимала их негодование и не осуждала их косых и недружелюбных взглядов. Однако Илва знала наперёд, что никто не посмеет перечить её воле и уж тем более направить против неё своё оружие.
– Оставлю- ка я вопросы до следующего раза. – ответила наконец Илва и развернувшись, ушла к своему спальному месту.
Разговор с Алимом пошатнул её внутреннее равновесие и поселил внутри неведомого червя сомнения, который пока ещё не точил, но уже едва заметно шевелился, заставляя смутный осадок в её чувствах всколыхнуться и окончательно запутать мысли.
Дойдя до ящиков с грузом, уверенно держа равновесие и сопротивляясь агрессивному покачиванию ладьи в такт бьющихся о его борт волн, она развязала один из мешков и достала тугой свёрток, стянутый прочной верёвкой. Мрачные мысли постепенно заполняли разум, заставляя нелепые страхи выползать из самых потаённых его уголков. Илва мотнула головой, стараясь отогнать накатывающее наваждение и присела под непромокаемым навесом, мало-мальски спасавшим от промозглого тумана и холодных морских брызг. Ловким движением она распутала хитроумный узел на свёртке и начала разматывать поблёкшую ткань.
Гладкий металл сверкнул в слабых лучах скрытого за густым туманом солнца и через мгновение в руку воительницы легла удобная рукоять короткого римского меча. Блестящее полотно старинного гладиуса, не знающего износа от многих битв, которые он прошёл вместе с храброй девой и ещё больших до неё, отразило лицо молодой северянки. Илва смотрела на своё отражение и видела в нём всех женщин рода, передававших этот меч своим дочерям не один десяток поколений. И она чувствовала их силу, которую хранило это оружие.
Рукоять стала тёплой, словно наливаясь неведомой энергией, умиротворяющей и успокаивающей. Но воительница никогда не верила в мистику, находя всему рациональное объяснение. Вот и сейчас она убедила себя, что держит не волшебный клинок, а просто очень качественное оружие, дарующее ей ощущение спокойствия и защищённости.
Илва умело пользовалась этим мечом. Не один враг был им сражён и не раз он спасал её жизнь, отнимая чужую. Он помогал расслабиться и сосредоточиться на своих чувствах, не чувствуя при этом страха и не теряя концентрации в битве. А ещё он помогал видеть сны не засыпая. Многие её предки называли это трансом, только Илва не верила такому определению называя подобное состояние лишь сном с открытыми глазами. И сейчас воительница почти моментально окунулась в пучину сновидений, сжимая до побеления пальцев рукоять оружия, перенаправившую тепло её рук и даруя необъяснимое чувство свободной лёгкости.
Мгновенно провалившись в темноту, Илва почувствовала, как её уносит б бездну, словно опавший лист в весенний ручей, кружа, переворачивая и бросая из стороны в сторону. Но тьма резко сменилась разноцветными вспышками, постепенно складывающимися в причудливые картины и обретая ясные формы. Мгновение, и перед ней понеслись неведомые доселе строения и пейзажи. Незнакомые улицы, причудливые города, захватывающие дух виды чуждых равнин, гор и побережий. Всё это цветными кляксами впечатывалось в сознание воительницы, а затем мимо понеслись неизвестные люди. Кто это? Её предки, или потомки? Те, кто пал от меча, уносившего её сознание в причудливый водоворот судеб и событий, которых она никогда не увидит и не узнает.
Тишина, в которой проносился этот вихрь, вдруг сменилась шипением и свистом, гулом и рёвом, а потом и вовсе обрела смысл, превратившись в привычные звуки жизни. И звуки эти были частично знакомы Илве. Здесь были и грохот сражений с предсмертными криками погибающих и стонами раненых, и шум крупных городов да малых деревенек, рыбацких портов с криками чаек и звуками прибоя, запахом рыбы и морского бриза. Да, теперь и запахи волной накрыли сознание воительницы, обретая свою форму. Именно форму, ведь было ощущение, что дева видит и звук, и запахи вместе с быстро сменяющимися картинами!
И посреди всего этого буйства вспышек и красок был едва различим тихий голос. Тонкий и ненавязчивый, но точно обращённый к Илве, и она быстро ухватилась за эту ниточку, концентрируясь на нём, как учили её когда- то вёльвы отцовского клана. Воительница устремила свой разум навстречу голосу, уже обретшему форму и превратившемуся в женщину, одетую в белый балахон и с накидкой, скрывающей лицо.
– Илва! – голос был нежным и до содрогания знакомым, как у её матери. – Ты давно не появлялась здесь…
– Меня мучают кошмары после посещения этого неведомого места. – мысленно ответила Илва.
– Знай, ты встала на запретный путь!
– Меня позвали. – ответила дева, наблюдая, как её мысли обретают образы.
Женщина в накидке слегка повела головой, словно осматривая изменившиеся вокруг события:
– Сильно. Не думала, что ты владеешь таким даром.
– Кто ты? О каком даре ты говоришь?
– Не ходи на зов, когда услышишь его!
– Куда не идти? Какой зов? – пыталась докричаться Илва, создавая яркие образы вокруг. Но собеседница уже начала растворяться в буйстве красок, пока вовсе не исчезла.
– Не ходи, иначе утратишь ключ! – уже еле слышно донеслось до разума воительницы.
– Какой ключ? Какой? – недоумевала она.
– Себя… – донеслось в последний момент до разума девушки.
Это последнее слово окончательно сбило её настрой и яркие вспышки вдруг слились в ослепляющую вспышку, после которой водрузилась тьма. Илва вновь ощутила падение в бездну, но теперь ей овладел страх. Она более не могла контролировать пространство вокруг, лишь беспомощно падала, чувствуя, как этот полёт высасывает из неё все силы. Тьма вокруг озарилась яркой вспышкой, будто луч пронёсся сквозь толщу густой воды и Илва на миг увидела ту же фигуру в балахоне, тянущую свою ладонь к голове воительницы и как только тонкие пальцы коснулись её лба, деву жаркой волной выбросило из небытия в промозглую реальность.
Илва откинулась на спину, стукнувшись затылком о борт драккара. Рядом звякнул её меч. Тело было ватным и вялым, словно она сражалась весь день напролёт без отдыха и сна. Глаза жгло, губы пересохли, а язык прилип к нёбу. Привычным движением Илва сорвала с пояса кожаную флягу с питьевой водой, расшнуровала её и жадно присосалась к живительной влаге. Только утолив свою жажду, она открыла глаза и осмотрелась. Небо было светлым, а весеннее солнце ослепило глаза, заставив прослезиться и снова зажмуриться.