Дерьмо
Шрифт:
– Нет, - отвечает она.
Слишком быстро. Это замечает даже Драммонд.
– Вы знаете этих мужчин?
– спрашивает она. Они слишком умны, чтобы врать.
– Видели несколько раз, - кивает Эстелла.
– Кто они?
– Не знаю. Просто ребята, которые болтаются в клубе, вот и все.
Эстелла заметно покрепче своей подружки. Тертая подстилка. Эти следы красной помады на окурке...
– Значит, их имен вы не знаете?
– спрашивает наудачу Драммонд.
Я бы тоже попытал удачи с этой классной штучкой...
– Нет.
–
– не унимается Драммонд.
Эстелла смотрит на Сильвию, потом на Драммонд. Меня как будто и нет. Меня игнорируют. И кто? Мне это совсем не нравится. Я барабаню по столу - ноль внимания. Как будто я стал невидимкой.
– Там, в клубе, была одна какая-то странная женщина, - начинает Эстелла.
– Может, ничего такого в этом и нет, но она выглядела как-то чудно. Поговорила немного с тем цветным парнем, но он от нее ушел, как будто они поругались. Я потому ее запомнила, что чуть раньше видела в туалете, она там брови подкрашивала рядом со мной.
– И что в ней такого странного?
– спрашивает Драммонд. Как меня заебал флюоресцентный свет! Все это дерьмо говняных семидесятых. Нет даже приличного кабинета...
Лондон...
Сидней... приличный кабинет... Но то был Новый Южный Уэльс...
– Не знаю...
Ни хуя ты не знаешь, и мы ни хуя не знаем, вот в чем проблема, ты, тупая, безмозглая сучка. Ты ни хуя не знаешь. Ни...
– Какая она была? Молодая, старая, большая, маленькая, темная, светлая...
– В ней было что-то... собачье, - говорит Эстелла.
Я только время теряю с этими сосками. Ничего они не знают. Безмозглая Роджер Мур Драммонд должна это понять. Правила везде одинаковы. Полиция... Это она полиция? Не смешите меня!
Я встаю и выхожу из комнаты.
Драммонд выскакивает вслед за мной в коридор.
– Брюс, нам надо...
– Да, - я повышаю голос, чтобы не дать ей закончить, - да, нам надо заниматься этим делом, но у меня есть и другие дела, и я уже опаздываю.
– Может, я чего-то не знаю?
Раздраженный голос Драммонд действует на меня успокаивающе. Как и я, она в полной заднице. А ответ на ее вопрос, по-моему, очевиден: идиотка должна понять, что в полиции ей нечего делать.
Я отступаю на шаг, тычу ей в лицо пальцем и улыбаюсь.
– Да, Мэнди, да дорогуша, нам надо поговорить. Но только позже. Я введу тебя в курс дела. Чао.
Оставляю ее в полном недоумении и поднимаюсь наверх, где меня ждет Рэй.
В кабинете вижу Клелла с бутылкой шампанского. Он наливает в бумажный стаканчик и протягивает мне.
– По какому случаю праздник?
– Я получил самый лучший рождественский подарок, Брюс. Лучшего и желать нечего. Меня переводят из отдела по тяжким в дорожный.
Словно предвидя, что я сейчас скажу, он продолжает:
– Да, я буду бумагомаракой, да, это скучная, однообразная работа... но я жду не дождусь, когда же меня переведут. Все, Брюс, хватит. Я не поклонник «Суини» и не ковбой в отличие от вас. Пришло время расстаться с дубинкой и наручниками и подружиться вот с этим малышом.
– Он улыбается и поднимает со стола карандаш.
– Если тебе нужно именно это, тогда порядок.
– Меня так и воротит от его тупого самодовольства. Я выпиваю шампанское и поворачиваюсь к Ленноксу.
– Ты готов, Рэй?
– А то, - говорит Леннокс.
На меня накатывает сильнейший приступ беспокойства. Я должен уйти отсюда. Немедленно. Быстро спускаюсь по лестнице и направляюсь к стоянке. Рэй едва поспевает за мной.
Я НЕМНОГО ГРУШУ ПО ТЕБЕ
Отъезжаем. Мне уже легче. Стоит только убраться из этого дурдома, как сразу начинаешь смотреть на жизнь иначе. Мы неторопливо катим по Лейт-Уок. Спорить с Рэем из-за рока не хочется, поэтому я включаю радио. В музыке он педант, к тому же ни хрена в ней не смыслит. Лин Пол из «Нью Сикерз» распевает свою «Я немного грущу по тебе». По большому счету сольная карьера Лина так и не сложилась. Некоторое время раздумываю над тем, стоит ли поделиться этим наблюдением с Рэем, но в конце концов решаю, что не стоит. А зачем? Чувствую я себя лучше, сосредоточеннее. Беспокойство улеглось, как бывает почти всегда, когда нос чует добычу.
Останавливаемся возле квартиры Окки, я выхожу и нажимаю на кнопку звонка. Тишина. Надеюсь, мы не упустили его из-за идиотки Драммонд и ее гребаных подружек. Сажусь в машину, будем ждать. Рэй идет в булочную на углу и возвращается с бутербродами, ванильным рулетом на десерт и крепким кофе в пенопластовых стаканчиках. Жратва помогает избавиться от вкуса дешевого шампанского, которым угощал Клелл, и неприятного, тошнотворно-кислого осадка, выпавшего на дне желудка после таблеток Леннокса. Я рыгаю.
– Похоже, Роббо, мы-таки возьмем эту шпану за задницу. Я имею в виду долбаное «Общество Восход» или как там они себя называют, - говорит Рэй.
– Самое время, Рэй. Эти притоны появляются повсюду и угрожают великому британскому образу жизни, а потому их надо остановить, пока они еще не укоренились. Придурки полагают, что могут жить, просто заботясь друг о друге и танцуя под свою долбаную музыку. Все, что им надо, - задурить соплякам мозги бесплатными вечеринками и посадить их на иглу. У них там на ферме даже телевизора нет. Представляешь, они могут позволить себе шикарную стереосистему, но жмутся купить телик!
– Пидеры, - качает головой Рэй.
– Но надо отдать должное, порядок они у себя навели. До них на той ферме было полное запустение. Хорошо бы заставить этих мудаков прибраться у меня дома!
– Ничего, скоро там снова будет запустение. Есть один парень, Колин Мосс. Белый, шестьдесят первого года, жидкие грязные волосы, плохая кожа, зеленый китель, рваные джинсы и сапоги. Так вот, он частенько появляется в квартирах на Лейте. Там, где живут Аллан и Ричардсы. Мы их возьмем. Сначала перевернем квартиры, потом ферму. Если там и нет никакой дури, то не сомневайся, появится.