Дерьмо
Шрифт:
– Дай мне знать, когда это случится, - говорю я.
– Хотелось бы поучаствовать.
Что ни говори, иногда работа может приносить удовольствие.
Я как раз допиваю кофе, когда в зеркале заднего вида замечаю Окки, который приближается к своей квартире с какой-то пташкой. Она просто виснет на нем. Грязный ублюдок. На мистере Оккендене синяя вельветовая куртка и светлые джинсы. Ростом он пять футов и десять-двенадцать дюймов, волосы блондинистые, черты слегка девичьи. Его подружка - тоненькая, хрупкая, пять и шесть
– Какая милашка, - говорит Рэй, наблюдая за парочкой. Таблетки на него вроде и не действуют - держится как ни
в чем не бывало. Пока.
– Она несовершеннолетняя. Возьмем Окки на этом. Сечешь?
Рэй прищурившись смотрит на девчонку и чмокает губами.
– Трудно сказать. Задница фигуристая...
– замечает он, когда парочка проходит мимо.
– На хрен задницу, ты ее физиономию видел? Она ж еще ребенок.
– Возможно, - соглашается Рэй.
– Но так сразу не определишь.
– Без вопросов. Сорок фунтов, пять к одному, - настаиваю я.
– Ну, может, ты и прав, - уступает он.
Еще как прав. Когда дело доходит до денег, Рэй всегда дает задний ход. Не доверяет своим инстинктам, вот в чем проблема, хотя и смышленый малый. Нет, Ленноксам этого мира никогда не обойти Робертсонов.
– Что ты хочешь делать?
– спрашивает он.
– Возьмем ублюдка на испуг. Устроим налет, Рэй, - говорю я.
– Применим их же тактику. Мы самая крутая контора в городе, и пришло время показать этим мудакам, что дело обстоит именно так.
– Поосторожней, Роббо...
– начинает канючить Рэй.
– Чушь. Правила везде одинаковые. Пошли. Применим испытанную тактику. Припугнем сукина сына Чудовищем.
Я знаю игру наизусть. Да и почему бы мне ее не знать.
– Да...
Рэй с сомнением поднимает брови, но все же выходит вместе со мной из машины. Мы подходим к лестнице, и я вижу, что он уже завелся, адреналин несет его вперед, Рэй прыгает через три ступеньки, едва не раздавив выскочившего из-под ног очумелого кота. Так ему и надо, котяре жирному. Всю лестницу зассал.
Останавливаемся у двери - перевести дух.
– Как думаешь, он ее уже дрючит?
– спрашиваю я.
– Думаю, да. Им же обоим не терпелось, едва на лестнице не начали.
– Леннокс смотрит на меня и нерешительно спрашивает: - Хочешь ширнуться?
– Давай.
Я киваю и оглядываюсь. Рэй насыпает порошка на уголок кредитной карточки.
Не очень-то хочется портить нос всякой дрянью.
– Не трусь. Бьет конкретно. Охуенная дурь, - говорит Рэй и втягивает порошок носом.
Глаза у него слезятся.
Я следую его примеру. Да, идет хорошо. Сладковатый запах зполняет голову, лицо немеет, я ощущаю приток силы. Пора действовать.
Стучу в дверь. Раз, два, три. Слышу недовольный голос.
– Ну все, все! Уже иду.
Окки, он же Брайан Оккенден, он же маленький противный червяк со слишком большой пастью, открывает дверь. На нем футболка и трусы. При виде нас у него отпадает челюсть.
– Мистер Оккенден. Привет.
Я оттираю его в сторону и прохожу в коридор.
– Вы не имеете права...
– ЗАТКНИ ЕБАЛО!
– орет ему в лицо Рэй.
Окки в страхе отшатывается. Леннокс как будто раздулся. Он нависает над испуганно съежившимся Окки.
– Будешь открывать пасть, когда разрешат, или я тебе покажу права! Усек?
Этот недоносок смотрит на него, пытаясь собрать остатки гордости.
– Я СПРОСИЛ, ТЫ УСЕК, МАТЬ ТВОЮ?
– ревет Рэй, и Окки пригибается еще ниже.
– Да... остынь, приятель. Я не сделал ничего такого...
– бормочет он.
– У тебя серьезные проблемы, парень, - говорит Рэй, закрывая за собой дверь и неприязненно качая головой.
– Успокойся, Рэй.
– Я покровительственно кладу руку на плечо Окки.
– Побудь здесь минутку. Где спальня?
– шепотом спрашиваю я.
– Там...
– Он бросает взгляд в сторону, - но там кое-кто есть...
– Все в порядке.
Я успокаиваю его дружеской усмешкой. Открываю дверь спальни - девчонка сидит на кровати в одной тенниске. Вхожу и захлопываю дверь.
– Что происходит?
– спрашивает она.
– Кто вы такой?
– Полиция.
– Я показываю ей значок.
– Не пытайтесь покинуть это помещение. Вы меня понимаете? Ваше имя?
– Я не обязана ничего вам говорить...
Какая сладкая куколка. И эти очаровательные веснушки.
– Успокойся, цыпочка, и не осложняй себе жизнь, - советую я и уже с большей настойчивостью спрашиваю: - Сколько тебе лет?
– Шестнадцать. Вранье.
– Есть удостоверение личности?
Я перевожу взгляд на сумочку, которая лежит на тумбочке. От всего ее хладнокровия не остается и следа. Глаза - как спутниковые «тарелки» на стене дома Тома Стронака.
– Пятнадцать... в сентябре будет шестнадцать, - поспешно добавляет она.
Слишком поспешно. Слишком быстро, чтобы принять это в качестве ответа. Интересно, почему она не хочет, чтобы я заглянул в сумочку?
– Твой дружок нарушил закон, если вступил с тобой в сексуальные отношения. Было?
– спрашиваю я и подхожу ближе, чтобы рассмотреть груди под тенниской.
Небольшие, но определенно достаточно твердые. Йо-хо-хо и бочонок кайфа!
Девчонка отодвигается к самой спинке и натягивает на грудь покрывало. Лицо у нее вдруг становится почти белым, когда я протягиваю руку, хватаю сумочку и высыпаю содержимое на кровать. Среди прочего обнаруживается и маленький пластиковый пакетик с таблетками, по-видимому, «экстази».