Дервиш
Шрифт:
После обеда и небольшого отдыха мы принимали гостей или сами ехали с визитом к своим соседям. Мне приходилось мириться с тем, что молодые люди посмеивались над моей неуклюжестью в танцах или в обхождении с дамами, но время и мой пытливый ум постепенно сводили на нет мои недостатки.
В августе месяце мы с дядей поехали в центр Степного края для определения меня в корпус. Офицеры и преподаватели-чиновники проэкзаменовали меня и дали свое заключение, что меня можно определить в выпускной класс корпуса и по возрасту, и по показанным знаниям, но дядя договорился с начальником корпуса о зачисления меня на двухгодичный курс для получения более основательных военных знаний. На том и порешили. Дядя уехал, а я остался в корпусе вместе с казаком Гаврилой.
На двухгодичном старшем специальном отделении нас было десять великовозрастных учеников из дворянских семей. Учение было платное, поэтому и отношение к нам было, как бы сказать, помягче в отношении тягот и лишений военной службы, но занимались мы больше остальных кадетов.
Помимо военных наук, нам преподавался Закон Божий, русский язык и литература, немецкий и французский языки, математика и естественные науки, география, история, статистика, законоведение, чистописание, рисование, черчение.
Кое-что мы уже знали из программ домашнего обучения, но все равно нам приходилось трудно. Я шел в первой пятерке учеников. Группа была дружной, и в нашей среде не было тех неуставных казарменных отношений, которые существовали в корпусе, начиная с младших классов, третировавшихся старшими классами.
После того, как мы надрали уши фельдфебелю старших классов, пришедшему, чтобы привести нас к общему знаменателю, нас стали уважать.
Фельдфебеля разжаловали и в его лице мы получили страшного врага. Не всем офицерам присуща офицерская честь, какие бы погоны они не носили. Есть внешние проявления чести, а внутри ее совсем нет.
Выпускные экзамены я сдал по первому разряду, высочайшим указом нам были присвоены чины хорунжих и каждый получил назначение в свой полк. Я же был оставлен в кадетском корпусе для прохождения курса страноведения, на котором занимались офицеры, уже послужившие в войсках и причисленные к генерал-квартирмейстерской службе в качестве проводников войск.
Задача наша заключалась в том, чтобы знать досконально тот или иной район и описать возможные пути продвижения наших войск с местами для привалов, маршрутами движения разъездов для выявления засад, расположением населенных пунктов, колодцев, оазисов, войск противника, наличия местных проводников и помощников. Если говорить об этом прямо, то нашей задачей была разведка театра возможных военных действий. Азиатского театра военных действий.
Глава 15.
Первые уроки
Страноведение вел полковник генерального штаба Бахмачов. В его группе были преподаватели по особенностям ведения разведки в той или иной части Азии.
Азиатский юг был подобен опухоли, которая могла порваться и открыть доступ в Россию всем, кто только этого пожелает. А опухоль может быть вылечена, и тогда южные границы будут надежно прикрыты, не отвлекая правительство от решения других проблем.
– Вы – наша надежда и самые главные люди в Азии, – говорил полковник. – Вы должны полюбить Азию, тогда все враги и друзья наши будут видны как уголья на белом снегу. России не нужны враги, России нужны друзья и друзья России всегда пользуются теми же правами и свободами, что и подданные самого царя.
Вы должны нести мир и знать, как препятствовать врагам нашим. Многие из вас знают азиатские языки, имеют высокое происхождение и, вполне возможно, что народы ваши призовут вас руководить ими. Но об этом мы поговорим позже, а сейчас я буду рассказывать вам об обстановке, которая сложится в Азии в самое ближайшее время. Нам говорят, что мы не должны предвосхищать события, а мы их и не предвосхищаем, мы их прогнозируем.
Многие горячие головы предлагают провести завоевательный поход и размежевать Азию по губерниям или по ханствам. Мы считаем это вредным и, прямо скажем, действием, направленным против России.
Мы должны учитывать то, что принадлежность к конфессиональной общности превалирует над национальным сознанием. Ислам является больше, чем национальностью в Азии. Рядом с национальными движениями уже существует панисламизм. В Турции набирают силу османизм, тюркизм, пантюркизм, пантуранизм.
В основе османизма лежит объявление всех подданных Оттоманской империи «османами» без различия вероисповедания и национальной принадлежности. Это практическая политика насильственной ассимиляции нетурецких народов империи.
Пантюркизм провозглашает объединение всех тюркоязычных народов, вплоть до создания «Великого Турана» (пантуранизм).
Наиболее ярко все эти течения проявляются в Афганистане, населенном ираноязычными таджиками, пуштунами, хазарейцами, тюркоязычными узбеками, киргизами, туркменами, индо-язычными сикхами, пенджабцами, белуджами, дравидоязычными брагуи, дардиязычными кухистанцами.
В течение многих веков азиатские народы входили в одни государственные образования (государство Саманидов, империя Газневидов, империя Тимуридов) или же тесно взаимодействовали друг с другом, будучи в разных государствах.
Идея единства афганского народа базируется на идее единства всех исламских народов. В исламе с самого начала заложена идея государственности как общности религиозной.
Мы не можем проводить европеизацию Азии, потому что это будет идти в противовес исламу. В процессе совместного сосуществования естественно будет проводиться государственное размежевание по национальному принципу.
Отрицательно сказалось на общем характере обстановки уничтожение Хорезма как политической единицы. Хорезмийский язык и хорезмийская национальность исчезли примерно в XIII веке; но Хорезм упорно отстаивал и восстанавливал свою политическую обособленность.
Сравнительно мало повлияли на Азию различия между турками и иранцами. Этнографическая граница между иранцами и турками нарушалась переходом турок к оседлости. Иранское земледельческое население постепенно вытеснялось турецким из равнин в горы, причем этот процесс один европейский исследователь назвал тяготением к горам как одной из характерных национальных черт таджиков.
Процесс отуречивания азиатских земель был достаточно эффективным при прежних султанах. По их указам турки переселялись в города Средней Азии, например, в район Андижана, Самарканда, а в бассейне Зерафшана преобладал иранский элемент.