Держитесь, маги, вас нашли!
Шрифт:
Исла тоскливо посмотрела в синее небо, представила обед из листьев ядовитого гадючника и ясно поняла: в их долине никогда не будет магов среди хранимых.
– Я умею рыбу запекать, – вздохнула Исла, кулинарные познания которой тоже были весьма и весьма скудными. – И да, тебе таки повезло: при таком способе готовки чешую счищать заранее не надо.
– Замечательно! Тогда за рыбкой?
Глава № 11. Ты мне безумно нравишься.
Как и рассказывал раньше Данир, рыба сама прыгала в руки к магу, Исле оставалось
В сумке Ислы всегда был запас всего, что необходимо для временного проживания на лоне природы, в том числе соль и плоская глиняная форма для запекания в углях всего, чего душе угодно. На краю весело потрескивающего костра сделали углубление, в которое скинули часть догорающих угольков и положили на них форму с рыбой, которую сверху тоже засыпали горящими головешками. На огне же кипела вода в котелке, в которой маг (под присмотром Ислы) собирался заваривать ароматный чай из свеженьких листочков лесной смородины, шиповника и ежевики, выращенных им на замерзших кустиках. Исла широко распахнутыми глазами следила за тем, как под ладонями мага вначале набухают и зеленеют почки, потом проклевываются клейкие молоденькие листочки, как эти листочки превращаются в крепкие темно-зеленые листья.
– Волшебство, – прошептала пораженная до глубины души Исла.
– Магия, – с доброй улыбкой поправил ее Данир. – Сколько листьев на чай надо? Я никогда его сам не заваривал, да еще из таких растений.
Странно, но сейчас в Исле не вспыхнуло раздражение при этих словах, подчеркивающих тот факт, что ужин все-таки готовит она, а не мужчина.
После ужина Исла с Даниром дружно отправились к речке, чтобы вымыть котелок, кружки и оттереть от формы присохшие к ней остатки рыбьей чешуи. Почему-то Исле в голову не пришло отправить мужчину одного.
На обратном пути Исла поинтересовалась:
– Ты говорил, что на все живые организмы влиять можешь. Как ты с растениями управляешься, я уже видела. А человеку руку вырастить можешь?
– Могу, – кивнул маг, – иногда приходится восстанавливать конечности после сильных травм. А еще хвост и рога могу вырастить, – со смехом добавил он, – в школе в классе лекарей часто такие казусы случаются, пока дети магов учатся своими магическими силами управлять. Могу избавить от паралича, а могу и наградить им, чтобы больной не вертелся во время лечения и не спрашивал постоянно с любопытством: «А что вы там делаете, а? А глянуть можно?»
Исла недоверчиво посмотрела на Данира:
– Против воли человека на его тело воздействовать можешь? И никакого сопротивления не ощущаешь при этом?
– Какое сопротивление? – недоуменно пожал плечами маг.
– Ну, как же... Вот я не хочу, чтобы ты меня парализовал. Ты все равно это сможешь сделать?
– Смогу, – усмехнулся Данир, а ноги Ислы вдруг онемели и будто приросли к земле. Исла дернулась и стала падать. Падать прямо в распахнутые объятия мага, который ради такого случая бросил мешок с отмытой утварью. – Все могу, только поцеловать тебя без твоего согласия не могу, – печально прошептал Данир.
Ярко голубые глаза заслонили от Ислы темнеющее вечернее небо. К ногам девушки вернулась чувствительность, но они почему-то отказывались ее держать, а полулежать на руках магического принца было удивительно удобно и надежно как-то. Может, не так уж хлопотно содержать девять хранимых? Где восемь, там и девять... А поцелуй ощутить очень хочется, она же еще ни разу не целовалась с мужчиной. Не накатывало раньше такого желания, зато теперь – девятый вал...
Данир склонялся все ниже и ниже и замер у самых ее губ. Тихо вздохнул, овеяв лицо девушки своим теплым, ласковым дыханием...
Стремление сказать: «Тогда целуй с согласием», Исле удалось пресечь на корню, сразу после слова «тогда».
– Тогда... тогда расскажи, что будет означать это согласие. – Исла взяла себя в руки, отстранилась от мага и пошла дальше к пещере.
За ее спиной раздался тяжелый вздох, брякнули кружки в мешке, и зазвучал голос Данира:
– До появления «невест магов» помолвки заключались только в храмах Донатоса, и только во время этой церемонии маг мог впервые поцеловать свою невесту, скрепляя помолвку. Четверть века тому назад законы изменили: теперь добровольный поцелуй девушки-человечки с магом автоматически означает начало их помолвки, независимо от того, где этот поцелуй случился, а то со своими бойкими невестами не всякие маги успевали до храма долететь.
Зря она местные законы до конца не изучила, рассвирепела Исла. Думала, что знание законов касательно семьи и брака ей не пригодится, но с такими наглющими магами надо знать все!
– Ух, ты прыткий какой! – зло прошипела Исла. – Говорила же: не собираюсь я твоей хранительницей-женой становиться, другую невесту себе ищи! А ты обманом захотел помолвку провернуть?!
– Почему обманом?! Этот закон всем известен, это первое, о чем в обязательной школе говорят! – Данир догнал девушку, схватил ее за руку и развернул лицом к себе: – Ты действительно этого не знала?!
Исла отрицательно качнула головой и сказала:
– Нет, не знала. Но не понимаю, почему о том факте, что первый поцелуй уже был, просто нельзя умолчать и спокойно явиться в храм на официальную помолвку?
Ошеломление мага было почти осязаемым. Данир в явном замешательстве смотрел на девушку, хлопая длиннющими темно-коричневыми ресницами с более светлыми, золотистыми, загнутыми вверх кончиками. Молчание затягивалось и начинало нервировать Ислу.
– Эй, лекарь магический, ты сам себя парализовал, что ли? – с досадой спросила Исла. – Чего молчишь? Второй язык случайно отрастил, и теперь они перепутались?
Данир очнулся и затряс головой.
– Боги, ты действительно НИЧЕГО не знаешь! Я это в шутку предполагал, а ты и правда не знаешь... Исла, невозможно скрыть тот факт, что поцелуй уже был, слишком заметные у этого поцелуя последствия.
– Какие последствия? – Исла насторожилась. Обязательно надо в книгах об этих самых последствиях почитать, мало ли какой маг ее поцеловать вздумает. Или она вздумает... Ну, как бы то ни было, а почитать не помешает.
Данир посмотрел во встревоженные карие глаза и начал рассказывать: