Держитесь, маги, вас нашли!
Шрифт:
«Всю жизнь бы так просыпался: под мелодичный напев милой девушки и запах жареного мяса!» – выбрался из-под пледа лекарь-маг.
Ноги сегодня уже не дрожали и довольно уверенно донесли Данира до выхода из пещеры. Исла, негромко напевая неизвестную песенку, поворачивала над тлеющими углями костра прутья с нанизанными на них кусками шашлыка.
«Что это за яркое пятно среди снежных деревьев?» – Данир прикрыл ладонью глаза от слепящего солнечного света и обомлел: на двух шестах была натянута большая рыжая шкура с черными пятнами.
Шкура была с головой и принадлежала эта голова дикой кошке. Впрочем, и шкура тоже принадлежала ей. Именно так: принадлежала,
Данир подошел к костру и все еще недоверчиво посмотрел на шашлык:
– Это что – кошачье мясо?
– Одно только слово, что кошки невкусные – и ты останешься без завтрака! – зловещим тоном предупредила Исла.
Данир ошеломленно моргнул: ему бы и в голову не пришло выдвигать такие претензии. Она в одиночку уложила огромную дикую кошку?! Да еще сумела с нее шкуру снять и шашлыка нарезать?! Наместник оглянулся по сторонам, ожидая, что сейчас выскочит из-за угла его друг Бортел Мальон с магами охраны и объяснит, что это его сотрудники популяцию опасной живности на одну особь уменьшили. Никто не выскочил. Но мясо оказалось вкусным.
– Мне нужно уйти по делам. Ты как себя чувствуешь? До обеда один продержишься? Других крупных хищников рядом нет, я проверяла, – сказала Исла после сытного мясного завтрака.
Данир прислушался к себе: физическая форма частично восстановилась и магическая сила уже ощущалась, хоть ее потенциал еще и оставлял желать лучшего. Но на непредвиденную ситуацию с нападением зверья уже должно хватить.
– Продержусь, иди.
Девушка кивнула, взяла завернутую в бумагу книгу, лежавшую на соседнем пне, и ушла в пещеру собирать сумку.
«Интересно, что она там читает. Судя по благоговению, с которым она держит этот томик, это должен быть сборник молитв. Но я вот в этом как-то сомневаюсь... А еще я сомневаюсь в том, что меня спокойно отпустят, не попытавшись снова намудрить с моей памятью. Зачем-то она скрывает факт своего существования, раз всех троллей склерозом наградила, да и меня тоже в августе. Надо бы подстраховаться, а то опять забуду, что невесту себе уже выбрал», – задумался Данир, наблюдая, как девушка выходит из пещерки и исчезает в зимнем лесу.
Решение нашлось быстро: маг натряс из валяющихся повсеместно еловых шишек множество семян, наполнил их целительской магией и наложил временной стазис: действие магии должно было начаться только через сутки.
«Когда вернется Исла, я их в карман ее сумки подкину, да дырочку небольшую проделаю: и будет все как в человеческой сказке про потерявшихся детей».
Глава № 9. То, что сломано в сознании человека – сломано навсегда.
Густой ельник уже загородил от Ислы яркую шевелюру мага, а она все сомневалась, не зря ли мужчину одного в лесу оставила. В Городе она бы сама за такое дело женщин своего отряда по головке не погладила бы. Впрочем, тут мужские особи куда более самостоятельные, чем у них в долине, а даже весьма умные порой попадаются. И торговцами в лавках мужчины сидят, и библиотекой заведуют, и коней укрощают, и... В общем, справится этот принц и без нее: он накормлен, напоен, запас воды и провизии ему оставлен, недалеко от пещерки речка протекает – ему показано, куда идти, если вода вдруг закончится. Нападения зверей не ожидается, если тролли мимо побегут – в пещерке спрячется, а так – мирно на солнышке полдня просидит. Ему даже простуда не грозит – он ведь лекарь, у него тело
А как он ночью помогать ей рвался – чудно и дико. Страшно непривычно, что мужчина не за спину твою прячется, а даже будучи раненым помогать готов. И кинжал у него при себе имеется, и нож острый она в сумке его заметила, хоть и не рискнула ядовитые листья руками ворошить. Зачем ему столько дикого гадючника? Впрочем, он же лекарь, да еще и лекарь-маг. У них в городе знахарки гадючник не использовали, но ведь очень многие знания утеряны, все по крупицам восстанавливать приходится. Вот научит она всех книжки древние читать – тогда многое возродится. Может, даже религиозные воззрения изменятся: во внешнем мире верили только в двух богов-создателей: Донатоса и Донату, причем верили в их реальное существование, у этих богов даже пророки бывали. Вопросы теологии Ислу волновали мало – она вообще в Высшие Силы не верила, но с другой стороны – она раньше и в существование магов не верила.
Думала Исла и о том, что ее малахольный бескрылый рыжик – принц, средний сын правящего короля и родной брат короля будущего. В газетах пишут, что коронация уже скоро будет: на первое января назначена. То есть этот Данир Сартор – один из Старших магов, хоть здесь и не используется слово «Старшие». Скажем так – он из правящей семьи Тавирии, он из облеченных властью магов. Из тех самых магов, о подчинении которых так мечтает Сарина Дохран, а Исла до сих пор не удосужилась потренировать свой дар внушения и влияния хотя бы на людях! Надо бы прямо сегодня попробовать силу воли в ком-нибудь подавить и свои решения навязать. Интересно, после стирания памяти заложенные ею в человека установки сохранятся или нет? У Сарины сохраняются: если уж она внушила мужчине, что он страстный любитель работать иглой и ниткой, то у хозяйки лавки готового платья уже никогда проблем с этим хранимым не будет. И не вспомнит никогда этот мужчина, что когда-то он рвался охотником быть и жить одиночкою в горах без всяких хранительниц. Да, иногда и в их долине странные мужчины рождались, но Старшая Хранительница, а также первая и вторая наследницы, быстро возвращали их в рамки привычного жизненного уклада.
За всеми мыслями долгий путь пролетел незаметно, и девушка выбежала в узкую лощину между двух невысоких сопок. Здесь, в расщелине на высоте пяти метров от земли, было логово дикой кошки, которая столь неосмотрительно напала ночью на Ислу.
Девушка осторожно обошла всю местность вокруг логова, рассматривая все следы, и убедилась в том, что ее предыдущие выводы были верны: крупных следов самца дикой кошки тут не было и в помине, а следовательно – детеныши-котята, которые обычно появлялись на свет в середине осени, теперь брошены на произвол судьбы и точно зиму не переживут. Ясно, почему кошка-мать вышла на охоту сама и нападала так яростно: ей надо было прокормить потомство. Видно, самец погиб еще раньше, так как дикие кошки обычно воспитывали детенышей совместно (во всяком случае, так было в окрестностях Города, но убитая вчера Ислой кошка ничем не отличалась от известного ей вида).
В глубокой норе, куда на коленках вползла Исла, было прохладно и сильно пахло кошками. Тишина стояла абсолютная. Если бы не полная уверенность в том, что здесь должны прятаться котята, охотница никогда бы не усомнилась, что нора пуста. Дав глазам привыкнуть к темноте, так что они стали различать контуры стен и пола, Исла медленно двинулась вперед, ощупывая все закутки. Ага, зашипели мелкие, глазки в темноте сверкнули. Ну, идите ко мне, тетенька вас не обидит, она не со зла вашу мать загубила, там вопрос стоял: или я, или она.