Держитесь, маги, я иду!

Елисеева Ольга Игоревна

Во-первых, другую девушку, что заняла бы ее место, было действительно жалко. Тем более, что при местным домостроевском воспитании, у благородных девушек мира Доин не было ни опыта противостояния жестоким реалиям жизни, ни даже элементарных знаний, которые помогли бы им избежать губительных последствий.

Во-вторых, папочка-купец вполне мог бы опять продать ее какому-нибудь магу, и этот маг мог оказаться далеко не таким сговорчивым, как Северин.

В-третьих, Северина тоже было жалко. Даже понимая, что ведет себя как слезливая мелодраматичная дура, купившаяся на красивые глаза и 'душевные метания' очередного 'покорителя сердец' из сериалов, Настя все-равно жалела его.

В-четвертых, она смутно и робко надеялась, что сказанные 'высшими силами' слова про 'толчок к возрождению' были не просто красивыми словами, и у нее действительно есть шанс справиться.

В итоге, на крыльцо Настя выходила, ощущая себя чуть ли не христианской великомученицей, готовой пожертвовать собой на благо мира. Правда, увидев сногсшибательно красивого в белом наряде жениха, Настенька быстро решила, что всякому положено нести свой крест смиренно и благочинно, и что страсть все усложнять представляется извращенной чертой человеческого характера (Уоррен Баффетт). Северин с искренним восхищением смотрел на нее, и девушке очень хотелось верить, что все сложится у них хорошо.

В храме было так же сумрачно, как и три дня назад. Теперь на середину залы ее вела не рука 'отца', а рука без пяти минут мужа. Гости (члены ее семьи, Лютен, и несколько незнакомых мужчин, видимо, родственников и друзей Таиса) окружили их полукругом. Держа Северина за руки и глядя в глаза, Настя слушала его обещания и клятвы. Когда он замолчал, девушке нестерпимо захотелось хоть что-то доброе сказать ему в ответ, выразить надежду на их благополучное будущее, но она помнила, что должна молчать. Памятуя о ее 'потере памяти', Северин в течение всей поездки до храма, старательно повторял ей все аспекты и тонкости ритуала. Тут Таис отпустил ее и поднял свои руки ладонями вверх. По храму пролетел ветерок, и в ладони Северина опустились две цепочки с медальонами. Одну из цепочек он надел на шею Насти, а вторую передал ей, чтобы она надела эту цепочку на него. В заключение церемонии молодоженам было положено обменяться поцелуем.

'Помирать – так с музыкой!' – решила Настя и приникла к губам новоиспеченного супруга, с удовольствием знакомясь с их вкусом. Ее язычок пробежал по верхней губе мужчины, смело коснулся нижней. Муж отлынивать тоже не стал, и они долго и самозабвенно целовались на глазах у всей родни и ошеломленных магов.

Самым ошеломленным, однако, выглядел ее новобрачный, когда она выпустила его из своих цепких ручонок.

'Он, что, действительно думал, что я буду принимать его поцелуи, как принимает ребенок горькую микстуру: морщась от отвращения и жалея, что никак не отвертеться?' – удивилась Настя.

Кажется, Северин действительно так думал, причем не только он. Не успела пара выйти из храма, как к молодой жене подлетел Лютен и начал водить руками перед ее лицом.

' Он похож на нахохлившегося ворона! И руками, как крыльями, машет! Вот умора!' – веселясь, думала Настя, глядя на лекаря. – 'И чего это ступеньки то ближе, то дальше, то ближе, то дальше? Это они скачут или это меня качает: вперед – назад? Ой, как меня крепко под локоть ухватили и дернули! Значит, это все-таки меня качает! А кто это меня дернул, собственно?! Надо сказать, чтоб на место меня вернул и не трогал!' Молодая жена, пошатываясь, развернулась к мужу: 'Ух, ты! Вот это да! Аполлон! Бель-вель-дель-дэльский! Этот пусть дергает куда угодно! Лучше даже самой за него уцепиться, чтоб не забыл меня здесь, на этих глупых качающихся ступенях! У-у-у, как вкусно от него пахнет! Новый аромат олд спайс? Будет хитом сезона, гарантирую! До чего ж мне хорошо! И не надо так смотреть всем на меня! Я ж говорю: хорошо мне, не плохо!'

Северин удерживал шатающуюся, но вцепившуюся в него клещом, жену и слушал ее малопонятные речи. Все окружающие тоже внимали каждому слову. Авар обиженно насупился на сравнение с вороном, а в конце, не утерпев, спросил:

– А кто такие Аполлон, Олдспайс и Хит?

Ответа, естественно, не последовало. Новобрачная блаженно жмурилась на солнце, окончательно отрешившись от действительности.

– С ней все нормально? – озабоченно спросил Северин у друга.

– Все в пределах нормы, – пожал плечами Авар, и ехидно заметил: – особенно после такого поцелуя!

Гости и молодожены расселись по экипажам и покатили к дому Марвеков. Там, в парадной обеденной зале, были накрыты праздничные столы. Слуги шептались, что Таисы не поскупились на угощение, а еще всей прислуге по одному золотому выдали, чтоб каждый мог отметить такое важное событие. Калира любовалась, как блестит на солнце ее золотая монетка и хвасталась, что хозяин, на радости, что сбыл наконец-то дочурку с рук, простил им с Пелькой прошлый недогляд за молодой хозяйкой, и разрешил остаться в доме.

Молодые, как положено, просидели за столом всего час. Потом семейство Таисов, в лице Северина Таиса, его отца Марона Таиса и деда Бориора Таиса, стало откланиваться. Вслед за ними поднялись уходить и другие маги. В экипаж молодых погрузили вещи Наили Марвек (вернее, уже Наили Таис), и новобрачные уехали в свой столичный дом.

День свадьбы подошел к концу.

Глава 7

У умного образованного мужчины есть как минимум одно несомненное достоинство – с ним никогда не бывает скучно.

Ночь свадьбы только начиналась.

– Пить! – хрипела молодая жена, сжимая руками гудящую голову.

Перед ней сразу возник стакан воды. Настя быстро выпила и протянула стакан назад:

– Еще!

Выпив три стакана, Настя отдышалась и осмотрелась. Она лежала на кровати в просторной комнате, стены которой были затянуты бледно-зеленым шелком, а на потолке белела алебастровая лепнина. В первый момент Настя решила, что еще день, но потом увидела тяжелые малахитового цвета шторы на занавешенном окне. 'Тогда почему так светло? Свечи не дают так много света, да и на столике их нет'. Осмотревшись внимательнее, девушка увидела, что во всех углах комнаты под потолком висят огненные шарики, светящиеся, как маленькие солнышки.

– Удобно!

– Что удобно? – раздался голос из глубокого кресла справа от кровати.

– Удобно быть магом!

– Ты это уже говорила.

Северин встал и приблизился к кровати. Он уже был в более удобной, чем белый парчовой свадебный костюм, домашней одежде. Зеленые глаза мужа внимательно осмотрели ее.

– Как самочувствие?

– Как после литра абсента, – буркнула Настя – яркие галлюцинации и жуткое похмелье. Что вчера было? Я опять помню только, как из храма вышли.