Дерзкий ангел
Шрифт:
София откинулась назад, пораженная ответом подруги.
— Но я не влюблена в него. Я не имею права.
И даже отрицательно качая головой, она задумалась, не было ли в утверждении Эммы хоть крупи-и-иночки правды…
Может быть, она и вправду влюбилась, так, самую малость, чуточку?
Да и какая бы женщина не влюбилась в такого мужчину? Особенно если он сжимает ее в страстных объятиях, а его пальцы творят чудеса с ее телом, выпуская, как джинна из бутылки, все ее еще никем не открытые страсти…
Да-а, он словно знал все ее потаенные
— Любовь? — София покачала головой. Она не допустит этого. — В моей жизни пока нет места любви. Во всяком случае, такой любви, какую описываешь ты.
— Возможно, в вашей жизни ей и нет места, только мне кажется, что он уже отыскал ключик к вашему сердцу. Если все выйдет так, как запланировано, то через три недели мы вернемся домой. И тогда вам лишь останется напустить на него вашу высокомерную тетушку Эффи. А уж она добьется того, чтобы ваш свадебный контракт был выполнен со скрупулезностью ростовщика. И вам останется лишь развлекать его до старости.
— Выйти за него замуж? — София еще не думала об этом, слишком была занята побегом и прочим. Кроме того, она сама убедилась, как «много» это для него значило: практически безразличен. Он покинул дом ее тетушки и отправился на поиски другой женщины. Она не собиралась провести всю жизнь с таким бессердечным человеком.
— Я не выйду за него. Я ни за что не выйду замуж за того, кто не любит меня.
Эмма хихикнула:
— Вы сами иногда слышите, что несете? Не вижу, чтобы у него остался какой-нибудь другой выход, кроме как думать только о вас. После сегодняшней-то ночи.
— О ком из нас ты говоришь, хотела бы я знать? Если ты имеешь в виду леди Софию, то сегодня я не обнаружила и нем ни капельки чувства к ней. Не прошло и трех часов, как я сбежала oт этого негодяя, и он счастливо утешает себя, соблазняя другую женщину, — сказала София, не скрывая раздражения. — И полагаю, он наслаждался этим; совсем не так, как если бы на ее месте была я. Ну-у, ты знаешь, что я имею в виду. Я — в качестве его невесты, леди Софии. А не я — в образе этого несносного Ангела, за которым гоняются, как угорелые.
Эмма улыбнулась:
— Кажется, вы ревнуете.
— Наверное, так, — согласилась София. — Ревную к самой себе.
Она закрыла лицо ладонями.
— Ох, Эмма, что же я натворила? Ведь тетушки действительно заставят меня выйти за него замуж! А он согласился на определенный тип жены — эту жуткую леди Софию, которую мы создали с такой тщательностью. И что, когда поженимся, мне придется всю жизнь играть эту невероятной занудности роль?
Эмма развеселилась:
— Если вы мне рассказали сегодня правду, то сомневаюсь, что вы долго продержитесь в роли леди Софии в его постели.
— Этого-то я и боюсь. О Боже! А потом разразится скандал!
— Я бы не стала так переживать заранее, — посоветовала разумная Эмма. — А теперь отдохните немного. У нас впереди еще долгий путь, и мы не знаем наперед, что нас ждет в Париже.
София вспомнила упрямый решительный взгляд маркиза Траэрна перед тем, как он покинул свой кабинет. Она не могла предугадать, что и кто ждет их в Париже. Надо верить в свою удачу и надеяться, что ждет не маркиз Траэрн.
Глава 6
Париж, две недели спустя
— Я не буду платить за неточные сведения, Бальзак.
Левый берег Сены. В полутемной, прокуренной таверне, известной под названием «Свиное ухо», София не отрывала глаз от мужчины, который сидел рядом с ней. Лицо ее, измененное гримом, было нахмурено. Мужчине за узким столом было неудобно.
— Если ты врешь мне, то я не несу никакой ответственности за то, что потом с тобой случится, — проскрипела она прокуренным голосом старой карги.
Желтые острые зубы Бальзака выглянули из-под тонких губ.
— Это я, гражданка, не буду нести никакой ответственности за последствия, если вы не оставите свои беспочвенные угрозы. Париж очень изменился со времени нашей последней встречи. Теперь по его улицам течет кровь не только аристократов. — Мужчина заморгал, наблюдая за ее реакцией.
София знала, что, хотя маскарад ее выдержал проверку более критических глаз, чем у пьяных посетителей «Свиного уха», обмануть Бальзака было непросто. Шумные, орущие пьянчужки, теснота от многих немытых тел и вонь прокисшего разлитого вина были частью «очарования» «Свиного уха» и ее притягательности для жуликов всех мастей, а таверна — местом их встреч. Но под внимательным взглядом выпученных глаз Бальзака она еще ниже натянула капор, чтобы скрыть лицо в тени.
— Чем может заинтересовать трибунал такая старуха, как я?
— Если это так, то и я соглашусь с вами. — Агент пожал узкими плечиками. — Но в наши дни ни немощь старости, ни невинность молодости никого не могут защитить от мадам Гильотины. Помните: стоит кому-нибудь шепнуть свои подозрения в нужное ухо, и это станет гибелью для вас… и ваших… компаньонов.
Он кивнул в сторону Оливера, дремавшего на стуле у входной двери, — внешне не вызывающий подозрений гражданин, уснувший после пары рюмок. Коротышка Бальзак ухмыльнулся и Эмме, сидевшей возле камина и степенно ведущей беседу с толстым лавочником.
Несмотря на уверенность, которую Софии, придавало присутствие друзей, она в этот вечер всей своей кожей ощущала опасность, какой никогда раньше не испытывала, — будто в табачном дыму струилось нечто такое, что нашептывало на ухо тревожное «берегись!», заглушавшее даже шум и крики пьяниц.
Она попыталась стряхнуть опасные предчувствия и равнодушно пожала плечами, как бы отвечая на намек Бальзака по поводу той легкости, с какой он «вычислил» ее компаньонов. Однако как ему это удалось?
Вокруг них шумела известная своими опасными потасовками таверна, заполняясь запоздалыми постоянными посетителями. Они приходили уже заметно навеселе, громко, с бравадой распевая революционные песни.