Дерзкий поцелуй
Шрифт:
Когда на обед подали то, что, как подозревала Эви, было остатками разогретого завтрака, его беспокойство о чувствительной натуре Кристиана сменилось тревогой о собственном здоровье. Миссис Саммерс — у которой достало здравого смысла не спускаться к обеду, вновь отдав предпочтение хлебу с фруктами, — была, несомненно, права. Яичница буквально плавала в масле. Эви чуть не стошнило.
Она размазывала отвратительное месиво по тарелке, стараясь, чтобы со стороны ее отношение к подобной еде было не слишком заметно.
— Вы ч-часто б-бываете на берегу? — обратилась
Она еще не до конца освоилась в обществе мистера Хантера и Кристиана и не чувствовала себя с ними так же свободно, как с миссис Саммерс и Мак-Алистером.
Мистер Хантер с аппетитом отправил в рот очередную порцию так называемой яичницы. Миссис Саммерс оказалась права и на этот счет: похоже, ни у него, ни у Кристана с Мак-Алистером не возникло ни малейших проблем с пропитанным маслом угощением.
— Не так часто, как мне хотелось бы.
— А как вы р-развлекаетесь в с-своей резиденции?
— Если честно, никак. Обычно я приезжаю сюда вместе с помощниками и прислугой, проводя время за чтением, хождением под парусом или…
— Хождением под парусом? — Эви сразу же навострила уши. — У вас есть парусная лодка?
— У меня их несколько. Насколько я понимаю, вас интересует этот вид спорта?
— Не могу сказать ничего определенного, — призналась Эви. — Я н-никогда не в-выходила в море под парусом.
— Никогда? — одновременно воскликнули Кристиан и Мак-Алистер.
— Ни единого раза. Возможность представлялась не слишком часто, да и…
Да и когда она действительно возникала, ее настойчиво убеждали отказаться от нее. Домашний доктор настаивал, что сочетание бурных вод и больной ноги представляет опасность для ее здоровья и жизни. Какая чепуха! В конце концов, это была еенога, и свои собственные возможности она знала лучше прочих.
— Всегда возникали к-какие-нибудь о-обстоятельства, делавшие мое участие невозможным, — заключила Эви и с надеждой посмотрела на мистера Хантера. — Но сейчас я бы с удовольствием попробовала себя в этом новом занятии.
Мистер Хантер поднял свой бокал и улыбнулся:
— Разумеется. Полагаю, Мак-Алистер согласится покатать вас на лодке.
Мак-Алистер выразительно приподнял бровь, глядя на мистера Хантера.
— Полагаю, что так.
Это было не то полное энтузиазма предложение, которое рассчитывает получить любая женщина, но поскольку это было все-таки предложение,то Эви решила, что сейчас не время привередничать.
— Сегодня? А мы можем выйти в море…
— Завтра, — прервал ее Мак-Алистер. — Сегодня у меня есть еще кое-какие дела.
— Какие дела?
— Я же сказал — кое-какие.
Когда он не пожелал уточнить, какие именно, Эви выразительно закатила глаза.
— Ну, что ж, отлично.
Слушая их перебранку, мистер Хантер коротко рассмеялся.
— Мне представляется, Мак-Алистер имеет в виду, что ему нужно съездить в Шарпленз, ближайшую деревушку.
— Понятно. — Ей хотелось спросить, не может ли она поехать с
— Поездка туда и обратно займет несколько часов, — вновь пришел ей на помощь мистер Хантер.
— Так долго? — Ей страшно было представить, что она, едва успев приехать сюда, вновь садится в седло. Эви повернулась к Мак-Алистеру. — Наверняка нет никакой необходимости ехать именно сегодня. Разве вы не можете отдохнуть хотя бы денек?
— Нет. В деревушке есть гостиница.
— Они есть во многих деревушках.
— В любой деревне гостиница является средоточием слухов и сплетен. В ней всегда можно получить любые сведения, — заявил Кристиан, впервые оторвавшись от своей тарелки, на которой была навалена огромная порция яичницы.
— Вот как?
Эви перевела взгляд на Мак-Алистера, недоумевая, почему он сам не пожелал объяснить столь тривиальные вещи и почему он вообще почти не принимает участия в разговоре.
И тут она поняла. Он хранит молчание по той же самой причине, по которой она болтает без умолку… Потому что в комнате присутствуют другие.
Эви решила, что дело не в застенчивости, как в случае с ней. Просто он соблюдает осторожность. Причем, на ее взгляд, доходит— в этом до абсурда, чего она понять никак не могла. Он был очень внимателен во всем — в том, что говорил, что делал, чьего общества избегал. Интересно, а себя он опасается точно как же, как и всех остальных?
Она вдруг вспомнила, что с ней он вел себя намного раскованнее. Эти перемены происходили в нем на протяжении двух последних дней настолько постепенно, что вплоть до настоящего момента она не замечала разницы.
Опасаясь остановить или даже повернуть вспять процесс, существование которого она только что обнаружила, Эви более не делала попыток втянуть Мак-Алистера в разговор. Хотя следует признать, что и возможности такой ей не представилось. После того как вопрос с выходом в море на лодке под парусом был решен, разговор постепенно переключился на паровую энергию, в чем Эви совершенно не разбиралась. Послушав минут десять разглагольствования мистера Хантера и Кристиана на тему использования столь необычного источника, она извинилась, собрала со стола грязную посуду и, недовольно ворча себе под нос, чтобы ее никто не слышал, понесла ее на кухню.
Чтобы смыть эту чертову пропасть масла, ей понадобится целый океан мыльной воды.
19
Проклятье, как же ноет у него все тело!
Мак-Алистер стоял на пороге особняка и прислушивался к стонам и болям своего организма. Большая их часть сосредоточилась в нижней его части, и все они, без сомнения, стали результатом слишком многих часов, проведенных в седле.
Он пошевелил плечами, потянулся и снял с рук перчатки. Болит у него все тело или нет, тошно ему смотреть на седло или радостно, но съездить в деревню было совершенно необходимо. И хотя он не получил никаких новых сведений, поездка все-таки оказалась чрезвычайно полезной.