Десантник бывшим не бывает
Шрифт:
Ирина и Вячеслав бросились в подъезд, поднялись на шестой этаж и подбежали к распахнутой настежь двери квартиры. Проскочив порог с колотящимся сердцем, Ирина надрывно выкрикнула:
– Толя, Лёша!
– Мама! – ответили они разом.
Послышалось шуршание, скрежещущий звук передвигаемой мебели. Из проёма деревянной двери детской высунулись белобрысые головы с испуганными мордашками.
– Живые! Что с вами сделали? Где болит? Вы ушиблись? Вас били? Господи! Главное, вы живые!
Вячеслав предусмотрительно запер входную
Ирина усадила детей на диван, ощупала их, тщательно осмотрела каждый участок худеньких тел и, убедившись, что всё в полном порядке, бурно расцеловала обоих:
– Я вас люблю. Ну, рассказывайте, что здесь случилось?
– Мама, мы ничего не делали. Мы ели арбуз, а потом, когда он закончился, мы увидели этих голых мастеров, которые на нас почему-то напали, – выдал мгновенно Толя.
– Точняк. Мы немного напугались и упрятались за дверь, – тут же подхватил Лёша.
Близнецы немного потолкались, чтобы быть поближе к маме.
– Какой арбуз? Я не покупала никого арбуза. Вы что, съели чужой арбуз? – Ирина неожиданно засмеялась. – Хорошо, что вы целы и невредимы. Показывайте, что произошло. Идёмте на место преступления.
– Надо оценить обстановку, – слова Вячеслава утонули в болтовне близнецов.
– Мы же не знали, мам, – привычно заныл Лёша.
– А что, они на нас накинулись из-за каких-то арбузных остатков? – возмущённо выдал Толя.
– Мы же не знали, что арбуз не наш… – плакался Лёша.
– Мастера – жадюги какие-то.
Ребята говорили одновременно и радовались тому, что мама их не ругает.
Вместе они вошли в кухню.
На полу валялись арбузные корки, окровавленная утятница, осколки битой посуды, бежевый пол был грязно-красным.
– Боже! Ну и побоище. Что здесь случилось?
Мальчишки пожимали плечами:
– Мы не знаем, – в унисон ответили сыновья.
– Нас поругали, – уточнил Толя.
– Мы убежали, – пояснил Лёша. – Шум и стоны слышали… – Добавил он.
– Уже из-за двери, м-а-а-м… – Толя постарался успокоить мамины нервы.
– Ладно, разберемся. Давайте немного приберёмся для начала, – жизнь матери-одиночки двоих сорванцов сделала Ирину закалённой.
Вячеслав следил за происходящим и складывал уравнение с двумя известными. Всё это было странным, даже для него.
Переговариваясь и обсуждая события, все принялась за уборку. Вячеслав активно мёл веником, тёр тряпкой и даже вынес несколько пакетов с мусором в мусоропровод. Мальчики были паиньками, послушно помогали маме, а потом тихо смылись в комнату, однако держали уши на макушке и ловили каждое слово, словно сыщики-колобки. Любопытство – не порок, и мальчишки чётко следовали этому принципу.
– Кто-нибудь может рассказать мне в подробностях, что здесь произошло? – Вячеслав остановился и требовательно взглянул на Ирину.
– Ну… нет, я предполагаю, что мальчишки ели арбуз, корки бросали на пол. Ремонт же…
– В смысле – ремонт?
– Я решила им соврать, чтобы вопросы не задавали.
За дверью комнаты раздался звучный шлепок и шпионский шёпот:
– Говорил же, что мама соврала…
Вячеслав усмехнулся:
– А-а! И, что дальше?
– Дальше – ничего. Поели. Их застукали. Они убежали. А эти стопудовые быдлосы-мужики, готовы были покалечить маленьких проголодавшихся детей из-за пары долек паршивого арбуза, твари! Но Бог не Ерошка, видит немножко. Бумеранг вернулся, они и растянулись на полу. Вот утятница меня смущает. Хотя нет, всё понятно. Они её хотели присвоить!
– Предположим, всё было именно так.
– Ну, я-то знаю моих сыновей. Они самые тихие и добрые ребята в мире!
–Весело у вас здесь. А я по вечерам скучаю и домой спешу исключительно из-за Бентли. Забыл сказать, что я слышал о Ежкове разное, теперь буду верить и сплетням.
– Страшный человек…
– Говорили, что он наглый и самонадеянный. У него крыша в суде и в прокуратуре. Он сам из Едры. И у него кто-то из родни там шишка.
А у близнецов в полуразгромленной квартире, которая всего пару дней назад была уютным гнездышком для троих, шло оперативное совещание.
– Значит эти строители маме враги… – тихо, словно на контрольной в школе, прошептал Толя, продолжая подслушивать под дверью.
– Нужно маму защитить, – согласился Лёша.
Ирина огляделась:
– Чистота и порядок! Мы свободны. Спасибо тебе огромное, Славочка, – переполненная эмоциями, она чмокнула его в щёку.
Они вышли на лестничную площадку. Вячеслав поспешил вернуться на работу:
– Вечером увидимся? Выгуляемся? – Вячеслав, обняв её теплым взглядом, сбежал по лестнице.
Как ни странно, сыновья дружно молчали, старательно выполняя свой долг перед родиной и семьей. Ирина объяснила такое поведение тем, что дети перенервничали.
Весь день был ещё впереди. А так как Ирина отпросилась в школе, у неё, наконец, появилось время приготовить любимую селёдку под шубой и картошку-пюре с котлетами. После обеда вся семья сходила в магазин и ребятам подобрали школьную форму.
И вот, наконец, на город опустились сумерки. Ирина позвала детей, заигравшихся в мяч на детской площадке с соседскими ребятишками, на ужин.
После они сели, обнявшись, на кровати в спальне, близнецы прижались к маме с двух сторон, и – наступил самый счастливый час для всех троих. Наконец-то пришло время похвастаться новыми айфонами, показать фотки и видео, сделанные в посёлке. А сколько новостей выплеснули ребята на свою уставшую маму, пока не уснули прямо у неё на коленях. Ирина уложила сыновей в одну кроватку, тихонько покинула комнату и позвонила Вячеславу.
Через полчаса они уже гуляли с собаками. Вопрос войны с захватчиками не давал им расслабиться.