Десантный вариант
Шрифт:
Валера, перворазрядник по боксу, огромный и сильный, как медведь, тоже пришел в РКПУ из ВДВ. Сейчас, перед первым для многих «салаг» и «кадетов» прыжком, он травил «по-черному»:
— Главное — сильно оттолкнуться на пороге. Если слабо оттолкнешься, то всю рожу сдерешь заклепками на обшивке нашего воздушного такси. Я вот, помню, в первый раз прыгал, так потом себя не узнал в зеркале.
Володька Лебедев из Прибалтики, поступивший в училище с «гражданки», фанат карате, снискавший уважение в роте тем, что у всех на глазах лбом разбил красный кирпич, спросил острослова:
— Валер, а у тебя парашют отказывал хоть раз?
Жупаник затянулся сигаретой и, чувствуя повышенное внимание всех «салабонов» к своим
— Нет, ребята, ни разу. У нас, в Союзе, самые надежные купола. Они, правда, проще, чем французские или штатовские, и в управлении хуже, но гораздо надежнее. Если бы они были ненадежными, то, наверное, генералы на нашем Д-5 не прыгали бы. Это только если ПДСник проглядит что-нибудь у какого-нибудь олуха царя небесного, то ему, олуху, — труба. Но пэдээсники ведь тоже звездами на погонах за правильную укладку купола отвечают. Так что вряд ли. Короче, если ты сам себе купол уложил правильно, то будь спок — все будет хоккей. Первая заповедь десантника: надейся сначала на себя, потом на друга. Интервал между парашютистами всегда очень большой, особенно если прыгаешь с большого самолета типа AН-12, АН-22, ИЛ-76. В воздухе до друга далеко.
Августовское солнце уже перевалило за верхнюю точку. Припекало. Давно прошел полдень, и только теперь захлопотали летчики у своих «кукурузников». Курсанты надели парашюты и равнодушно смотрели, как запускают двигатели у самолетов. Они сидели на раскаленных железяках поля аэродрома, через дыры которых пробивалась трава. Кто-то кемарил, опираясь спиной с парашютом о парашют товарища, кто-то постарше и поопытнее откровенно спал. Примолк от долгого ожидания и балагур Валерка Жупаник.
Вот первый «кукурузник», оглушительно тарахтя моторами, развернулся и встал на стартовой площадке, за ним пристроился второй, третий, четвертый… Рубя горячий воздух винтами, железные птицы ждали людей. Семеня от тяжести надетых парашютов, строго по своим кораблям побежали старшекурсники, группами не больше дюжины человек в колонну по одному. Короткий разбег — и самолет взлетает. За ним поднимается в воздух другой… В рядах других курсантов оживление. Закуривают последнюю сигарету здесь, на земле, перед прыжком.
Саня Орлов попал в группу корабля всю из своего отделения взвода: Серега Егоров, «замок», Ишбабаев, Володька Меринов, Олег Потапов, Вовка Лебедев и еще несколько ребят. Выпускающим из самолета начальство назначило курсанта третьего курса, который должен прыгать вслед за ними. Залезли по приставной железной лестнице в горячее брюхо самолета. Сели как прыгать — в очередности, по весу. Первым должен прыгать Мерин — Володька Меринов, как самый тяжелый, за ним Егоров… Ишбабаев — последний. Саня Орлов — в серединке.
Летчикам, этим простым воздушным извозчикам, уже до чертиков надоело таскаться в небе по схеме: взлет — круг — выброска — посадка. С ума можно сойти. Но на АН-2 попадали невезунчики и раздолбаи, деваться им было некуда, требовалось просто пахать и терпеть. И они терпели и… пахали небо. Грузили зеленых человечков, выходили на круг, человечки по знаку зеленой лампы вываливались в дверь, а они снова шли на землю за новой порцией. Просто и неромантично.
AН-2 то и дело попадал в воздушные ямы. Сидя на откидной металлической скамейке, Саню стало подташнивать — он первый раз в жизни летел в самолете! Третьекурсник — выпускающий — заметил его побелевшее лицо, подошел, задернул штору иллюминатора, через который были видны, как игрушечные, мещерские леса и паутина дорог, наклонился и крикнул почти в ухо: «Соси слюну». Больше он ничем помочь не мог. Сане уже было все равно: прыгать, не прыгать, лишь бы поскорее вылезти из этого проклятого железного ящика, который то ухает вниз, то взлетает вверх. Он не искал острых ощущений и не бесился с жиру. И звезды офицера для него, конечно, неплохо. Но не это главное. Он хотел стать сильным. Сильным духом. Можно стать сильным, как бык, но с душой зайца, вздрагивая от каждого шороха. Только сильный духом — настоящий мужчина, пусть он даже физически слаб. А в идеале все должно быть гармонично: сила духа крепит силу тела. Тогда этому человеку нет преград, а если появятся, то горе тем, кто станет на его пути…
«Ну наконец-то!» — подумал Саня, когда загорелась желтая лампа («Приготовиться!») за кабиной летчиков. Все быстро встали, хлопнули — пристегнули откидные скамейки. Выстроились «в поток», друг за другом, касаясь передним, запасным, и основным, задним, парашютами. «Ну, вот сейчас, сейчас», — только это стучало в головах новичков-парашютистов. Вместе с резким сигналом сирены загорелась зеленая лампа («Пошел!»). Выпускающий третьекурсник хлопнул ладонью по серому куполу на спине у Володьки Меринова, и тот шагнул в овальный прямоугольник двери, В несколько секунд Егоров, Лебедев скользнули в люк — дверь.
Саня кожей услышал хлопок ладони сзади на основном парашюте и нырнул в дверь, со всей силой оттолкнувшись от пола самолета. «Вот и все», — мелькнуло далеко в сознании. Сильный встречный поток воздуха обдал лицо. «Пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три», — отсчитал Саня и выдернул кольцо. Что-то дернуло и потащило вверх — это вышел и надулся парашют. Он поднял голову и увидел над собой белый купол и синее-синее небо. В горле пересохло. Хотелось кричать и петь. Вспомнив, чему учили на земле на предпрыжковой подготовке, Саня развернулся на 180°, взяв стропы крест-накрест, и огляделся вокруг. Парашютисты-перворазники выдавали свои эмоции по полной. Кто-то кричал, кто-то пел, а кто-то и матерился на всю катушку. Белые купола парашютов как одуванчики скользили по небу. «Жизнь прекрасна!» — подумал Орлов.
А с земли уже неслось через мегафон: «Прекратить мат в воздухе! Приготовиться к земле!» До земли оставалось метров сто. Она быстро приближалась зеленым ковром.
Орлов сгруппировал ноги вместе, выпрямил их перед собой. Удар о землю, падение набок, и уже затухает купол, который бережно пронес его с высоты 800 метров. Отстегнув и сбросив лямки, Саня скатывает парашют в большой ком. Вынув из кармана «запаски» парашютную брезентовую сумку, бросает в нее скатанный основной купол и, не чувствуя 20 килограммов тяжести, забрасывает ее через плечо.
— Эй, десантник! — слышит он и, оборачиваясь, видит смеющегося Олега Потапова. Тот достает из-за пазухи комбинезона фотоаппарат и подначивает Саню: — Я тебе в воздухе орал-орал, но ты ноль внимания, ну, думаю, оглох от страха. Давай хоть на земле сниму тебя, — взводит фотоаппарат, щелчок, и исторический момент становления парашютиста-десантника зафиксирован, только восторги новоиспеченного воздушного рейнджера остаются за кадром.
Air born RANGER [11]
11
Air born RANGER — член спецподразделения в воздушно-десантных войсках США.
Одно слово — десантник — должно вызывать
гордость, уважение всех родов войск.
Пот градом катился по спине. Отжимаясь из последних сил (ноги высоко на скамье, руки на асфальте), Орлов считал про себя количество упражнений. Силы оставили его, и он повалился на асфальт, тяжело дыша. Пятьсот раз отжаться за день в любых условиях, в любом месте — так для себя решил Александр. «Тяжело в учении, легко в бою!» — усмехаясь, вспомнил он слова Суворова.