Десять дней в Рио
Шрифт:
Вокруг работают многочисленные магазинчики и лавки, на раскладных стульчиках перед ними сидят их владельцы и оживленно болтают. Вареная кукуруза, блинчики из маисовой муки, горячие пирожки и еще какая-то пока неведомая мне снедь готовится тут же на окутанных чадом уличных мангалах. В воздухе витают пряные, терпкие и возбуждающие ароматы, а с лотков ведется бойкая розничная торговля, сопровождаемая призывными гортанными криками торговцев. Кто-то в Москве стращал меня жуткой грязью на улицах Рио. Странно, но особой грязи и вони я тут не наблюдаю — и это при изнуряющей жаре и активной уличной торговле. Наоборот, повсюду стоят чистенькие желтые и зеленые мусорные контейнеры с какими-то надписями на португальском, урны через шаг, а перед каждым магазинчиком непременно суетится приказчик. И как только кто-то бросает перед заведением окурок или просто там становится слишком пыльно, служащий начинает орудовать
На обочинах тротуаров, укрывшись от палящего солнца в нишах между домами, спят бездомные. Но даже они — то ли от яркого солнца и подступающей сини океана, то ли от общего бодрящего духа города — не вызывают ощущения упадничества. Мое первое впечатление: даже бомжи в Рио какие-то праздничные, будто бутафорские! А зубы у них подозрительно белые, словно они исправно наблюдаются у хорошего дантиста. Больше всего меня поражает одна бездомная тетя. Ее «дом» — узкая расщелина между зданиями — убран не только со вкусом, но даже с некоторым оттенком кокетства. На стенах аккуратно расклеены постеры с изображением бразильской топ-модели Жизель Бюндхен, на полу расстелен кусок чистого ковролина, на нем красуется подобие туалетного столика — обломок табуретки и небольшое зеркальце. Рядом стоят подозрительно чистые вьетнамки, а сама хозяйка апартамента спокойно спит на хорошо простиранном пледе. Вот это да! Кариока без определенного места жительства почти гламурна!
Чувствую я себя очень бодро, несмотря на то что спала всего несколько часов. Только раненая левая рука ноет под плотной повязкой, которая к тому же промокла насквозь от здешней влажной жары. Ужасно хочется размотать этот ненавистный бинт! Но доктор велел перевязывать рану каждый вечер еще два дня. Еще я жалею, что напялила узкие джинсовые шортики со стразами. В летней Москве мне казалось, что микроскопичнее этих шортиков разве только трусики-стринги. Забавно, но в жарком липком воздухе Рио даже они кажутся слишком плотными, чересчур тяжелыми. Принимаю решение перейти на свободные легкие одеяния из натуральной ткани, благо они вовсю продаются вокруг — и в магазинчиках, и на уличных развалах. Невесомые тончайшие сарафанчики с юбками-колокольчиками и свободные хлопковые шорты светлых цветов — как раз то, что надо для Рио! А этого добра вокруг, как я посмотрю, навалом! Хоть я и взяла с собой самые легкие из своих летних нарядов, но все равно ошиблась! Пожалуй, при такой высокой влажности в моих облегающих летних платьях и узких юбках с шортами мне будет не просто неудобно, но я даже рискую приобрести натертости и раздражение на теле. Вон моя обтягивающая сексапильная майка уже вся мокрая, словно я час мокла под дождем, хотя всего лишь десять минут иду по улице. Странно, но в остальном влажная тропическая жара (градусник на стене здания напротив показывает +38 °C) не доставляет мне никаких неудобств. Даже наоборот — как-то бодрит! Но, возможно, все дело в бразильском кофе. Мои тщательно выпрямленные черные волосы уже закрутились в немыслимые локоны, а прямая челка, падающая на самые глаза, превратилась в игривую загогулину. Едва выйдя из-под гостиничного кондиционера, я стала похожа на мулатку — по крайней мере, прической. Кожа у меня довольно смуглая и загорает стремительно, поэтому я имею все шансы стать неотличимой от прочих кариок уже завтра.
Тут приходит эсэмэска от Антона. Надо же, в Москве сейчас вечер пятницы, самое время тусовок, а Антошка вспомнил обо мне! Может, зря я не обращаю на мальчика внимания? Ведь только ленивый на работе не намекнул, что он ко мне неровно дышит. Но я все время думаю только о Льве.
«Как Рио?» — вопрошает Антон, сопровождая свой вопрос смайликом. Антонов смайлик кажется мне ехидным, а краткость наводит на мысль об экономии на роуминге. Нарочно отвечаю пространно: «Похоже, твой хваленый кокаин развеян тут прямо в воздухе, а еще его добавляют в кофе. Вставляет неимоверно!»
А вот и авенида Атлантика! Она тянется вдоль пляжа и совмещает в себе как оживленную автомагистраль, так и удобную пешеходную зону. Между тротуаром и проезжей частью отгорожены специальные дорожки для велосипедистов, бегунов и роллеров.
Пересекаю оживленную авениду на светофоре и сразу оказываюсь на знаменитом пляже. Подставляю лицо знойному ветру. Пронзительная синь Атлантики, белоснежный песок, пальмы, солнце в зените — передо мной разворачивается картинка, похожая на рекламный билборд турфирмы.
Пляж полон, хотя сейчас разгар рабочего дня. Новоиспеченных туристов можно отличить по бледной коже или легкому загару, но и местных тут, судя по всему, немало. Толпа смотрится графично: причем в своем большинстве и белые, и черные тела выглядят подтянутыми. Наблюдаю за группой подростков — статные парни, в основном темнокожие или мулаты, азартно гоняют по песку мяч. Вот где подпитывается
Одевшись, офисные леди выпивают у тележки на колесах по стакану свежевыжатого сока манго и уходят, покачивая бедрами, на высоких каблуках. Вот такой бизнес-ланч по-кариокски!
— Agua, agua gelado! — протяжно завывают идущие вдоль береговой линии торговцы с большими ящиками-холодильниками, прикрепленными к ним, как ранцы, только не за плечами, а спереди. Вспомнив университетский курс латинского языка, я предполагаю, что это разносчики холодной воды. Так оно и есть: вот один из них по просьбе отдыхающего в большой панаме (такую может напялить только американец!) распахивает свой ящик-ранец. Из-под крышки вырываются снопы ледяного пара, немедленно тающие в раскаленном воздухе, — и торговец извлекает бутылку покрытой инеем минералки. Помимо водоносцев по пляжу бродят продавцы пляжных нарядов, неся над собой на большом шесте кронштейн, унизанный вешалками с разнообразными сарафанчиками, тонкими рубашками, парео всех мастей и огромными платками с рисунком. Мой наметанный глаз сразу ухватывает некое украшенное кистями изделие с живописным видом Рио во все большое полотно. Эта штука может служить хоть платьем, если ею обернуться на манер сари, хоть пляжной подстилкой, хоть картиной на стену. Обязательно куплю себе такую на память!
Пляж подтверждает мой первоначальный вывод: нельзя сказать, что в Рио все — вот прямо все-превсе! — обладают идеальными формами. Но тем не менее культ тела здесь налицо! Даже если фигура небезупречна, то тело тщательно ухожено — хорошая кожа, ровный загар, аккуратный педикюр. Причем, как я замечаю, не только у женщин, но и у мужчин.
Как мне поведал все тот же Луис Эдуардо, здоровый, сияющий вид — фирменная вежливость Рио.
— Быть в отличной форме — главный модный тренд нашего города! — вещал он мне за очередным бокалом вина в полете. — Нас так воспитывают сызмальства: раз окружающие вынуждены лицезреть тебя, так прояви к ним уважение и не выгляди отвратительным. Хочешь на пляж — приведи себя в порядок и не порть своими бледными и дряблыми телесами общий здоровый и сексапильный вид города.
По словам Луиса Эдуардо, еще несколько лет назад в некоторые зоны главных пляжей Рио — Копакабаны и Ипанемы — просто не допускали людей с плохой фигурой. Сегодня такой дискриминации нет, но привычка содержать себя в порядке по-прежнему в почете.
— Если сеньорита в filo dental, значит, с фигурой у нее все ОК! — заявил сеньор Луис.
На мой вопрос, что это такое, новый знакомый терпеливо объяснил: считается, что у женщины хорошая фигура, если она может позволить себе купальник, условно называемый filo dental — «зубная нить» в переводе с португальского. Этот наряд для купания состоит лишь из тонких, почти как зубная нить, тесемочек и трех крохотных треугольников ткани — два на бюст, один — в зону бикини. Интересно, что filo dental вовсе не требует пропорций 90–60–90, просто не должно быть неподтянутых, дряблых и отвисших частей тела. А это ежедневный труд — пробежки, спортзал и здоровый образ жизни. Именно поэтому на авенида Атлантика до самого вечера не переводятся бегуны, роллеры и велосипедисты обоих полов.
Эх, зря я, что ли, регулярно хожу в фитнес-клуб? Завтра же куплю себе этот филодентал! Надо только выяснить, где он продается!
А пока я с наслаждением кидаюсь в воду в том купальнике, который у меня есть. Он, конечно, не только из тесемок, но тоже ничего — белое с золотом бикини. Шорты и майку бросаю прямо на песок — едва ли их сопрут, а в карманах у меня только мелочь. Полотенца тут явно не требуется. На горячем океанском ветру тело высыхает мгновенно. Вода приятная, освежающая, хотя и довольно теплая. Но волны слишком сильные — что, впрочем, естественно. Это же открытый океан! У берега волна практически сбивает с ног, а во вскипающей пене вовсю резвятся маленькие черные и белые дети. Чтобы хоть немного поплавать, приходится зайти подальше и прыгать, ловя набегающую волну. Подкараулив очередной вал, я бросаюсь на него пластом и какое-то время плыву верхом на волне, отдавшись на волю стихии.