Десять негритят
Шрифт:
– Я бы этого не сказал, – пробормотал он.
– Уж не хотите ли вы сказать, что догадались? – уставился на него Армстронг.
– Я признаю, что у меня нет настоящих доказательств, – уклончиво ответил судья, – таких, которые требуются в суде. Но когда я вновь перебираю факты, мне кажется, что все нити сходятся к одному человеку.
Армстронг снова уставился на судью.
– Ничего не понимаю, – сказал он.
4
Мисс Брент – она была в своей спальне наверху –
«Случилось нечто ужасное. Погиб генерал Макартур. (Его двоюродный брат женат на Элси Макферсон.) Нет никаких сомнений в том, что его убили. После ленча судья произнес замечательную речь. Он убежден, что убийца – один из нас. Значит, один из нас одержим диаволом. Я давно это подозревала. Но кто это? Теперь все задаются этим вопросом. И только я знаю, что...»
Несколько секунд она сидела не двигаясь, глаза ее потускнели, затуманились. Карандаш в руке заходил ходуном. Огромными каракулями она вывела: ...убийцу зовут Беатриса Тейлор...
Глаза ее закрылись. Но тут же она вздрогнула и проснулась. Посмотрела на записную книжку и, сердито вскрикнув, пробежала кривые каракули последней фразы.
– Неужели это я написала? – прошептала она. – Я, наверное, схожу с ума.
5
Шторм крепчал. Ветер выл, хлестал по стенам дома. Все собрались в гостиной. Сидели, сбившись в кучку, молчали. Исподтишка следили друг за другом. Когда Роджерс вошел с подносом, гости буквально подскочили.
– Вы позволите задернуть занавески? – спросил Роджерс. – Так здесь будет поуютней.
Получив разрешение, он задернул занавески и включил свет. В комнате и впрямь стало уютнее. Гости повеселели: ну конечно же, завтра шторм утихнет... придет лодка...
Вера Клейторн сказала:
– Вы разольете чай, мисс Брент?
– Нет-нет, разлейте вы, милочка. Чайник такой тяжелый. И потом, я очень огорчена – я потеряла два мотка серой шерсти. Экая досада.
Вера перешла к столу. Раздались бодрое позвякивание ложек, звон фарфора. Безумие прошло.
Чай! Благословенный привычный ежедневный чай! Филипп Ломбард пошутил. Блор засмеялся. Доктор Армстронг рассказал забавный случай из практики. Судья Уоргрейв – обычно он не пил чая – с удовольствием отхлебывал ароматную жидкость.
Эту умиротворенную обстановку нарушил приход Роджерса. Лицо у дворецкого было расстроенное.
– Простите, – сказал он, ни к кому не обращаясь, – но вы не знаете, куда девался занавес из ванной комнаты?
Ломбард вскинул голову:
– Занавес? Что это значит, Роджерс?
– Он исчез, сэр, ну прямо испарился. Я убирал ванные, и в одной убор... то есть ванной, занавеса не оказалось.
–
– Да, сэр.
– Какой он? – осведомился Блор.
– Из прорезиненного шелка, сэр, алого цвета. В тон алому кафелю.
– И он пропал? – спросил Ломбард.
– Пропал.
– Да ладно. Что тут такого? – ляпнул Блор. – Смысла тут нет, но его тут и вообще нет. Убить занавесом нельзя, так что забудем о нем.
– Да, сэр. Благодарю вас, сэр, – сказал Роджерс и вышел, закрыв за собой дверь.
В комнату вполз страх. Гости вновь стали исподтишка следить друг за другом.
6
Наступил час обеда – обед подали, съели, посуду унесли. Нехитрая еда, в основном из консервных банок. После обеда в гостиной наступило напряженное молчание.
В девять часов Эмили Брент встала.
– Я пойду спать, – сказала она.
– И я, – сказала Вера.
Женщины поднялись наверх. Ломбард и Блор проводили их. Мужчины не ушли с лестничной площадки, пока женщины не закрыли за собой двери. Залязгали засовы, зазвякали ключи.
– А их не надо уговаривать запираться, – ухмыльнулся Блор.
Ломбард сказал:
– Что ж, по крайней мере сегодня ночью им ничто не угрожает.
Он спустился вниз, остальные последовали его примеру.
7
Четверо мужчин отправились спать часом позже. По лестнице поднимались все вместе. Роджерс – он накрывал на стол к завтраку – видел, как они гуськом идут наверх. Слышал, как они остановились на площадке. Оттуда донесся голос судьи:
– Я думаю, господа, вы и без моих советов понимаете, что на ночь необходимо запереть двери.
– И не только запереть, а еще и просунуть ножку стула в дверную ручку, – добавил Блор. – Замок всегда можно открыть снаружи.
– Мой дорогой Блор, ваша беда в том, что вы слишком много знаете, – буркнул себе под нос Ломбард.
– Спокойной ночи, господа, – мрачно сказал судья. – Хотелось бы завтра встретиться в том же составе.
Роджерс вышел из столовой, неслышно поднялся по лестнице. Увидел, как четверо мужчин одновременно открыли двери, услышал, как зазвякали ключи, залязгали засовы.
– Вот и хорошо, – пробормотал он, кивнул и вернулся в столовую.
Там все было готово к завтраку. Он поглядел на семерых негритят на зеркальной подставке. Лицо его расплылось в довольной улыбке.
– Во всяком случае, сегодня у них этот номер не пройдет, я приму меры.
Пересек столовую, запер дверь в буфетную, вышел через дверь, ведущую в холл, закрыл ее и спрятал ключи в карман. Затем потушил свет и опрометью кинулся наверх в свою новую спальню.
Спрятаться там можно было разве что в высоком шкафу, и Роджерс первым делом заглянул в шкаф. После чего запер дверь, задвинул засов и разделся.