Десять сталинских ударов
Шрифт:
В ночь перед наступлением планировалось провести мощную предварительную авиационную подготовку, совершив более 2700 самолето-вылетов. Чтобы ослабить авиационную группировку противника в Белоруссии, АДД за 6–10 суток до начала наступления провела воздушную операцию по уничтожению немецких самолетов на аэродромах, в которой приняли участие 8 авиакорпусов.
В период подготовки операции Ставка и командование фронтов организовали обширные мероприятия по маскировке своих действий и дезинформации противника. Чтобы убедить его в том, что летом 1944 года главный удар советские войска нанесут на юге, в мае-июне производилось ложное сосредоточение войск на кишиневском направлении. На Украине находилось и большинство танковых армий. С 20 по 23 июня были организованы разведки боем в полосах 1-го Украинского, 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов. Все это позволило
Перед операцией активизировали свою деятельность белорусские партизаны. Они совершали диверсии на коммуникациях, добыли для советского командования разведывательную информацию, а в период с 20 по 23 июня подорвали свыше 40 000 рельсов. Впрочем, польза от подобных акций зачастую спорна. В погоне за количеством организацию диверсий на коммуникациях превратили в своего рода социалистическое соревнование. Рельсы уничтожали и разбирали в основном на второстепенных участках, которые немцы не использовали. Как писал профессор «диверсионных наук» И.Г. Старинов, в принципе считавший глупостью разрушение железнодорожной колеи: «Подрывали и бодро рапортовали. А в это же время немцы с второстепенных участков сами снимали рельсы на переправку. Здесь они им не нужны были. Партизанам же для счета легче подрывать там, где они хозяева, а не там, где немцы охраняют».
Так как железная дорога не справлялась к сроку с огромным объемом перевозок — только за июнь необходимо было подать фронтам более 75 тысяч вагонов с людьми и грузами — начало операции пришлось передвинуть на три дня.
Не обошлось и без диагностированной Рокоссовским «ведомственности». Главная роль в операции отводилась 3-му и 1-му Белорусским фронтам. Поэтому именно эти фронты имели наибольшее количество людей и техники, здесь почти безотлучно находились Василевский и Жуков, проблемы «подшефных» решались в первую очередь. 2-й Белорусский фронт действовал на вспомогательном направлении, курировал его Штеменко, не имевший статуса представителя Ставки и звания маршала: «Немало волнений доставила и авиация дальнего действия. В принципе с применением ее все было ясно, но на практике получалось иначе. Два маршала — Жуков и Василевский, организовывавшие боевые действия справа и слева от 2-го Белорусского фронта, все прибрали к своим рукам. После наших настойчивых просьб Георгий Константинович выделил нам некоторое количество авиации дальнего действия, но только на бумаге. На деле же до самого последнего момента мы не имели возможности даже ставить задачи тяжелым бомбардировщикам — их представители в штабе 2-го Белорусского фронта не появлялись. Эта сила, казалось, начисто выпадает из огневого баланса фронта». В конце концов сошлись на том, что 1-й Белорусский перейдет в наступление на день позже остальных, что позволяло сманеврировать авиацией с одного направления на другое.
6 июня союзники высадились в Нормандии. 11 июня германские танковые дивизии двинулись из Польши на Запад. Туда же ушли почти все дивизии СС и резервы. Советские ВВС наконец достигли безусловного превосходства в воздухе, так как Люфтваффе срочно перебросило основные силы с Восточного фронта для противодействия англоамериканским войскам. На Востоке действовала лишь пятая часть всех германских истребителей. «Благодаря Эйзенхауэру, — считает Карель, — Сталин завоевал русское небо».
Меллендорф вообще считает, что «судьба Германии была решена успешной высадкой союзников в Нормандии».
Судьба группы армий «Центр» была предрешена.
23 июня началась операция «Багратион» — генеральное наступление в Белоруссии.
На
В состав 1-го Прибалтийского фронта под командованием генерала армии И.Х. Баграмяна входили 4-я ударная, 6-я гвардейская, 43-я общевойсковая и 3-я воздушная армии, насчитывавшие 24 стрелковые дивизии, 1 стрелковую, 1 механизированную, 4 отдельные танковые бригады, 1 укрепрайон, 1 танковый корпус, 4 танковых и 4 самоходно-артиллерийских полка — 359 500 человек, 4900 орудий и минометов, 687 танков и самоходно-артиллерийских установок.
Фронт должен был нанести главный удар в 25-километровой полосе на стыке групп армий «Север» и «Центр» силами 6-й гвардейской армии генерал-лейтенанта И.М. Чистякова и 43-й армии генерал-лейтенанта А.П. Белобородова в общем направлении на Бешенковичи, во взаимодействии с частью сил 3-го Белорусского фронта разгромить витебско-лепельскую группировку, форсировать Западную Двину и выйти в район Лепель, Чашники. Подвижную группу фронта составлял 1-й танковый корпус генерал-лейтенанта В.В. Буткова. 4-я ударная армия должна была наступать на Полоцк.
В 3-й Белорусский фронт входили 11-я гвардейская, 5-я, 31-я, 39-я общевойсковые, 5-я танковая, 1-я воздушная армии — 33 стрелковые, 3 кавалерийские дивизии, 3 танковых, 1 механизированный корпуса, 1 укрепрайон, 5 отдельных танковых бригад, 5 танковых и 16 самоходно-артиллерийских полков — 579 300 человек, 8412 орудий и минометов, 689 установок реактивной артиллерии, 1169 танков и 641 самоходная установка, 1864 боевых самолета. Командующим фронтом был назначен бывший командарм-60 тридцативосьмилетний генерал-полковник И.Д. Черняховский, быстро растущий талантливый полководец и известный бабник.
Фронт наносил два удара: один 39-й и 5-й армиями на Богушевск, Сенно, чтобы способствовать разгрому витебской группировки противника; другой — силами 11-й гвардейской и 31-й армий на Борисов с целью разгрома во взаимодействии со 2-м Белорусским фронтом оршанской группировки. Для развития успеха в оперативной глубине были созданы подвижные группы: конно-механизированная группа в составе 3-го гвардейского Сталинградского механизированного и 3-го гвардейского кавалерийского корпусов и 5-я гвардейская танковая армия; в 11-й гвардейской армии подвижной группой являлся 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус. Ввод в сражение танковой армии Ротмистрова зависел от хода прорыва в северной или южной ударной группировке и должен был производиться по личному указанию Василевского там, где откроется оперативный простор для широкого маневра.
Войскам двух фронтов противостояли четыре армейских корпуса 3-й танковой и 4-й полевой армий, а также 1-го армейского корпуса группы армий «Север», всего — 16 дивизий. Против фронта Черняховского немцы имели в первой линии семь дивизий. Надо сказать, что в 3-й танковой армии генерала Рейнгардта не было ни одной танковой и ни одной моторизованной дивизии.
Накануне дня общего наступления на всех фронтах была проведена разведка боем. На 1-м Прибалтийском она началась на рассвете 22 июня после 20-минутной артиллерийской подготовки. Сопротивление немцев оказалось неожиданно слабым. В ходе боя передовым батальонам удалось на отдельных участках вклиниться в оборону на глубину до 1,5 км и местами овладеть первой позицией. В 6-й гвардейской армии в полосе 22-го гвардейского стрелкового корпуса для развития успеха были введены в бой подразделения главных сил полков первого эшелона, что позволило уже к исходу дня прорвать главную полосу обороны противника на фронте 15 км и продвинуться на глубину 5–7 км. Действия разведывательных отрядов, предпринятые с ограниченной целью, привели к тому, что неприятельская оборона и огневая система оказались серьезно нарушенными еще до ввода главных сил. Изменилось и начертание переднего края.
Все это потребовало внести изменения в планы артиллерийского наступления. В армии Чистякова продолжительность артподготовки была сокращена наполовину, уменьшалось количество привлекаемой к ней артиллерии.
На 3-м Белорусском фронте разведка боем проводилась во второй половине дня 22 июня. Передовые батальоны уже через два часа захватили первую позицию. В бой были введены части первого эшелона, которые продвинулись в глубину до 3,5 км. В полосе других армий успех был намного меньшим. В целом разведка боем подтвердила, что оборона противника на оршанском направлении значительно сильнее, чем на богушанском.