Детдом
Шрифт:
– Вы думаете…
– Я пока ничего не думаю, я просто констатирую факт, от которого, по-моему, в сложившихся обстоятельствах не стоит отмахиваться… И еще одно – на мой взгляд, куда более серьезное. Помните, я говорил вам, что в основе благосостояния продюсерского центра «Гармония» лежат отмытые криминальные капиталы?
– И вы же, помнится, утверждали, что в самом этом явлении нет ничего удивительного или настораживающего, – напомнила Анжелика. – Это, дескать, для постперестроечной России дело самое обычное…
– Совершенно верно, – согласился Вадим. – Но тогда я еще не знал конкретных лиц и имен. Теперь знаю. Одним из финансовых покровителей этого дела является некий персонаж
Анжелика вздрогнула и уронила на пол ложечку. Вадим зачем-то полез ее доставать и долго и неуклюже возился под столом. Женщина поджала ноги под стул.
– Это тот самый Алекс…? – нерешительно уточнила Анжелика, когда Вадим все-таки вылез из-под стола, и отдал ей ложечку. Непонятно было, что с ней теперь делать. А вот с Алексом и так все ясно – можно было и не спрашивать.
– Тот, тот самый, – подтвердил Вадим. – Охотник за сокровищем Большого Ивана, криминальный покровитель и первый городской воспитатель Кешки. Если помните, у Кешки даже фамилия в его честь – Алексеев. Трудно себе представить, чтобы сегодня Алекс не узнал своего бывшего воспитанника в экзотическом Кае-Маугли…
– Господи, – прошептала Анжелика и потерла пальцами виски. – Господи! Куда ты только смотришь! Как все запуталось! Нацисты, церковники, бандиты… Я уже ничего не понимаю! Неужели всем этим бедным ребятам мало уже свалившегося на их головы! Почему бы не дать им пожить спокойно! Несчастный Кай!… Вадим! У вас же черт знает сколько лет стажа работы со всем этим барахлом. Что сейчас надо делать?
– В первую очередь – предупредить всех заинтересованных лиц о вновь открывшихся обстоятельствах, – твердо сказал Вадим. – Предупрежден, значит вооружен. А что касается Кая, которому, как я понимаю, угрожает наибольшая опасность, так он, насколько я помню, и в четырнадцать лет уже был крепким, никому не по зубам, орешком. А теперь уж и вовсе на овечку не тянет. Вспомните хоть его последние подвиги с этими дезертирами…
– Ладно. В принципе, вы правы, – подумав, сказала Анжелика. – Пусть я уже не очень четко понимаю, кто в этой истории плохие парни, а кто – хорошие, но слабаков в ней не было и нет – это точно. Стало быть, давайте вооружать информацией участников…
Чета пожилых бухгалтеров в ответ на вопросы Вадима и Анжелики только развела руками.
– Уехали, не сказавшись, – хором сообщили они. – Все разом. Собрались, как будто надолго. Рюкзаки взяли. Ключи вот оставили, на всякий случай. А куда, зачем – извиняйте, добрые люди, не сказали ничегошеньки. Да они и всегда так… Слова лишнего не скажут. А как Оленька пропала, так и вовсе… Егорушка смурной был, и все оглядывался, а остальные ничего, бодрые вроде… Нет, того, который у них прыгает и скалится по-звериному – того не видели. Но, может, он к ним уже потом где присоединился…
– Здравствуй, Олег!… Я понимаю, что ты ужасно рад, но про себя, к сожалению, не могу этого же сказать… Олег, я совершенно не расположена сейчас выяснять с тобой отношения. Мне нужно срочно поговорить с Каем. Как его найти? Невозможно? Почему?… Куда? Не знаешь? Какая записка? Длинная? Ты можешь прочесть ее вслух? Слушайте, Вадим… «Олег, я решил уезжать на некоторое время. Так нужно. Не волнуйся за меня. Всем привет. Кай»… Что ж, по-своему исчерпывающе. Спасибо, Олег…
«Популярная группа „Детдом“, вокруг которой в последнее время происходит так много разноплановых и даже трагических событий, в полном составе уехала на гастроли. Но вот беда – никто не знает куда именно… Продюсер
Когда-то Ирка росла с Анджей в одном дворе, и значит, на сегодняшний день она знала ее больше тридцати лет. Да что там – даже больше тридцати пяти. И за все эти годы она ни разу не видела и не слышала, чтобы Анжелика ныла. Все неприятности (да и приятности, если припомнить, тоже) Анджа встречала спокойно и строго, испытующе глядя исподлобья и заранее готовясь посмеяться над собой и окружающими, если ситуация это позволит. Никто и никогда не видел Анджу жалующейся на кого-то конкретного или на жизнь в целом. И тем не менее в настоящий момент Анжелика именно – ныла.
– Ирка, я больше так не могу! Ты знаешь, я всегда готова была допустить, что чего-то в этой жизни не понимаю и даже в принципе не могу понять. Все люди разные, кто-то глупее меня, кто-то умнее, кто-то просто лучше разбирается в каких-то конкретных вопросах. Но сейчас мне кажется, что все вокруг – просто идио-оты! И я тоже идио-отка-а!
– Анджечка, а ты не можешь сейчас сказать мне, что он тебе конкретно сказал? – осторожно спросила Ирка. – Чтобы я могла понять…
– Кто сказал? – встрепенулась Анжелика.
– Ну Олег, конечно, – вздохнула Ирка.
– А, Оле-ег… Олег сказал мне, что ему надоело бегать на поводу у биологических программ, и хотя бы на склоне лет хочется побыть просто человеком. По этому поводу он немедленно предпринял следующее: когда Светкина Настена прямым текстом заявила ему, что хочет от него ребенка (ну не идиотка ли!), потому что, видите ли, этот ребенок обязательно получится умным и красивым, Олег провел с ней воспитательную беседу весьма занятного содержания. Во-первых, похвалил ее за желание кого-нибудь родить, и сказал, что это обязательно нужно сделать, раз уж так приперло и время подошло (ну, скажи по-честному, – не идиот ли!). Во-вторых, сообщил Настене, чтобы она не расстраивалась его отказом, потому что вообще-то очень ему нравится и все при ней, и любой мужчина будет счастлив…и тому подобное. Ну и в завершение этой мудрой и последовательной речи: он никак не может стать отцом ее ребенка, так как уже старый (генетический материал может оказаться с дефектом), да к тому же у него уже есть дочь – Антонина (тоже ума палата!) и приемный сын Кай (тут уж и говорить не о чем!), и в какой-то загадочной связи с этим фактом, обнаружившейся спустя много лет после самого происшествия, – он любит, оказывается, не кого-нибудь, а меня (ну надо же на кого-нибудь свалить!)! Настена выслушала всю эту галиматью с самым серьезным видом, сложила свои прекрасные умные руки на толстых коленках и спросила умного дядю, что же ей теперь делать. Олег тут же проникся ответственностью за ту, которую он приручил («Где ты ра-аньше бы-ыл?»), задумался (лучше бы башкой об стенку треснулся и сознание потерял!) и породил удачный, как ему показалось, план. Он предложил Насте родить ему не сына или дочь, а внука или внучку…
– Это как это?! – ошеломленно спросила Ирка, придерживая пальцами отваливающуюся челюсть. В голове ее немедленно и бесшумно пронеслись какие-то ужасные кадры из американских научно-фантастических фильмов.
– Ну, ты понимаешь, он же вроде как считает Кая своим приемным сыном…
– Ф-фу ты! Слава богу! – облегченно выдохнула Ирка и вымела из уголков своего сознания размножение почкованием в пробирках и больших, опутанных проводами ваннах. – То есть, он предложил ей вместо него обольстить Кая, и от него и родить… И это будет как бы его внук…