Детектив Элайдж Бейли и робот Дэниел Оливо (сборник)
Шрифт:
Однако стоят ли эти дары того, чем их оплачивают люди? В эту минуту Бейли не знал, что ответить. Но понимал: стоит ужасу рассеяться и станет очевидно, что любая цена за право быть человеком не покажется слишком высокой. Теперь же он сознавал только, как колотится его сердце, и совершенно лишился воли, а потому невольно подумал: какой смысл быть человеком, если ты не в силах преодолеть этот гнездящийся в тебе ужас, эту сокрушающую агорафобию.
Но он же в течение двух дней много времени проводил под открытым небом
Однако страха он не поборол, в чем убедился теперь. Только подавлял его, напряженно думая о другом. Но гроза отняла возможность сосредоточиться.
Нельзя этого допустить. Если мысль, гордость, воля перестали быть опорой, остается стыд. Поддаться слабости под безразличными и в своем безразличии высокомерными взглядами роботов? Стыд должен пересилить страх.
Его талию успокаивающе обвивала рука Дэниела, но стыд помешал ему сделать то, чего ему больше всего хотелось в эту минуту, — повернуться и спрятать лицо на груди робота. Будь Дэниел человеком, наверное, он не удержался бы… Видимо, он утратил связь с реальностью — голос Дэниела доносился до него словно бы издалека. И звучал он так, будто Дэниел испытывал что-то вроде паники.
— Партнер Элайдж, вы меня слышите?
Из той лее дали донесся — голос Жискара:
— Надо взять его на руки.
— Нет, — промямлил Бейли. — Я пойду сам.
Может быть, они его не расслышали, а может быть, он только подумал, будто сказал это. Он почувствовал, что его оторвали от земли. Левая рука беспомощно повисла, и он попытался поднять ее, упереть в чье-нибудь плечо, выпрямиться, нащупать ногами землю и встать прямо, Но левая рука продолжала болтаться в воздухе, все его усилия кончились ничем.
Он смутно замечал, что движется по воздуху, ощутил брызги на лице. Не настоящую воду, а влажный воздух. К его левому боку прижималось что-то твердое, к правому — что-то упругое.
Он уже сидел в машине между Жискаром и Дэниелом. И сознавал главным образом то, что Жискар совершенно мокрый.
Тут его обдала струя теплого воздуха. Густой сумрак снаружи, пленка воды, скользящая по стеклам, совсем заматовали стекла — во всяком случае, так казалось Бейли, пока окна не стали по-настоящему матовыми и наступил непроницаемый мрак. Мягкий шум двигателя, когда машина поднялась над травой и качнулась, приглушил рокот грома и словно вырвал его зубы.
— Сожалею, что моя мокрая поверхность причиняет вам неудобство, сэр, — сказал Жискар. — Но я быстро высохну. Мы немножко подождем, чтобы вы совсем оправились.
Бейли стало легче дышать. Он чувствовал себя в чудесном замкнутом пространстве. Он думал: «Верните мне мой Город. Перечеркните Вселенную, пусть ее колонизируют космониты. Кроме Земли, нам ничего не надо».
Но, думая так, он понимал, что в это верит его безумие, а не он.
Необходимо было занять мысли чем-то другим.
— Дэниел, — сказал он слабым голосом.
— Что, партнер Элайдж?
— Председатель. По-твоему, Амадиро правильно оценивал ситуацию, считая, что председатель запретит расследование, или он выдавал желаемое за действительное?
— Возможно, партнер Элайдж, что председатель действительно обсудит положение с доктором Фастольфом и Амадиро. Обычная процедура в спорах такого рода. Есть множество прецедентов.
— Но почему? — растерянно спросил Бейли. — Если Амадиро так убедителен, почему председателю не запретить расследование сразу?
— Председатель, — сказал Дэниел, — находится в сложном политическом положении. Он дал согласие по настоянию доктора Фастольфа, чтобы вас доставили на Аврору, и не может сразу занять противоположную позицию, выставив себя слабым и нерешительным. К тому же оскорбив доктора Фастольфа, который все еще имеет большое влияние в Законодательном собрании.
— Тогда почему же он не отказал Амадиро?
— Доктор Амадиро тоже влиятельный человек, партнер Элайдж, и, вероятно, станет еще влиятельнее. Председатель должен пойти на компромисс и выслушать обе стороны, чтобы принять решение, хотя бы сделав вид, будто он все тщательно взвешивал.
— А на чем будет основано его решение?
— Следует надеяться, что на объективной оценке ситуации.
— Следовательно, завтра утром я должен иметь что-то, что убедит председателя встать на сторону Фастольфа. И это будет победа?
— Председатель не всесилен, — сказал Дэниел, — но его влияние очень велико. Если он поддержит доктора Фастольфа, то в данных политических условиях доктор Фастольф, возможно, получит поддержку большинства Законодательного собрания.
Бейли заметил, что в голове у него почти совсем прояснилось.
— Это, пожалуй, достаточное объяснение попыток Амадиро задержать нас. Он рассудил, что мне пока нечего сказать председателю, и достаточно помешать мне найти хоть что-нибудь за оставшееся короткое время.
— Вполне вероятно, партнер Элайдж.
— И он отпустил меня, рассчитывая, что гроза помешает мне уехать.
— Возможно, и так, партнер Элайдж.
— В таком случае мы не должны позволить, чтобы гроза нас задержала.
— Куда прикажете отвезти вас, сэр? — спокойно спросил Жискар.
— Назад в дом доктора Фастольфа.
— Нельзя ли подождать еще немного, партнер Элайдж? — спросил Дэниел. — Вы намерены сказать доктору Фастольфу, что должны прекратить расследование?
— Зачем ты спрашиваешь? — резко спросил Бейли. Он уже настолько пришел в себя, что его голос прозвучал громко и сердито.
— Просто я опасаюсь, — ответил Дэниел, — не забыли ли вы, что доктор Амадиро просил вас об этом ради благополучия Земли.