Детектив Шафт
Шрифт:
– Ну что, приедет? – спросил один.
– А как же, приятель!
Шафт облокотился на деревянную полку в задней части бара. Никерсон или еще кто-то оставил там пачку "Мальборо". Вытряхнув одну сигарету, Шафт закурил и стал похож на черного дракона, выпускающего дым через нос. Что ни говори, а через десять минут эти два клоуна поднимут головы и увидят у центрального входа бело-зеленую полицейскую машину. Может быть, и у бокового тоже.
Шафт снова нагнулся посмотреть на пистолет под стойкой.
– Лимоны закончились, – доложил он, выпрямляясь. Они
Пистолет очутился в его руке, едва лишь все началось. Он успел среагировать на секунду раньше бандитов. Три человека молча вошли в боковую дверь. Они застыли на одной линии, направив свои чудовищные "ремингтоны" 12-го калибра на лица двоих людей у стойки.
В это мгновение рука Шафта легла на стойку. Кольт занял положение посередине, в пятнадцати дюймах от одного и от второго. Две фигуры скользнули мимо окна и ворвались в бар через центральный вход. Еще двое стрелков.
– Нет-нет, – предостерег Шафт спокойно и холодно. – Не делайте этого. Просто оставайтесь на своих местах.
Изумление и недоверие было на лицах бандитов. Их же натаскивали специально для такого. Они чуяли копа за два квартала. И вот теперь вокруг было пять копов с пушками, которые их окружали, а сзади еще большой ниггер с кургузым пистолетиком.
– Руки! – скомандовал он, заметив их рефлекторное движение к оружию за поясом. – Руки!
Они оба подняли над головой холеные, с маникюром руки.
Один из полицейских быстро вышел вперед, держа их на прицеле. Свободной рукой он мастерски заскользил по внутренностям их пиджаков, проверил пояса и брюки. Три извлеченных у них пистолета исчезли в карманах его черного болоньевого плаща. Передав "ремингтон" другому полицейскому, он защелкнул на руках бандитов наручники.
– Порядок, – сказал коп, который по виду был за старшего. – Увозим их отсюда.
В баре "Доктор Но" стояла мертвая тишина. Первый случай в истории, подумал Шафт.
– Вы поедете с нами, мистер Шафт? – спросил офицер.
Бандиты повернули к нему горящие злобой лица. Шафт поднял бутылку "Джонни Уокера".
– Хотите еще выпить на дорожку?
Жаба в сером пиджаке не успела харкнуть IIIафту в физиономию. Она успела только подумать, облизывая губы, и ее голова уже скрылась в потоке виски, стекла и крови. Полицейский выругался. Раздался женский визг.
– Ладно, – сказал главный коп. – Мы сначала заедем в больницу Святого Винсента и там зашьем его. Поехали.
Глава 8
Он ничем не мог помочь. Так он был устроен. Вызов – ответ. Причина и следствие были сиамскими близнецами его натуры, они были ближе, чем две трущобы в Гарлеме. Получив вызов, он не думал, не сомневался, не загадывал наперед. Чугунный шар его гнева разил без предупреждения. Позже, возможно, и наступала некая рефлексия. Он спрашивал себя, не совершил ли какой-либо ошибки, но это бывало много-много месяцев спустя. Но и тогда он оценивал только полезный эффект своего поступка, а не мучился угрызениями совести.
У
– Меня-я-я зову-у-у-т Гра-ф-ф Дра-а-аку-ла, – засипел Ролли Никерсон, закатывая глаза на манер Белы Лугоши. – Я ж-ж-и-ву в з-з-а-амке в Транс-с-ильва-а-нии и пью кро-о-о-ф-фь.
Никерсон и девушки – это все, что осталось от былого многолюдья в баре "Доктор Но". Полицейские предложили всем разойтись. Публика приняла предложение близко к сердцу. Никерсону и девушкам разрешили остаться, потому что он объяснил, что он и есть бармен.
– Этот человек – мой заместитель. – Он показал на Шафта. – А это, – жест в сторону девушек, – ночные гардеробщицы.
Шафт очень устал. Полицейские ушли после того, как он пообещал, что о двоих бандитах позже расскажет Андероцци. Время еще позволяло. Для начала он должен был привести себя в порядок. Куда же запропастился пиджак? Вот он, висит на крючке у табачного автомата. Натягивая пиджак и пряча руку в рукав, Шафт наблюдал поверх стойки за Никерсоном и девицами. Когда актеры нервничают, думал Шафт, они могут прикинуться другим человеком, а не тем, которого жизнь схватила за задницу. Никерсон, например, глубоко вошел в образ Дракулы.
– Е-если ты позволишь мне подключить эти проводки к твоей милой головке, – говорил Никерсон, – то я обещаю тебе невероятные ощущения...
Шафт осмотрел порез: кровь почти остановилась. Возле кассы лежала маленькая коробка лейкопластыря – бармены вечно ранят пальцы, когда разрезают лимоны. Бандит, которому досталось "Джонни Уокером", сейчас, наверное, тоже получает первую помощь. И всю остальную тоже, с удовлетворением подумал Шафт. Он почувствовал тогда, как под бутылкой подалась кость. Он огляделся в поисках водки, взял бутылку из бара и вытащил зубами пробку. Рана, когда он вылил туда алкоголь, загорелась, но Шафт не подал виду, лишь на щеке дрогнул мускул.
– Чем переводить хороший продукт, – сказал Никерсон, потерявший своего Дракулу в пьяном тумане, – налей немного нам.
– Угощайтесь сами, – предложил Шафт, обрывая зубами обертку с лейкопластыря.
– Давай я тебе помогу, – вызвалась одна из девушек – маленькая, стройная, смуглая и носатая. Вертушка.
Не Никерсон ли рассказывал ему о вертушках?
– Ты насаживаешь ее на свой член и заводишь на один оборот. Она вертится как пропеллер от кондиционера.
Кто-то рассказывал. Не важно, кто. Она неплохая. К ее носу можно привыкнуть, если посмотреть на него подольше. Это как слово, которое все время повторяешь. Через некоторое время оно теряет для тебя всякий смысл. Шафт вручил ей лейкопластырь. Янтарные светильники вдруг погасли, и опустилась неверная дымная мгла.