Детектив США. Книга 2.
Шрифт:
Оллер стоял справа от меня, прислонившись к стене. Засалившиеся на локтях рукава и узкие лацканы его темно-синего костюма указывали на то, что детектив купил его лет пять назад. Чуть ниже узла на его красно-голубом галстуке темнело какое-то пятно. Вероятно, у Оллера было много детей и мало денег.
Я встал.
— Если у вас будут доказательства того, что эти девяносто тысяч предназначались Бойкинсу, я, возможно, помогу вам.
— Возможно, — хмыкнул Оллер. Ему явно не нравилось это слово. Он взглянул на Дила, — Френк, мне пришла в голову одна мысль.
— Какая?
— Когда-нибудь нам позвонят и скажут, что кого-то застрелили или зарезали и засунули в багажник автомобиля. Мы откроем багажник и знаешь, кого мы там найдем?
— Его, — ответил Дил.
— Меня это не удивит. Сент-Айвес понесет кому-то деньги, например, в обмен на драгоценности, а вор решит, что ему нужно и то, и другое. Поэтому Сент-Айвес и окажется в багажнике.
— Ты забыл упомянуть еще кое о чем, — сказал Дил, обращаясь к Оллеру, но глядя на меня. — О чем же?
— Я надеюсь, что на наши вопросы, касающиеся личности убийцы, мы получим такие же исчерпывающие ответы, как и сегодня.
Оллер улыбнулся.
— Это было бы неплохо, не правда ли, Френк?
На улице я поймал такси и попросил отвезти меня в уютный ресторанчик на Лексингтон-авеню, между Пятьдесят Пятой и Пятьдесят Шестой улицами. После двух виски я успокоился, съел сэндвич, выпил кофе и поехал в «Джоплин».
В просторном холле стояло несколько обшарпанных кресел, продавленный диван и сломанный телевизор.
— Вам не нужна комната, — сказал портье, когда я подошел к конторке.
— Нет.
— Вы хотите задать несколько вопросов о парне, что выпрыгнул из окна восемьсот девятнадцатого номера? О Пескоу?
— Я мог бы представиться вам как его брат.
— Могли бы.
— Но вы бы мне не поверили?
Бледно-голубые глаза портье скользнули по моему пальто, за которое я не так давно заплатил сто пятьдесят долларов.
— Нет, не поверил бы.
— Тогда считайте, что я из полиции.
Портье нахмурился.
— Вы — не полицейский, — твердо заявил он. — Вы могли бы сойти за репортера. Вы выглядите, как репортер.
— Когда-то я работал в газете.
— А теперь?
— Теперь нет.
— Сколько сейчас платят репортерам? Сотни три в неделю?
— Примерно. Кому больше, большинству — меньше.
— Значит, вы не репортер. Человека, получающего три сотни в неделю, не пошлют собирать сведения о таком, как Пескоу.
— Давно он тут жил?
— Вы знаете, как я получил эту работу? — неожиданно спросил портье.
— Как?
— Меня выгнала жена, и я переехал сюда. Потом меня выгнали с работы, я задолжал за номер, и меня взяли ночным портье. Я пытался найти что-то другое, но кому нужен работник, которому уже пятьдесят три года.
— А чем занимался Пескоу?
Но портье, казалось не слышал моего вопроса, погруженный в собственные проблемы.
— Я получаю шестьдесят шесть долларов в неделю и жилье. Двадцать пять идут на алименты, еще шесть на страховку. Остается тридцать пять. Разве можно прожить на тридцать пять долларов в неделю?
— Это довольно сложно, — я достал из бумажника двадцать долларов и положил их на конторку. Две секунды спустя деньги исчезли в кармане портье.
— Пескоу жил тут месяц. Он ничего не делал. Я хочу сказать, не ходил на работу. К нему никто не приходил, не звонил, не писал писем. Из номера он выходил, чтобы поесть. Несколько раз он не ночевал в отеле.
Я достал пачку сигарет и предложил одну портье. Мы закурили.
— И что сказала полиция?
Портье пожал плечами.
— Выпрыгнул из окна или выпал.
— Но его не выкинули?
Портье прищурился.
— Да кто будет о него мараться?
— Может, он задолжал кому-то немного денег и не хотел платить.
— Но зачем его убивать? Пока он был жив, оставался шанс на то, что он когда-нибудь отдаст долг.
— И немалый шанс. Пескоу был взломщиком сейфов. Одним из лучших. Перед тем, как Пескоу выпрыгнул из окна или выпал, к нему никто не заходил?
Портье опустил глаза.
— Как я уже говорил, тридцать пять долларов…
Я положил на конторку еще десятку. Он убрал деньги в карман и оглядел пустой холл.
— Я не говорю вам ничего из того, что не сказал полиции.
— Конечно.
— Двое мужчин поднялись наверх как раз перед тем как Пескоу вывалился из окна.
— Куда они пошли?
Он покачал головой.
— Не знаю. Они могли подняться и на восьмой этаж, и на пятый, и на двенадцатый. Я не знаю.
— Они поднялись вместе?
— Да.
— Как они выглядели?
— Не знаю. Клянусь богом, я их не запомнил. Я не приглядывался к ним. И упомянул о них только потому, что не видел, как они спустились вниз.
Глава 10
Во вторник, в восемь утра, Майлс Уайдстейн принес мне девяносто тысяч в банкнотах по пятьдесят и двадцать долларов. Он выпил чашечку кофе, пока я считал деньги, и получил от меня новую расписку. В десять часов я входил в мужской туалет на втором этаже Вестсайдского аэровокзала. На моем плече висела сумка с эмблемой «Пан-Ам».