Детектив США. Книга 8
Шрифт:
— Да что все это значит?!
— Это значит, что мы грабим вашу контору, — ответил Том. — А вы как думали?
— Но… — Истпул указал на их полицейские мундиры. — Вы же…
— Не обращайте внимания, — сказал Джо с той же интонацией, что недавно Том, и слегка подтолкнул Истпула. — Пошли. В ваш кабинет.
— Неужели вы думаете, что это сойдет вам с рук? — проговорил Истпул, мало-помалу преодолевая растерянность. Джо толкнул финансиста так, что тот врезался в стену коридора.
— Шевелись! Когда я волнуюсь, то и зашибить могу. А
Истпул бледнел на глазах. Рот его задергался. Казалось, он на грани истерики. Том быстро втиснулся между ним и Джо.
— Успокойтесь, мистер Истпул. Пойдемте. Ваши фонды застрахованы, а иметь дело с людьми вроде нас вы по долгу службы не обязаны. Будьте же благоразумны. Сделайте все, что нам нужно, и мы уйдем.
Истпул кивнул, прежде чем Том умолк.
— Хорошо. Я сделаю… Но будьте уверены — после я добьюсь, чтобы суд вкрутил вам на всю катушку!
— Давай, давай! — подбодрил его Джо.
— Все в порядке. Мистер Истпул не будет делать глупостей, — сказал Том. — Ведь правда, мистер Истпул?
— Чего вы хотите? — угрюмо спросил банкир.
— Пройти в ваш кабинет. Ведите нас.
— И не вздумайте мудрить, — добавил Джо.
В приемной никого не было, и они прошли прямо в кабинет, который представлял собой нечто среднее между огромной гостиной и официальным банковским залом. В двух стенах были прорезаны окна, в углу стоял письменный стол красного дерева с чернильницами из оникса и двумя телефонными аппаратами. На полированной поверхности белело несколько листков, сложенных аккуратной стопкой. Пара стульев в сине-белых полосатых чехлах, возле другой стены — большой старинный банкетный стол. В отделенном загородкой углу — обеденный столик из стекла и никеля и бар с фонариками на каждой полке. Синяя софа с восьмиугольным столиком для кофе, два кресла. Тяжелые пепельницы, несколько дорогих картин на стенах. Шесть телеэкранов. На них Том и Джо взглянули сразу, едва переступив порог. Ничего необычного камеры не зафиксировали. Пока все шло нормально. В холле теперь не было охранников.
Секретарша Истпула, высокая холодная красавица в вязаном платье из некрашеной пряжи, оторвалась от окна и направилась к своему начальнику.
— Мистер Ист…
— Эти двое, — прервал ее Истпул, махнув рукой в сторону полицейских, но Том быстро перебил его, шагнув вперед:
— Все в порядке, мисс, не надо волноваться…
Секретарша скользнула взглядом по лицам вошедших и встревожилась.
— Эти люди не полицейские, — с горечью произнес Истпул.
— Мы отчаянный народ, — попытался пошутить Том; девушку следовало немедленно ободрить. — Проводим крупное ограбление.
— У вас возьмут интервью для телевидения, — грубо добавил Джо. — Как у стюардессы.
В ее глазах мелькнул испуг.
— Мистер Истпул, что тут происходит?..
— Я же вам объяснил, — сказал Том. — Лично вы в полной безопасности. Мистер Истпул, садитесь за стол.
Джо указал на телеэкраны, на которых виднелись охранники.
— Имейте в виду: если кто-то из них вдруг заволнуется, вам конец, — предупредил он.
— Нечего угрожать мне! — ответил Истпул. — У нас есть возможность организовать арест в любой момент.
— Кто может запретить вам так думать, — кивнул Том.
— Мы с вами будем ждать здесь, — заявил Джо Истпу-лу. — Мой напарник и ваша подруга пойдут в хранилище.
Секретарша замотала головой.
— Но я не могу, — еле слышно проговорила она. — Я в обморок упаду.
— Не упадете, — успокоил ее Том. — Вы справитесь. Только ни о чем не тревожьтесь.
— Вы же всего-навсего выполняете распоряжение начальника, — добавил Джо и многозначительно взглянул на Истпула.
— Да, — обреченно подтвердил тот. — Придется сделать все, что они хотят, мисс Эмерсон. Зато потом полиция займется ими по-настоящему.
Она бросила на Истпула последний умоляющий взгляд, но банкир так и не поднял глаз. Мисс Эмерсон покорно пошла к двери, Том двинулся следом.
Теперь я был один, без Джо. Секретарша Истпула вела меня через комнаты, полные народу. Она могла неожиданно закричать, запаниковать, действительно упасть в обморок. Что тогда? А если ее страх — лишь игра? Если на самом деле она просто ждет удобной минуты, чтобы поднять тревогу? Вдруг она в какой-то момент упрется? Или произойдет одна из тысячи непредвиденных случайностей? Я понятия не имел, как быть, откажись она подчиниться, и не знал, каким образом вернее всего самому заставить ее действовать. Она здесь во плоти, идет рядом со мной, и это приводит меня в ужас. Я не знал, допустимо ли показать ей свое волнение. Что, если она, как это порой случается с женщинами, вдруг просто закапризничает? Или выкинет вовсе уж ни с чем не сообразное коленце? Или попытается перехитрить меня? Тревожные мысли вихрем клубились в моей голове.
Наконец я решился заговорить, чтобы как-то разрядить возникшую между нами напряженность. Деловито и немного резко я сказал:
— Вы войдете в хранилище одна. Нам нужны облигации на предъявителя. Вы представляете себе, что это такое?
Она кивнула не оборачиваясь.
— Прекрасно. Достоинством они должны быть не меньше двадцати и не больше ста тысяч долларов. Общая сумма — десять миллионов.
Тут ее натурально качнуло, но она сразу же овладела собой и кивнула опять.
— Вы будете умницей и сделаете все, как надо. Напоминаю, мой сообщник остался с вашим начальником, он видит хранилище на телеэкране. Видит он и тамбур, где дежурит охранник. Если вы попытаетесь заговорить с дежурным или совершить какую-нибудь глупость в самом хранилище, он это заметит.
— Я постараюсь не делать глупостей, — ответила девушка. В голосе ее звучал ужас. Она была готова немедленно расплакаться.
— Я знаю, просто хотел напомнить, только и всего. Не волнуйтесь так!