Детектив США. Книга 8
Шрифт:
— Почему вы решили, что я интересуюсь вами?
— Мистер Флетчер, я рождена, воспитана и обучена для выполнения только одной работы, о чем вы, несомненно, знаете, являясь мастером своего дела. Я должна помогать моему отцу и моему мужу и оберегать их. С этим я справляюсь довольно неплохо?
— Вернее, оберегать «Коллинз Эвиэйшн»?
— И ее вкладчиков, и ее работников, и так далее, и так далее.
— Понятно.
— Выполняя эту деликатную работу много лет, нельзя не приобрести
Не отрывая взгляда от Флетча, она достала из сумочки фотографию и положила ее на кофейный столик. Флетч был запечатлен в шортах в теннисном павильоне.
— Я сфотографировала вас, когда вы брали стул от соседнего столика после прихода моего отца. В понедельник утром я отдала фотографию в службу безопасности «Коллинз Эвиэйшн». Их ответ я получила только сегодня. Вы — И. М. Флетчер из «Ньюс трибюн». Это подтвердил полицейский детектив по фамилии Люпо, а затем сотрудники редакции.
— Однако, — выдохнул Флетч.
Внезапно его охватило страстное желание жениться на Джоан Коллинз Стэнвик.
— Так вот, мистер Флетчер, когда газетный репортер кем-то интересуется, с кем-то знакомится, а в нашем случае знакомится близко, под вымышленным именем, представляясь другим человеком, можно предположить, что он ведет какое-то расследование.
— Несомненно.
— Но вы сказали, что мы не представляем для вас интереса.
— Именно так. Я лишь хотел кое-что узнать у вашего отца, Джона Коллинза.
— У вас звонит телефон.
— Я знаю.
— Раз вы не собираетесь отвечать на телефонный звонок, позвольте спросить, что именно вы хотели узнать у моего отца?
— Предлагал он или нет оплатить частное расследование, чтобы выявить, как поступают наркотики на побережье, и отказывался ли Каммингс от его помощи?
— Так ли нужны вам эти подробности?
— Я уже напечатал их. Вы не видели сегодняшнего дневного выпуска «Ньюс трибюн»?
— Нет, не видела.
— Я раскрыл сеть распространителей наркотиков на побережье. Наркотики шли через Каммингса. В одном абзаце, кажется в тридцать четвертом, я написал о предложении вашего отца. Если бы я обратился к нему официально или от редакции газеты, он, скорее всего, ничего бы мне не сказал, чтобы не бросить тень на начальника полиции, так как даже представить не мог, что тот — главный виновник.
— Как интересно. Столько усилий ради одного абзаца.
— Если б вы знали, во что иногда обходятся мне абзацы, которые я даже не пишу.
— Но у меня сложилось впечатление, что не вы, а мой отец первым заговорил о наркотиках.
— Вы, однако, в этом не уверены?
— Нет. Вы знакомы с моим мужем?
— Нет.
— Но вам удалось убедить нас, что вы знали его в прошлом, и знали хорошо. Что вы даже присутствовали на нашей свадьбе.
— Газетные архивы. Я просто подготовился к встрече с вами.
— Но вам даже известно, что он спикировал на дом в Сан-Антонио, давным-давно. Мы этого не знали.
— Может, я соврал.
— Нет, я спросила его.
— Вы его спросили?
— Да. Он поморщился, но не стал ничего отрицать.
— Забавно.
— Как вы узнали о том случае?
— Из полицейского досье вашего мужа. Кстати, он не оплатил штраф за стоянку в неположенном месте в Лос-Анджелесе.
— Если вы не интересуетесь моим мужем, почему заглянули в его полицейское досье?
— Мне требовались эти сведения, чтобы убедить вас в том, что мы давние друзья.
— Мне не верится, что вы приложили столько усилий ради одного малозначительного абзаца в статье, не имеющей к нам никакого отношения.
— Поверьте мне. Перед вами я абсолютно честен.
— У вас звонит телефон.
— Я знаю.
— Пытаясь уяснить цель ваших расспросов, если она и была, я пришла к выводу, что вас занимало состояние здоровья моего мужа.
— Между прочим, как он себя чувствует?
— Насколько мне известно, отлично. Но ваши вопросы так или иначе касались его здоровья. Вы даже выудили у меня фамилию и адрес его страхового агента. И даже, хотя точно я не помню, упомянули нашего семейного доктора.
Флетч стоял посреди комнаты, смотрел на сидящую на диване Джоан Коллинз Стэнвик, его душа пела от радости. Чудо, а не женщина. Проникнуть в суть его игры, восстановить каждый его шаг, даже нащупать мотивы! Такую женщину он мог бы любить вечно.
А через несколько часов он должен убить ее мужа, по его же просьбе.
— Я не понимаю, о чем вы говорите. Мы просто мило болтали.
— Далее, вы задали много вопросов мне, но ни одного — моему отцу. Однако после его появления вы вновь перевели разговор на здоровье Алана.
— А о чем еще мы могли говорить? О погоде? Если говорить не о чем, приходится обсуждать погоду или чье-либо здоровье.
— Вам известно что-нибудь о здоровье моего мужа?
— Честно говоря, нет.
— Как вы попали в Рэкетс-клаб, мистер Флетчер?
— Я купил белые шорты и сказал, что я — гость Андервудов.
— Вы знакомы с Андервудами?
— Нет, я прочел эту фамилию на шкафчике в раздевалке.
— Вы хоть играете в теннис?