Детектив весеннего настроения
Шрифт:
– Как вы меня узнали?
Человек небрежно пожал плечами:
– В Интернете посмотрел. Там ваша редакция в полном составе представлена.
– Понятно.
Официантка принесла кофе и воду и вопросительно посмотрела на соседа Константинова.
– Я ничего не буду.
– Хорошо. Сейчас я принесу еще ваш десерт.
– Сладенькое уважаете, – протянул человек и откинулся на спинку стула. – Поня-ятно. Ну, мне с вами рассиживаться некогда, и сладкое я не люблю. Значит, так. Вы мне деньги, а я вам… то, ради чего вы приехали. Где деньги?
Константинов кивнул на рюкзак.
– Здесь все?
– Да.
– Отлично, – сказал человек. – Давайте, и я пойду.
– А где информация? – спросил Константинов.
– Рома, то, что ты говоришь, – невозможно, – твердо сказала Лера Любанова.
Но когда она еще только договаривала это «невозможно», она твердо знала, что ее первый заместитель ничего не выдумывает, не сочиняет историй и не бредит.
Он говорит то, что есть на самом деле.
Но этого не может быть!
– Набери мне Торца.
Лев Валерьянович Торц, коммерческий директор газеты «Власть и Деньги», отозвался сразу же:
– Да, Валерия Алексеевна. Тебе Роман все передал?
– Передал, но я ничего не поняла. Объясни мне.
На том конце трубки завздыхали и завозились.
– А что мне тебе объяснить? Я действовал в полном соответствии с твоими указаниями. Как только ты мне позвонила, это было… секундочку, сейчас я взгляну… это было ровно в двенадцать тридцать, я немедленно подписал договор, потому что представитель «России Правой» сидел напротив меня с этим самым договором в руках. Договор абсолютно стандартный, на каждой странице виза Садовникова, все как следует. Я его подписал, один экземпляр оставил себе, а второй отдал на руки представителю, и мы разошлись. Его фамилия… секундочку, сейчас взгляну… его фамилия Наседкин Анатолий Петрович. Вот, собственно, и все.
Лера опустилась в ближайшее кресло. Роман Полянский стоял над ней, и у него был растерянный вид.
Лера переложила телефон в другую руку и заправила за ухо волосы.
– Лев Валерьянович, это я все понимаю, но только я тебе не звонила! Ни в двенадцать тридцать, ни в тринадцать. И даже в четырнадцать не звонила!
– Валерия Алексеевна!
– Лев Валерьянович!.. Этого не может быть, потому что я тебе не звонила! Ты это понимаешь или нет?!
Коммерческий директор заволновался.
– Но… нет, в этом необходимо как следует разобраться! Это же очень просто проверить… у меня же есть определитель. Погоди, я посмотрю еще разок, хотя я твой голос ни с каким другим не мог перепутать!..
В трубке у Леры заиграла бодрая музыка, а Лев Валерьянович исчез.
Лера подняла глаза на Полянского.
– Роман, я не понимаю! Какой договор подписал Торц?! Что это за… сумасшествие?!
Полянский присел рядом.
– Мне позвонили из «России Правой» и сказали, что в связи с трагической гибелью их лидера все наши договоренности аннулируются, и газета должна вернуть деньги, полученные от них сегодня днем.
– Какие деньги?!
Музыка в трубке смолкла, и опять возник коммерческий директор:
– Валерия Алексеевна, я все проверил, у меня русским языком написано – Любанова! Вызов в двенадцать тридцать!.. Я сейчас нарочно мобильный телефон выключу, чтобы случайным образом, так сказать, не утратить свидетельство того, что ты мне звонила, и не поставить себя в двусмысленное положение!
– Лев Валерьянович, да какое может быть положение, если я тебе не звонила?! Полянский мне только что сказал, что «Россия Правая» требует вернуть ей деньги, которые мы якобы получили. Лев Валерьянович, ты получал какие-то деньги?!
– Нет уж, голубушка, вот тут уж я точно могу сказать, что никаких денег я не получал и никаких финансовых документов не принимал и никому не отдавал.
Лера Любанова вдруг совершенно обессилела, как будто выстояла три раунда на ринге против Майка Тайсона.
– Значит, так. Найди мне Константинова, пусть он срочно перезвонит. Проверь все сегодняшние банковские переводы, кто, откуда и за что переводил деньги газете. Желательно, чтобы к моему приезду были готовы банковские выписки со счетов за… ну, скажем, за последний квартал.
– Голубушка, но их же делать надо неделю! Сколько через нас денег проходит!
– Значит, сделаете за оставшиеся полдня, Лев Валерьянович!
– Да я-то всей душой, но ведь банк!..
– Договорись с банком, Лев Валерьянович!
– Да я-то всей душой…
– Договор, который вы подписали, и все данные на того представителя «России Правой», который к вам приходил, факсом мне в гостиницу, прямо сейчас! Роман, узнай у портье номер факса. И еще отправьте мне на электронную почту, я посмотрю из здешнего бизнес-центра.
– У меня нет в электронном виде, – сказал Торц несколько оскорбленным тоном. – Откуда же?! Мне… на бумаге принесли! Как же я мог подписать… в компьютере!
Ссориться с коммерческим директором в такой трудный момент не входило в Лерины планы, и она сказала помягче:
– Лев Валерьянович, ты же видишь, что происходит какая-то ерунда! Ты говоришь, что я тебе звонила, а я не звонила! Роману позвонили и сказали про деньги, которые перевели на наш счет, а ты говоришь, что нам никто не переводил никаких денег! Одна надежда на то, что мы с тобой найдем все концы и свяжем их воедино.
– Голубушка, я всей душой, но ведь я-то ни при чем, ни при чем!..
– А кто при чем? – тихо спросила Лера.
Вернулся Полянский, и, продиктовав коммерческому директору номер факса, Лера нажала кнопку «Отбой».
Они помолчали.
– Может, кофе? – спросил Полянский неуверенно.
– Я больше не могу, – призналась Лера. – У меня и так сердце выпрыгивает.
– Тогда текилы?
– Вот только текилы мне сейчас и не хватает!
– Вряд ли здесь подают валерьянку, – сказал Полянский задумчиво. – Но можно попробовать спросить. Уверен, что для нас найдут.