Детективы Дэшила Хэммета. Т. 3

Хэммет Дэшилл

Она лягнула меня, угодив острым каблучком по щиколотке. Я успел зажать ей локоть в тот момент, когда она вырвала нож из столешницы.

— Какого черта вы тут делаете? Я поднял глаза.

По другую сторону стола стоял, зловеще уставившись на меня, мужчина. Высокий и жилистый, с широкими плечами, из которых вырастала длинная, худая, желтая шея, поддержи­вающая маленькую круглую голову. Он стоял, широко рас­ставив ноги и держа руки на поясе. Глаза у него были как черные пуговки на туфлях и располагались очень близко друг от друга над маленьким, расплющенным носом.

—

Что ты делаешь с девушкой? — рыкнула на меня эта милая личность.

Он выглядел слишком опасным, чтобы вступать с ним в спор.

— Если ты официант, — сказал я, — то принеси бутылку пива и что-нибудь для девочки. Если ты не официант… то отваливай.

— Я тебе сейчас…

Девушка вырвалась из моих рук и остановила его:

— Для меня виски.

Он что-то буркнул, взглянул на нее, показал мне еще раз свои нечищеные зубы и неторопливо отполз.

— Кто это?

— Лучше держись от него подальше, — посоветовала она, не ответив на вопрос.

Потом спрятала нож под юбку и повернула ко мне лицо:

— Что ты там болтал о каких-то неприятностях у Эда?

— Читала об этих убийствах в газете?
– Да.

— Так что еще я должен тебе сказать? Единственный выход для Эда — свалить все на тебя. Но сомневаюсь, что у него это получится. Если же нет, то ему хана.

— Ты спятил! — крикнула она. — Не так уж ты нализался, чтобы не знать, что во время убийства мы оба были с тобой.

— Я не настолько спятил, чтобы не знать, что это ничего­шеньки не доказывает, — ответил я. — Но вполне достаточно для уверенности, что возвращусь в Сан-Франциско с убийцей на поводке.

Она расхохоталась. Я тоже хохотнул и встал.

— Еще увидимся, — бросил я и направился к двери.

Я возвратился в Сан-Диего и послал телеграмму в Лос-Анд­желес с просьбой прислать еще одного агента. Потом пере­кусил, а вечер провел в своем номере в отеле, ожидая Гор-мена.

Появился он поздно, от него так несло мескалем, что запах можно было учуять, находясь в Сент-Луисе, но голова у него была в полном порядке.

— Одно время дела складывались так, что я готов был вынуть пушку, чтобы вытащить тебя из той конуры, — усмех­нулся он.

— Брось эти глупости! — прикрикнул я на него. — Твое дело глядеть в оба. Что ты видел?

— Когда ты смылся, девушка и тот тип сели рядышком, нос к носу. Они были возбуждены… сплошные нервы. Вскоре он вышел из кабака. Я оставил девушку и последовал за ним. Он пошел в город и послал телеграмму. Я не мог приблизиться к нему настолько, чтобы увидеть адрес. Потом вернулся в «Под­кову»

— Кто он, этот тип?

— Судя по тому, что я слышал, приятным парнем его не назовешь. Зовут его Флинн Гусиная Шея Служит вышибалой в том же кабаке

Значит, Гусиная Шея был в «Золотой подкове» стражем порядка, а я его ни разу не видел за те три дня Не мог же я так надраться, чтобы не заметить такое чучело А ведь именно в один из этих трех дней миссис Эшкрафт и ее прислуга были убиты

— Я телеграфировал в твою контору, чтобы они подбро­сили нам еще одного агента, — сказал я Гормену — Он будет помогать тебе Поручи ему девушку, а сам займись Гусиной Шеей. Сдается

мне, что на его совести три убийства, так что не зевай

— Есть, шеф! — ответил он и пошел спать. Следующий день я провел на скачках — ставил по ма­ленькой то на одну клячу, то на другую и ждал ночи

После последнего заезда зашел перекусить в японский ресторанчик, а потом перебрался в казино, находившееся в другом конце того же здания. Жизнь там била ключом- свыше тысячи посетителей всех мастей и сортов, казалось, были охвачены единой страстью — спустить с помощью покера, игральных костей, колес фортуны, рулетки и прочих хитрых штучек деньги, оставшиеся после скачек, или все, что вы­играли. Я не принимал участия в игре Я бродил в толпе, охотясь на вполне определенных, нужных мне людей

Вскоре я высмотрел первого — загорелого мужичка, по­хожего на поденщика, нарядившегося в воскресный костюм Мужичок проталкивался к выходу, а на лице его было вы­ражение той особой пустоты, которая отличает любителей азартных игр, проигравшихся до того, как игра закончилась Таких гнетет не столько проигрыш, сколько то, что пришлось прервать игру

Я преградил поденщику дорогу

— Облапошили? — спросил сочувственно Он ответил смущенным кивком

— Хочешь получить пятерик за пятнадцать минут работы? — спросил я

Разумеется, он хотел, но что там за работенка?

— Я хочу, чтобы ты поехал со мной в Старый город и присмотрелся к одному человеку. Потом получишь деньги. Это все.

Мое объяснение не совсем удовлетворило его, но пять долларов на полу не валяются; к тому же он мог в любую минуту дать задний ход, если бы ему что-то не понравилось. Он решился попробовать.

Я велел завербованному подождать у двери и пошел искать следующего. Им оказался толстый коротышка с круглыми, исполненными несокрушимого оптимизма глазами. О да, он с превеликой охотой готов заработать пять долларов таким легким способом. Следующий, к которому я обратился, был слишком боязлив, чтобы играть в такую странную и непонят­ную игру. Затем я завербовал филиппинца, очень щеголева­того в своем палевом костюме, и толстого грека, который, по всей видимости, добывал свой хлеб или в кабаке официантом, или в парикмахерской.

Этого было достаточно. Квартет в полной мере отвечал моим намерениям. Парни не выглядели слишком интелли­гентно, но и не казались негодяями или пройдохами. Я усадил их в такси, и мы поехали в Старый город.

— Теперь послушайте, — приступил я к инструктажу, когда мы прибыли на место. — Я иду в кофейню «Золотая подкова». Подождете несколько минут, потом войдете, закажете вы­пивку. — Я дал «поденщику» пятидолларовую бумажку. — Этим расплатишься за всех четверых… В ваш заработок это не входит. Там увидите высокого плечистого мужчину с длинной желтоватой шеей и маленькой гадкой рожей. Уверен, что вы ни с кем его не спутаете. Присмотритесь к нему хорошенько, но так, чтобы он не сообразил, что вы его пасете. Когда убедитесь, что запомнили его и всюду узнаете, кивните мне и идите сюда за деньгами. Только не ловите ворон. Я не хочу, чтобы кто-нибудь подсек меня, заметив, что мы знакомы.