Дети бездны
Шрифт:
Дениз молча сунул ему в руку свиток.
"Я, Дэйн Монтрей готов взять в жены Летти Кежан и объединить наши земли, если сойдемся в условиях".
Вотан взвел очи к небу:
— Мать моя волчица! Он что, с ума сошел?!
— Если найдешь, спроси его сам.
— Уже послал на поиски. Ну и каша заваривается, доложу тебе.
— Я что-то пропустил? — насторожился мужчина.
— Угу. Ноэ прислал весточку сыну. Только что. Он его прощает и готов поставить на свое место. Все остальное считает недоразумением, включая союз Дианы и Дэйна. Готов содействовать свободе дочери.
— Откуда
— Пропал час назад, — кивнул Вотан: правильно мыслишь.
Дениз впечатал кулак в стену от ярости:
— Спрашивается, где Дэйн и что он себе думает?!
Ни для кого не секрет было, что означает послание Ноэ, и можно было бы махнуть на него рукой — в конце концов, не первый набег планируется, ни последний. Переживали не такие бури. Но ситуация была другой. Сейчас Дэйн серьезно испортил отношения не только с Дианой, но и с Сантьяго. Того можно было понять — любой бы на его месте повел себя точно так же — забрал сестру и уехал. Но Ферна был сыном Ноэ, Диана была дочерью Ноэ, причем пропавшей, той, что считалась мертвой, убитой именно оборотнями.
Открывшийся факт, что она жива и здорова, но стала женой Монтрей, которой он ее так и не признал, приведет к серьезным неприятностям с соседями. Теперь все грили будут неровно дышать в сторону оборотней и война примет общий для Кимера масштаб. Дэйна без сомнений обвинят во всех мыслимых и немыслимых грехах и злодеяниях и никто не сможет опровергнуть обвинения — Сантьяго уже на стороне отца, оскорбленный за себя и сестру. А тут еще Летти и эта расписка. Во сне Дэйн был, что ли, когда давал эльфийке обещание?
— Если это увидит Сантьяго…
— Или Диана…
— Они точно уедут, а Ноэ довершит начатое и прикончит всех нас. Брак расторгнут, а Монтрей возьмут в кольцо и выжгут, мстя за грили. Потом Ноэ заберет его на законных основаниях — в долг уплаты за оскорбление дочери, а оборотней начнут вытравлять за проступки Дэйна. И ничего не докажешь.
— И все же, Сантьяго должен знать об этом, — выставил свиток.
— Зачем?
— Чтобы задержаться до появления Дэйна. Наверняка у него есть объяснение этому. Пусть лучше Сантьяго услышит сначала его, а потом своего отца. Что тот ему наговорит — ты знаешь. Так Ферна хотя бы сможет что-то сложить и сообразить. Не глуп.
— Да, но что если у Дэйна не будет внятных объяснений? Или вовсе ничего объяснять не захочет?
Мужчины уставились друг на друга: а вот этого лучше не надо. Тогда дело вовсе хуже не бывает.
— А мы еще удивлялись эльфам, устроившим ловлю на миледи.
— Да уж, — протянул Дениз.
Чему тут удивляться? Дэйн нарушил слово данное Летти и ее подданные мстили за свою обманутую госпожу. И будут мстить. Закон чести на всех один. Оборотни бы тоже мстили. Только теперь будут мстить им и не только эльфы — встанут еще и грили. Этим и повода особо не надо — стычки не прекращаются уже много поколений. Но то — стычки, а теперь у грили на руках законное основание перейти границы и сравнять Монтрей, последний оплот оборотней, с землей.
Ах, Дэйн, Дэйн, ты хотел поставить точку на этой войне, женившись на дочери главного врага и зачинщика? Виват. Только почему не признал ее, и какого черта
— У него был такой шанс, — покачал головой, с тоской поглядывая на ограду замка — снесут ее химеры без труда.
— Одна надежда на Сантьяго и Диану. Нужно удержать их.
— Не силой же? — пожал плечами. Пока сын Ноэ был среди оборотней и признавал их своими, Ноэ не мог пойти в открытую ведь это бы означало идти против сына. Поэтому меж грили и оборотнями держался нейтралитет, был призрачный, но мир. Только попытка укрепить его, привела к краху и этого достижения.
— Нужно поднимать братьев и ставить больше дозоров на границу.
Дениз кивнул: иного выхода нет:
— Все начинается сначала.
Диана решила послушать свою душу.
Вышла из комнаты и, встав у перил, уставилась на брата. Тот вскинул голову, почувствовав ее взгляд.
"Я остаюсь еще на пару дней", — сообщила.
Сантьяго отвернулся, сдерживая эмоции, чтобы не повлиять ими на волю сестры. Вошедший Дениз молча положил перед ним свиток и только тут почуял Диану. Вскинул голову и замер. Девушка поняла, что что-то случилось из ряда вон — приподнялась над перила и перенеслась вниз, встала рядом с братом, заглянула в пергамент. Начертанные на нем каракули, горели красноватым пламенем и ничего ей не говорили, но Сантьяго видимо о многом. Он сжал кулаки, в миг потемнев лицом. Глаза замерцали холодными искрами.
— Собирайся, — процедил сестре, не поворачивая к ней голову, чтобы не причинить вреда. Сейчас он мог убить и взглядом, причем любого.
Диана отпрянула, увидев, как от затылка вниз появляется палевая шерсть и Сантьяго превращается в волка. Но тут он встряхнулся, вновь вернувшись в нормальный облик.
— Что случилось? — прошептала девушка и обвела испуганным взглядом мужчин. Их лица были непроницаемы, но взгляды хранили какую-то тайну.
— Собирайся, — повторил Сантьяго громче. Голос был похож на рык. Мужчина оскалился, выказывая волчьи зубы, на руках выросли когти и тут же исчезли.
Ей показалось, что ему невыносимо оставаться здесь. И точно поняла, что он оскорблен и находится в бешенстве, которое с большим трудом сдерживает. Она растерялась — привыкнуть к превращениям из человека в животное она не успела и боялась, а понять причину ярости брата было невозможно. Страх и растерянность сковали ее, превратив в статую.
— Собирайся!! — рявкнул Сантьяго, грохнув по столу кулаком, который на миг превратился в здоровенную волчью лапу.
В этот момент с крыши к столу спикировал орел. Растопырив крылья и приоткрыв клюв, сел на край спинки стула лорда, что стоял во главе.
Диана побелела, не зная, что думать о птице и боясь предполагать, кем она может оказаться. Здесь все было не так: деревья ходили, ворчали на обычном языке, люди превращались в зверей, звери в людей, из тени выпрыгивали гнолы, а грили уходили в тень.
— А вот и ты, — прошипел Сантьяго, приподнимаясь в сторону орла и прыгнул на птицу, обратившись в волка. А в это время орел взметнулся вверх, спикировал в стороне от стола и покатившегося с него кубарем волка, превратился в знакомую черную пантеру.