Дети Безымянного
Шрифт:
Брериг вновь потянул Тасенду к двери за руку. — Пойдём, — приговаривал он. — Пойдём, я загадаю тебе загадку. Будет весело. Пойдём.
Она сопротивлялась ещё мгновение, а затем — когда к ним присоединилась мисс Хайуотер — всё же поддалась на удивление мягким понуканиям. Что... что же ей было уготовано теперь? За эту ночь она успела уже трижды избежать смерти. Шептуны. Топь. Хозяин Имения.
— Так значит, ты не видела самозванца, — уточнила мисс Хайуотер, на ходу извлекая тёмное перо и занося его над чистой страницей гроссбуха. — Что же
— Только трупы, — ответила Тасенда. — Очень много трупов. Я должна была остаться среди них. Моё место — в могиле…
— Не теряли ли они случайно цвет кожи? — окликнул их Давриел со своего кресла, продолжая вертеть в руках виолу. — Не становились ли они бледными или пепельно-серыми после того, как их опустошили?
Тасенда остановилась перед самой дверью, и демоны не стали её подгонять.
— Они выглядели так же, как и при жизни, — повернувшись, ответила Тасенда. — Только губы посинели. Их члены онемели, и несколько часов они оставались окоченевшими, — даже слишком окоченевшими, — а потом вдруг обмякли.
— Приостановка жизненных процессов вследствие прямого изъятия души, — рассеянно пробормотал Давриел. — Не исключено, что какой-то некромант- самоучка собирает урожай. Что же, могло быть и хуже. Если мисс Хайуотер сумеет разыскать души, полагаю, мы сможем откачать их до того, как начнётся процесс разложения. И тогда мне не придётся заказывать по почте новую деревню.
Тасенда не поверила своим ушам. Неужели от только что сказал...
— Откачать их? — переспросила она. — То есть, вернуть их к жизни?
— Возможно, — ответил Давриел. — Для уверенности хорошо бы мне самому осмотреть тела. Но, судя по описанию, их состояние может быть обратимым — и сделать это будет гораздо проще, чем выращивать новых крестьян традиционным способом.
— Хотя, следует признать, далеко не так весело, — заметила мисс Хайуотер.
— Пойдём, хватит донимать лорда Кейна.
Демон Брериг снова потянул Тасенду за руку, но что-то глубоко внутри неё — что-то, что она уже считала высохшим и безжизненным — вдруг всколыхнулось.
Вернуть их к жизни. Она может вернуть их к жизни?
— Сколько? — спросила она. — Сколько времени у нас осталось?
— Ты всё ещё здесь? — удивился Давриел.
— Сколько?
Бесцеремонно оттолкнув мисс Хайуотер, Злобогрыз шагнул вперёд и направил меч прямо на Тасенду.
И Тасенда запела.
Хотя она намеревалась начать тихо, та надежда — то тепло — вырвалось из неё чистым, громким, преисполненным силы звуком. Это была первая нота Охранной песни, звонкая, точно переливы утреннего колокола.
Все демоны и черти в комнате завопили от боли, и их крики слились в режущее слух созвучие. Брериг жалобно захныкал,
Черти катались по полу, дружно вереща.
Её виола, которую Давриел по-прежнему держал в руках, играла ту же ноту: волевую, неумолимую ноту. Давриел отпустил инструмент и удивлённо склонил голову, увидев, как он завис перед ним в воздухе. Такое порой случалось. Её барабаны в детстве вели себя так же.
Она продолжала петь, каждую ноту громче предыдущей. Трое демонов скорчились на полу, прикрыв головы руками и мучительно стеная. Давриел, однако, лишь оттолкнул парящий инструмент в сторону одним пальцем и не спеша поднялся с кресла.
Песнь не подействовала на Давриела. Он... он и в самом деле был человеком. Многие виды защитной магии не действовали на людей.
Давриел подошёл к Тасенде, которая позволила песне умолкнуть. Её виола медленно опустилась перед креслом, и трое демонов облегчённо осели на пол. Из соседних комнат всё ещё доносились крики чертей.
— Магия Топи, — произнёс Давриел. — Прекрасная демонстрация. Тот, кто забрал жителей твоей деревни, определённо боялся тебя. Вот почему ты до сих пор жива.
— Сколько? — вновь спросила она. — Сколько ещё продержатся люди? Если я разыщу их души...
— Зависит от обстоятельств, — ответил Давриел. — Самые грубые способы извлечения души приводят к мгновенной смерти, часто с нанесением тяжких телесных повреждений. Взрыв грудной клетки и тому подобное. Но то, что описала ты, больше похоже на последствия непроизвольной проекции, когда душу не вырывают, а выманивают из тела. От этого тела обычно впадают в краткосрочный кататонический ступор...
— Сколько?
— Два дня, может быть, три, — сдался Давриел. — Потом душа не сможет узнать собственное тело — а тело к этому времени так и так начнёт разлагаться.
Значит, её родителей… уже не вернуть. Они умерли десять дней назад и были преданы Топи. Но её сестра, Виллия, до сих пор лежала на каменной плите в приорате. Её не вернули в Топь, потому что она почитала Ангела. Можно ли её спасти? А Йоана, дровосека? Маленького Арена и Викну?..
— Ты обязан мне помочь, — выпалила она. — Ты же их лорд!
Давриел равнодушно пожал плечами.
— Если не поможешь, я... я...
— Не терпится услышать эту угрозу.
— Я сделаю так, что ты больше никогда не сможешь спокойно вздремнуть.
— О, мне жаль тебя огорчать, но…, — он осёкся. — Что?
— Я отправлюсь прямиком в Трабен, — продолжила Тасенда. — Я пройдусь по всем церквям и спою им о «некроманте из Подступов». Я умею петь не только Охранную песнь, знаешь ли. У меня есть и другие песни, взывающие к другим чувствам. Я заставлю их ненавидеть тебя. Ужасного лорда Давриела Кейна, человека, похитившего души целой деревни.