Дети Безымянного
Шрифт:
— Сожгите её, или что-нибудь в этом роде, — произнёс он, раскрыв книгу.
— Возможно, стоит скормить её чертям. Они умоляли меня дать им живое мясо.
Её съедят заживо?
Только не представляй это. Не думай. Тасенда постаралась сосредоточиться на дыхании.
Демонесса — мисс Хайуотер — прислонилась к косяку ванной комнаты, сложив руки на груди.
— Она выглядит так, будто побывала в преисподней. И видела там не самые лучшие места.
— В преисподней есть лучшие места? — рассеяно спросил Хозяин.
—
— Грязная и в крови, — ответил Хозяин. — Разве не так обычно выглядят все крестьяне?
Мисс Хайуотер бросила на него взгляд через плечо.
— Я не слежу за местной модой, — продолжил Хозяин со своего кресла. — Знаю только, что они здесь очень любят пряжки. И воротники. Клянусь, на днях я видел парня с таким высоким воротником, что его шляпа покоилась прямо на нём, даже не касаясь головы...
— Давриел, — перебила мисс Хайуотер, — я серьёзно.
— Я тоже. У него были пряжки на рукавах, — Хозяин поднял левую руку, жестом выражая глубокое недоумение, — Представляешь? Просто ремешки, опоясывающие плечо. Совершенно бесполезная деталь. Мне кажется, они боятся, что одежда сбежит, если её как следует не пристегнуть.
Тасенда молча взирала на эту перепалку. Их разговор казался странным, и до обидного пренебрежительным по отношению к ней. Для них она была всего лишь досадным недоразумением, не так ли?
И всё же, чем дольше они препираются, тем позже Тасенда отправится на корм чертям. Предательское воображение тут же нарисовало ей яркую картину: она лежит на земле, не в силах пошевелиться, а гадкие создания дерутся за неё, как дрались за гнилые яблоки. А затем они принимаются жадно пожирать её плоть, и она не может даже закричать, несмотря на нестерпимую, пронизывающую боль…
Дыши. Сосредоточься на дыхании.
Глубокий вдох — глубокий выдох. Даже её губы онемели, а язык напоминал тяжёлый камень — но может быть... если очень постараться...
Она глубоко вдохнула и выдавила из себя тихую — но чистую — ноту. Её виола мгновенно откликнулась, завибрировав струнами в такт.
Хозяин Имения резко поднялся с кресла.
Охранная песнь. Спой Охранную песнь! Она пыталась, но всех её усилий хватило только на тихое мычание, которое, похоже, ничуть не беспокоило ни демонессу, ни её повелителя.
— Позови Злобогрыза, — наконец произнёс Хозяин. — Пускай он хорошенько свяжет убийцу, а потом мы выясним, кто и зачем её послал.
ГЛАВА IV. ДАВРИЕЛ
Давриел Кейн — он же Хозяин Имения — был по горло сыт тем, что его пытаются убить.
К чему вообще было перебираться в эту всеми забытую глухомань, если люди и здесь не желали оставить его в покое? Давриел позаботился о том, чтобы добраться до него было как можно сложнее, но все эти настырные типы, возомнившие себя героями,
Тебе не нужно будет волноваться об этом, если ты используешь меня, раздался вкрадчивый, манящий голос Сущности из глубин его сознания. Когда мы утвердимся в нашем могуществе, ни один искатель приключений больше не осмелится нас потревожить.
Давриел сделал вид, что ничего не слышал. Беседы с Сущностью редко оказывались продуктивными. Пока она исцеляла его раны, ему не было дела до её заманчивых посулов.
Он вновь уселся в своё кресло как раз в тот момент, когда в спальню вошёл Злобогрыз. Любой нормальный человек назвал бы этого рогатого верзилу просто «демоном». Разумеется, это было чрезмерным упрощением. Искушённые оккультисты знали, что существуют сотни демонических линий — и никогда не использовали применительно к демонам термины «род» или «родословная», поскольку демоны не рождались, а появлялись на свет силой магии, уже полностью сформированными.
Злобогрыз, к примеру, относился к хартмуртам — линии высоких, мускулистых, лишённых шерсти демонов с нечеловеческими чертами лица и рогами, которые загибались назад и обрамляли голову, подобно гриве. Будучи редкой бескрылой линией, хартмурты отличались выносливостью и быстрым заживлением ран, и слыли искусными бойцами. В самом деле, Злобогрыз был одет в кожаный доспех воина и носил на поясе два жутких кривых клинка.
Он был тупым, как пень, но, к счастью, таким же крепким. Получив инструкции от мисс Хайуотер, демон с трудом протиснулся в ванную, подхватил девочку-убийцу на руки и вынес её в спальню. Сняв виолу у неё со спины, он попытался усадить её на стул напротив Давриела, однако негнущееся тело девочки никак не желало умещаться на нём должным образом. Демон нахмурился.
Мисс Хайуотер была совершенна права. Эта девочка действительно отличалась от других кандидатов в герои, которые пытались убить Давриела. Она была слишком юна — четырнадцать, от силы пятнадцать лет. Неужто у церкви закончились здоровые взрослые люди, чтобы посылать их на верную смерть?
Вместо привычной одежды с чрезмерным количеством пряжек и усеянного шипами оружия девочка носила простое крестьянское платье — изодранное, пыльное, сплошь в пятнах крови. Она выглядела изголодавшейся, а под глазами виднелись тёмные круги.
Мисс Хайуотер подошла к нему сзади и выразительно изогнула бровь, наблюдая, как Злобогрыз пытается усадить пленницу ровно — чему по-прежнему мешало сковывающее заклинание Давриела. Затем, ворча себе под нос, демон принялся старательно привязывать девочку с стулу.
Хлопнув в ладоши, Давриел вызвал из комнаты для прислуги мелкого краснокожего чертёнка. Тот вбежал в спальню, держа в руках слишком большой для него поднос, на котором весьма ненадёжно стояла бутылка изысканного «Глурцера» местного урожая. Сладкий аромат вина приятно щекотал ноздри Давриела, пока он наполнял свой бокал.