Дети бури
Шрифт:
Пока девушка смотрела в окно, завороженная буйством природы, одна из пальмовых веток взмыла в воздух, ударилась о стекло и снова унеслась вместе с порывом ветра, оставив после себя трещину толщиной в волосок.
Она отшатнулась, наконец поняв, что стекло очень легко может разбиться, и снова поставила ставню на место, закрыв защелки.
В ту же секунду кто-то сильно постучал в дверь, стараясь перекрыть шум ветра.
Подойдя к двери, Соня устало прислонилась к косяку, прижала ухо к дереву и спросила:
– Кто там? – Из ноющего горла вырвался слабый, слишком слабый звук, и девушка заставила себя повторить вопрос немного громче.
– Рудольф! – прокричал Сэйн.
Она повозилась с замком; дверь с грохотом распахнулась.
Телохранитель стоял в дверном проеме, за каждую из его огромных рук цеплялись дети. Их приятно взволновала неожиданная драма, которую принес с собой ураган Грета. Малыши все еще сонно моргали, но постепенно просыпались, милые и беззащитные в своих расписных пижамах.
– Что стряслось? – спросила она.
Сэйн ответил:
– Ураган уже здесь или почти здесь. Мы уходим в подвал.
– Неужели все настолько плохо?
– Вы сами слышите. Скоро будет еще хуже.
– Что говорят по радио?
– Не думаю, что нам удастся это узнать, – сказал он.
– Конечно, – ответила Соня, чувствуя себя очень глупо.
– Я соберу для детей одежду потеплее, – продолжал он, – будьте готовы к тому времени, как мы вернемся за вами.
– Что мне взять?
– Зубную щетку и свитер, – был ответ.
После этого, все еще крепко держа детей за руки, телохранитель заторопился прочь.
К тому времени, как он снова постучал в дверь, девушка успела собраться. Рудольф проводил ее к главной лестнице. Когда они уже наполовину спустились по ступенькам, в одной из комнат второго этажа со звоном разбилось стекло.
Соня спросила:
– Может быть, стоит пойти посмотреть?
– Сейчас мы не сможем ничего сделать, – ответил Сэйн, – ставни достаточно крепкие, чтобы сдержать большую часть воды. К тому же мистер Доггерти может себе позволить кое-какой ремонт.
Они спустились в подвал. Начинался новый день, и Соня знала, что он будет самым худшим из всех, которые она провела на Дистингью.
Книга четвертая
Глава 20
Весь персонал собрался на кухне – пили горячий кофе и наскоро закусывали рулетами с маслом и джемом. Все надели на себя свитера или ветровки и выглядели так, будто готовились к долгому и неприятному путешествию. Никого не радовала перспектива провести один или два дня в штормовом подвале, в то время как ураган разносит дом в щепки.
– Хорошо спали? – спросил Билл, предложив Соне чашечку кофе с сахаром и сливками, как она любила.
– Довольно неплохо, – ответила она. Девушка знала, что видела кошмары, но, по крайней мере, не помнила, в чем они заключались, если не считать кровожадного воя, оказавшегося всего лишь ветром.
– С нами все будет в порядке, – заверил он.
– Этот ветер, он такой сильный.
– В последнем прогнозе погоды, еще до того, как наш приемник превратился в сплошную мешанину статического электричества, говорилось, что в эпицентре ураган достиг скорости в сто двадцать миль в час, а на Гваделупе волны уже перехлестывают через дамбу. Однако наш дом построен с учетом того, чтобы выдерживать подобные вещи на время вполне достаточное для того, чтобы Грета успела пройти мимо.
– Надеюсь, что вы правы.
– Я прав.
Она беспокойно сказала:
– Вы ждали, что сейчас что-то должно случиться... с детьми.
– Пока они еще не в подвале и не в безопасности, – сказал он, наблюдая за малышами, которые весело болтали с Бесс Далтон, пока та натягивала на них джинсы и рубашки прямо поверх пижам. – Надеюсь, что мы сможем продержаться, пока не получим помощь с больших островов...
Генри Далтон и Лерой Миллз начали вытаскивать одеяла из шкафа, который стоял возле двери в подвал, и переносить неуклюжие свертки в маленькую комнатку с бетонными стенами.
– Зачем это? – поинтересовалась Соня.
Петерсон ответил:
– Если наш генератор сломается и энергии для дополнительных обогревателей не будет, то в сырой бетонной конуре будет зябко даже в тропиках.
Соня задумалась о том, как это детям, уже дважды попадавшим в такую переделку, все еще удается смотреть на нее как на забавное приключение, и поняла, что ей не помешала бы хотя бы частичка такой же жизненной энергии.
– Соня! – позвала Хельга. Она сидела за столом в самом центре комнаты, окруженная коробками с едой и различными заготовками для сандвичей. – Вы не поможете мне сделать несколько сандвичей и приготовить другую еду? Нам бы не хотелось выходить чаще, чем это необходимо.
– Конечно, – поднимаясь на ноги, откликнулась та. – Простите, что сама не подумала предложить помощь. Мне немного не по себе.
– С остальными происходит то же самое, – ответила Хельга. Она редко становилась такой разговорчивой. Потом, будто осознав, что внезапно сделалась чересчур многословной, она молча продолжила мазать хлеб маслом и горчицей.
Билл Петерсон тоже подошел к столу и помогал обеим женщинам до тех пор, пока, минут десять спустя, все сандвичи не были готовы, фрукты, выпечка и другая еда упакованы в картонные коробки, которые они отнесли в бетонный бункер. Возвращаясь в очередной раз, он столкнулся с Хельгой и предложил отнести коробку, которую та держала в руках.
К его удивлению, женщина ответила отказом:
– Все свои дела здесь я уже закончила. Теперь не выйду до тех пор, пока снова не засияет солнце. – Из-за шума ветра и дождя, который заметно усилился в последние пять минут, ей приходилось сильно повышать голос, чтобы Петерсон смог хоть что-то расслышать.
Кроме Сони и Билла, на кухне остались только Бесс, Рудольф и дети. Через минуту телохранитель вместе с малышами отправился через главный холл к лестнице.
– Дети! – позвала Бесс.