Дети и эти
Шрифт:
— Я, — сказала мама, — сегодня утром очень плохо себя вела. Вставать не хотела. Капризничала. Чашку с молоком разбила.
— Глупости, — возмутилась начальница. — Немедленно выкиньте эту чашку из головы. Даже представить себе не могу, чтобы из-за такого маленького пустяка дети отказались от матери, не пришли за ней на работу. Подумаешь — чашка с молоком. Надеюсь, она у вас не последняя?
— Да, — вздохнула мама, — конечно. Чашки другие есть. Дома много чашек. Но я же
Начальница помолчала. Потом сказала:
— Я уверена: они уже давно вас простили. Вообще не помнят про эту чашку. Наверно, просто дома какие-нибудь дела. Или в детском саду задержали. Это бывает.
Начальница хотела ещё что-то сказать, но за ней пришли. Она последний раз погладила маму по плечу, убежала одеваться.
И за бухгалтершей Стеллой Ильиничной тоже пришли. Плотненькая запыхавшаяся девочка поцеловала свою маму-бухгалтершу, дала ей булочку. Маме, за которой не пришли, тоже хотелось булочку. Но никто ей булочку не приносил.
«Стелла Ильинична, дайте мне, пожалуйста, кусочек булочки, — хотела сказать мама бухгалтерше, — помните, как наша начальница вам свою пиццу отдала, теперь вы мне булочку дайте». Но мама не успела. Сначала постеснялась, а потом было поздно. Стела Ильинична, плотненькая девочка и булочка уже ушли. Остались уборщица и мама.
— Ничего, — сказала уборщица. — Я ещё долго буду тут убирать. А потом за мной мой мальчик придёт. Если что — мы вас к себе домой заберём. А завтра утром приведём обратно на работу.
Мама заплакала. У неё почему-то вдруг ужасно заболела нога, наверно, вспомнила, как на неё наступили.
А в это время дети мамы, мальчик и девочка, спокойно возвращались домой. Одновременно подошли к подъезду с разных сторон, спрашивают друг друга:
— А мама где?
— Как где? Разве ты её с работы не забирал?
— Нет. Я думал: ты приведёшь. Как обычно.
— Кошмар! Ещё час назад забирать надо было.
— Бежим скорей.
И они помчались на мамину работу. Вбежали. Кинулись к маме:
— Бедная! Как ты тут? Я думал, она тебя домой приведёт.
— А я думала — он. Прости нас, мамочка! Это больше никогда не повторится. Теперь всегда будем заранее договариваться!
У мальчика оказалась с собой колбаса, у девочки — булочки. Получились бутерброды, только без масла. Но это было не важно. Мама шла домой между мальчиком и девочкой. Посерединке. И все трое думали, что самое страшное уже позади.
ПОТЕРЯ
Папа одной девочки очень боялся потеряться.
— Не бойся, — говорила девочка. — Выучи наш адрес. Потеряешься, тебя приведут домой.
— Кто?
— Тот, кому скажешь адрес.
— Не буду учить, — отказывался папа. — Не хочу, чтобы он, тот, кому адрес скажу, меня домой вёл. Хочу всегда с тобой домой приходить. Вместе.
На улице папа крепко вцеплялся в руку девочки, ни на секунду пальцы не разжимал. Когда в кафе или магазине девочке надо было взять что-нибудь двумя руками, папа соглашался разжать пальцы, отпустить руку, но тут же хватался за платье дочки. Не отходил от неё ни на шаг.
— Не глупи, — сердилась девочка. — Вдруг мне надо будет на минуточку в женский туалет? Ты что, со мной пойдёшь?
— А можно?
— Конечно нет. Папам в женские туалеты нельзя. Тебя оттуда вытолкают.
— А если я, — с надеждой спрашивал папа, — глаза зажмурю. Крепко-крепко. Тогда можно?
Девочка не знала, как избавить папу от страха потеряться, посоветовалась с одним знакомым мальчиком. Мальчик был смелый, думал, что все тоже должны быть смелые, как он.
— Бояться стыдно, — сказал мальчик. — Надо его отучить. Устрой так, чтобы он потерялся. А потом нашёлся. Пусть узнает, что это не так уж страшно.
— Как я такое устрою?
— Спрячься где-нибудь. Потом выйди.
На следующий день девочка привела папу в магазин, сказала:
— Сейчас пойду в примерочную кабинку, платье мерить. Оттуда я никуда не денусь, ты не потеряешься. Стой спокойно возле кабинки и жди.
— А давай, — попросил папа, — я буду с тобой через стенку разговаривать.
— Нет. Когда девочки платья меряют, их отвлекать нельзя.
Продавщица взглянула на платье, которое несла в кабинку девочка:
— Возьми другое. Это будет тебе велико.
— Посмотрим, — сказала девочка и ушла в кабинку.
Папа остался снаружи. В кабинке стенки доходили не до самого низа. Девочка осторожно, вместе с платьем, пролезла сквозь щель у пола в соседнюю кабинку, оттуда ещё в одну и ещё в одну. Вылезла из-под крайней кабинки, незаметно подошла к продавщице, сказала тихо:
— Вот ваше платье. Оно велико.
— Я же говорила.
— Вы были правы. Простите, у меня просьба. Там, возле кабинки, мой папа. Станет меня искать, скажите: она уехала на троллейбусе. Только, пожалуйста, не удивляйтесь. Так надо.
— А я и не удивляюсь, — спокойно сказала продавщица. — У нас в магазине не такое бывало.
Девочка спряталась в соседней булочной, стала ждать, когда папа начнёт «теряться». Чтоб сразу его «найти». Папа ждал, ждал, ждал, стал стучаться в кабинку.