Дети луны
Шрифт:
– Я не собираюсь повторять, Лулу! Запрещаю тебе общаться с Конуэем. Он прохвост со стажем, а ты еще маленькая и наивная девушка, каких он как орехи щелкает. Ты поняла меня? – закончила читать нотации Эстер Де Моро.
– Поняла, матушка, – насупилась девчонка.
– Я ухожу по делами в префектуру. Вернусь только к вечеру, тогда и поговорим о твоем замужестве с Кристианом Ридингом. А пока что, советую проштудировать бальную книжку.
Люсьенне очень нравился Роберт Конуэй. Он был красив, обходителен, воспитан, интересен и опытен. Не то, что избалованный увалень Кристиан Ридинг, который и не смотрел в
Сам же Конуэй желал воплотить в жизнь месть Эстер Де Моро, через Люсьенну, но в его амбициозном плане затесался один нюанс. Люсьенна была сказочно юна, хороша и мила и опальный бизнесмен сам не заметил, как влюбился в богатую дочь врага по уши. За ту неделю, что Де Моро проживали у него в особняке, Роберт показал Лулу окрестности, не выходя, впрочем, за запрещенные дороги Ридинга. Они покатались на лошадях, погуляли по винограднику в поле, посмотрели на диких кабанов издалека и даже успели поцеловаться.
Разумеется, что Эстер ни о чем этом не подозревала, молодые тщательно скрывали все свои дела. Но Роберт все же настаивал на том, чтобы Люсьенна сказала матери о них. Но девочка не решалась просить у Эстер благословения, понимая, что у ее матери другие планы на брак с сыном мэра Ридинга.
Узнав об этом, Конуэй расстроился. Он понимал, что даже здесь ему просто не светит тягаться с Кристианом, богатым сосунком мэра, который запросто может по какому-нибудь ложному обвинению засадить его в тюрьму или вообще повесить на Базарной площади.
С горя он сильно напился и решил пойти куда глаза глядят. Так он и не заметил, как пересек ведьмин лес и оказался далеко за границей запрещенной дороги, как раз у “моста самоубийц” – Бекерена. Там он долго смотрел на небольшой водопад, а потом уснул во мху, недалеко от красных камней, которые считались пристанищем ведьм, местом где те устраивали шабаши.
– Ева, еще одна заблудшая душа, – указал Кадо на пьяного вусмерть Конуэя, дрыхнувшего под кленом. – Хорошее мяса для шашлыка, – рассмеялся мальчишка. – Уже пропитано вином!
Он посветил факелом окрестности. Было тихо, лишь в ночи слышались песни цикад.
– Замолчи! – коротко сказала Ева, разглядывая лицо Конуэя. – Я знаю его. Тащи в избу. На месте разберемся.
Кадо, Тим, Грей и Хельга быстро скрутили ничего не осознававшего Конуэя и потащили в землянку.
Ева немного помедлила, прислушиваясь к шороху листьев клена. Когда-то на этом мосту и правда творились темные дела, но тогда еще никто не ведал о ведьмах. Не ведают и сейчас и полной правды не знают.
Ведьма улыбнулась мыслям, взмахнула рукавом и исчезла будто бы ее и не было. За годы жития в лесу, она многим приемам научилась, в том числе и уходить незамеченной.
Харпер вертел в руках наконечник стрелы. Удивительно, но как только Шарлотта стала работать в ними, они нашли столько доказательств тому, что далеко не одни Дети Луны имеют зуб на мэра Ридинга. В этом городе каждый третий пострадал от него. И если вдова кузнеца, убитая горем жена, могла что-то перепутать, учитывая ее состояние, то факты и улики только подтверждали
В любом случае, Томас Ригли и Харпер решили что проведут еще одно расследование по факту убийств, раз уж как появились новые жертвы, как и предполагала журналистка. Но Ридинг не будет осведомлен об этом расследовании ровно до того момента, как оно закончится. Ригли желал, чтобы все это было не более, чем слухами, но даже он понимал, что здесь что-то не чисто, учитывая с каким хладнокровием и жаждой Ридинг вешал любого, кто угрожал его репутации.
– Что думаешь, Харпер? Могла эта стрела быть наконечником оружия обездвиживающая жертвы убийств?
Сейчас они практически вели расследование вчетвером: Харпер, Ригли, Стоун и Ди. И за пять с половиной дней, они поняли, что убийца не один из Детей Луны, но возможно он как-то с ними связан. Вдова кузнеца, именно она принесла этот наконечник, найдя его у себя в огороде. Так у них стало на одну улику больше, учитывая, что такими стрелами здесь в Хэмпшире не пользовались уже очень давно.
– Думаю, – он обернулся на дверь. – Я полагаю, шериф, что наша юная писательница далеко не все нам рассказывает. Возможно у нее есть свои резоны скрывать от нас часть информации. Сегодня я проследил за ней, она ходила к местному торгашу зерном, Заку. Они договаривались ночью куда-то ехать вместе. Кажется в соседний хутор, на мельницу. Что-нибудь знаете об этом месте?
Ригли отложил документы и задумался.
– Хутор этот бывшая деревушка, через него идет купеческая дорога по которой возят зерно и табак на продажу в городок Баккери. А на самом хуторе мельницы давно нет, она сгорела три весны назад. Иногда там встречаются влюбленные и ночуют бродяги. Более ничего не знаю об этом месте.
– Думаю, что мисс Ди встречается там с кем-то, кому передает информацию о расследовании, – задумчиво произнес Харпер.
– Уж не полагаешь ли ты, что она может работать на Ридинга? – серьезно спросил Ригли. – Это было бы очень плохо для нашей с тобой репутации. Выясни какого рожна она нам недоговаривает, иначе мы с тобой окажется в дерьме по уши!
– Я как раз хотел прогуляться лунной ночью за этими двумя заговорщиками и проверить, так ли мисс Ди нам помогает, или это очередное укрывательство фактов, для написания ее романа.
В дверь громко постучали, а затем в нее вошла Шарлотта. Она улыбнулась и сказала:
– Один из друзей мэра пропал. Его зовут Роберт Конуэй. Мэр Ридинг просит нас заняться его поисками, сегодня, – она глянула на отсутствующий взгляд Харпера. – И полагаю, что это не совсем просьба, господа.
Было жутко холодно, когда Конуэй разлепил веки. Он едва чувствовал руки, когда попытался понять, где находится. Он лежал на спине и потолок был совсем не похож на его спальню. Втянув затхлый запах сырости и чего-то горьковато-сладкого, он вдруг резко подскочил, обнаруживая, что за ним наблюдают.