Дети Метро
Шрифт:
— Надо держать нос по ветру? — произнесла Катя его любимую поговорку.
— Точняк! Скажу, что ты передумала танцевать со мной и я готов. Нет, лучше скажу, что я передумал танцевать с тобой.
Он поднялся.
— Иди, замаливай грехи! — махнула рукой Катя, увидевшая, что её приятель немного расслабился и напряжение, державшее его весь вечер, отпустило.
Она ведь, на самом деле, не хотела вмешиваться в их отношения. Каждый выбирает то, что для него лучше. Если бы Никита хотел порвать с Анжеликой, то сделал бы это и без её помощи. Он, вероятно, принадлежал к тому типу мужчин, который был показан в фильме «Осенний марафон» — мягкие, бесхребетные существа, не способные дать счастья никому: ни себе, ни жене, ни любовнице. Они не живут — мучаются, в надежде, что всё разрешиться само собой.
Зазвучала медленная мелодия и к Кате подошел Вася, приглашая её на танец. В отличие от Никиты у него не было раздвоения личности, а потому Катя с удовольствием пошла с ним на танцпол.
Глава 9
Длинные новогодние праздники с их тяжелым ничегонеделаньем, обильной едой, гулянками, встречами с друзьями, родственниками, знакомыми, порядком утомили Максима и Катю. Правильнее всего было бы уехать за границу и провести время там. Однако ни Максим, ни Катя вовремя об этом не подумали, а когда подумали, то путевки в те места, куда им бы хотелось уже были раскуплены.
Поэтому все свое время они проводили вместе, в Москве, иногда захватив с собой Дениса. После нового года в столице выпал обильный снег и гулять было приятно — всё вокруг белело первозданной чистотой: крыши домов, тротуары, деревья. Правда, немного позднее, дворники стали рассыпать реагент на асфальте и под ногами образовалась небольшая грязная кашица, что сильно портило нарядный вид.
Катя украдкой посматривала на свое отражение в витринах и была довольна представившимся ей видом. Она считала, что женщина всегда, в любой обстановке, должна выглядеть привлекательно — на то она и женщина. Что же поделать, ей хотелось нравиться Максиму, и в этом не было ничего необычного!
В один из выходных дней они привели Дениса на Красную площадь, посмотреть на главную ёлку страны — сами то они уже видели её, а вот сын Кати еще нет. Затем от Кремля, пошли в сторону Лубянки. Разукрашенное здание Детского мира оказалось плотно заполнено народом с детьми всех возрастов, энергично снующих по этажам вместе с усталыми родителями, плетущимися позади. Детский мир сам по себе превратился в маленький город, в котором игрушки играли важную роль своеобразного эквивалента материальных благ. Взрослым были нужны машины, квартиры, дачи, а детям — игрушки.
Максим, Катя и Денис были вовлечены в эту праздничную сутолоку, едва переступили порог огромного магазина. Толпа, словно огромная массивная планета, тут же притянула их, всосала в себя, а потом заставила двигаться по установленной орбите — от отдела к отделу, от этажа к этажу.
Максиму вдруг захотелось купить Денису что-то хорошее, какой-нибудь новогодний подарок.
— Перестань! — сказала, смеясь, Катя и потянула его за рукав, — у него есть игрушки. Охота тебе тратить деньги!
— Нет, мне хочется! — упрямо ответил Максим, — сейчас же Новый год, в конце концов, а я не делал никому подарков. Кстати, и тебе тоже.
— Хочешь мне выбрать что-то в Детском мире? — иронично спросила Катя.
— Нет! — смутился Максим.
На самом деле он подумывал о кольце. Ему с недавних пор хотелось сделать предложение Кате, но раньше это были разрозненные мысли, неоформленные. Он размышлял, представлял, как предложит ей руку и сердце, в какой обстановке — хотелось чего-нибудь романтичного, чтобы запомнилось, было нетривиальным. Сделать так, как это умеют в американских фильмах.
Эти сумбурные фантазии часто приходили к нему в последние месяцы, и он их не прогонял от себя. Но все же… это казалось неким нереальным действом, связанным с особыми трудностями. Женитьба — серьезный шаг и, несмотря на особую привлекательность желания быть все время с Катей, он внутренне боялся этого шага. Утрата своей независимости, возможности самостоятельно распоряжаться собою — вот что пугало Максима, как и раньше, когда он только увидел её в метро.
Глядя сейчас в улыбающееся ждущее лицо Кати, он в последний момент решил отступить. «Не стоит торопиться, — соображал он, улыбаясь ей в ответ — у нас еще всё впереди. Успею сделать предложение».
Они пошли в Детский мир, и Денис выбрал там понравившуюся игрушку. Это была черная пластмассовая машинка — полицейский автомобиль на батарейках. Максим тут же оплатил и вручил совершенно счастливому малышу новогодний подарок.
Словно что-то поняв, Катя, когда она вышли на улицу, сказала:
— Не надо мне подарков. Просто будь со мной рядом!
— Хорошо, — ответил шутливо Максим, — как скажешь!
Он с благодарностью подумал: «Хорошо, что она такая: не скандалит, не закатывает истерик, как некоторые. Поэтому она мне и нравиться. Я женюсь на ней, обязательно. Только не сейчас. Нам ведь и так хорошо. Штамп в паспорте ничего не меняет».
Его размышления могли больно задеть Катю, если бы она о них знала, но могли и не задеть. Он ведь был знаком с такими девушками, которые готовы были жить в гражданском браке, которым всё равно. Может, и Катя была такой же? В любом случае, он любил её. Потому, посмотрев на неё искоса, на её веселое довольное лицо, он притянул её к себе и приобнял за плечи. Катя, в свою очередь, взяла Дениса за руку и так они пошли втроем, к метро на Лубянке.
Когда после длинных праздников Максим появился в салоне, то первым делом заметил скучающий, бездельничающий персонал. Менеджеры передвигались по шоу-руму, как осенние мухи, слонялись без дела, предавались воспоминаниям о бурно проведенных выходных. Кто-то ездил за границу, чтобы покатался на лыжах, кто-то встречал Новый год в круизе на лайнере, а кто-то в кругу друзей на подмосковной даче.
Директор салона Иван сидел у себя в офисе и не показывался: то ли ему было безразлично, чем занимался персонал, то ли он приходил в себя после бурных праздников. В таких случаях даже «алкозельцер» мало помогал. Это Максим знал по своему опыту.
Он с деловым видом прошелся по площадке с авто, здороваясь с менеджерами, поднялся по лестнице на второй этаж, где находился его офис. В кабинете за прошедшие десять дней ничего не изменилось, только компьютер, телефон, крышка стола покрылись тонким слоем пыли, мусорная корзина была наполовину наполнена скомканными бумажками.