Дети ночи: Встреча в Венеции
Шрифт:
– Просто он, похоже, задался целью завоевать мое расположение, усмехнулась Алекса.
– Не может быть!
– выдохнула Рамина.
– Как это произошло?
– Он следил за мной. Потом я его поймала, и он заговорил. Я, видите ли, ему приглянулась.
– Ну и?
– И я пообещала ему, что если еще раз увижу, что он за мной следит, то он пожалеет об этом.
Эти слова вызвали у Рамины звонкий смех. Отсмеявшись, она спросила:
– И как он на это отреагировал?
– Понятия не имею. Я ушла.
– Вот так просто?
– Да, -
– А он тебе понравился?
– хитро спросила Рамина.
Вампирша снова пожала плечами, а потом все же сказала:
– Ну, с чисто визуальной точки зрения, его можно назвать привлекательным. Во всяком случае, он не производит отталкивающего впечатления. Но не думаю, что у нас может быть что-то более легкого увлечения.
– Почему?
– Он не тот, кого я могла бы выносить долгое время. Уж ты-то знаешь мой характер. Да если мы будем под одной крышей более месяца, то я его, наверное, просто прибью.
– Господи, и откуда в тебе это!
– вздохнула Рамина.
– Природное очарование моей натуры, - съязвила Алекса.
– Да и не нужен мне никто. И так не плохо.
– Но никто же не заставляет тебя связывать с ним навечно свою судьбу. Устрой себе просто праздник жизни.
– И откуда у добропорядочной мусульманской жены такие мысли?
– с притворным удивлением воскликнула вампирша.
– От тебя, не иначе, - ничуть не обидевшись, парировала Рамина.
– Ой, грехи мои тяжкие!
– запустив руку в волосы, вздохнула Алекса, а потом не сдержалась и расхохоталась. Вслед за ней рассмеялась и подруга.
На этом они и расстались.
А в доме герцога Алексу ждало письмо из Палермо. Оно было от ее приятельницы, Наян. В свое время она оказала одну услугу этой вампирше. Письмо гласило:
"Здравствуй Алекса!
Вот уж не ожидала получить от тебя весточку после стольких лет. Ведь даже страшно сказать, как долго ты не давала о себе знать! Рада узнать, что с тобой все в порядке. Ты всегда была и будешь среди нас одной из лучших.
У меня тоже все хорошо. Теперь я вхожу в Совет города, если тебя это интересует.
Что же касается твоей просьбы найти учителя пения для одной юной особы, то не сомневайся, я с радостью выполню ее. Спасибо, что обратилась с этим именно ко мне, дав тем самым мне шанс отплатить за твою неоценимую услугу. Обещаю, он будет самым лучшим. Я отправлю его к тебе как можно скорее.
P.S. Если надумаешь снова посетить Палермо, я с радостью буду ждать тебя.
Наян"
Пробежав глазами письмо, Алекса удовлетворенно хмыкнула и убрала его в самый дальний угол секретера. Своей подопечной она пока решила ничего не говорить, желая, чтобы это было для нее сюрпризом.
Но на следующий день их ожидал совсем иной сюрприз - явилась Флора Рамирес дель Торро, о существовании которой все успели порядком подзабыть.
А все началось с того, что Алекса, занимаясь делами покойного герцога, услышала звуки клавесина, раздающиеся откуда-то с первого этажа, к которому то и дело примешивалось дивное пение. Вампиршей
Ее источник оказался в небольшом зале, который находился рядом с внутренним двором, и о существовании которого Алекса даже не догадывалась. В нем не было ничего, кроме клавесина, софы, столика возле нее и, конечно, картин на стенах.
Антуанетта сидела за клавесином, что-то напевая, и пыталась себе подыграть. Заметив Алексу, она замолчала, на что та сказала:
– Прошу, продолжай!
– Нет, - смутилась девушка.
– Ты же видишь, у меня ничего не получается.
– Не правда. У тебя прекрасный голос, просто ты отвлекаешься еще и на игру. Попробуем чуть по другому. Позволишь?
С этими словами Алекса заняла ее место за клавесином.
– Ты умеешь играть?
– искренне удивилась Антуанетта.
– Когда-то не плохо получалось, - ответила вампирша, хрустнув пальцами. Ее руки кузнеца вряд ли смогли бы извлечь музыку из этого инструмента, но кровь вампира сгладила этот недостаток, а длительное обучение закончило остальное. Но последний раз эти пальцы касались клавиш более полусотни лет назад. И вот теперь им предстояло вспомнить свое мастерство.
Алекса заиграла по памяти одну из сонат Моцарта. Руки, казалось, летали сами по себе, исторгая дивный звук, в котором не было ни тени фальши. Антуанетта некоторое время заворожено слушала, а потом начала подпевать.
У них получился замечательный дуэт, но тут-то и ворвалась Флора дель Торро.
Увидев ее, Алекса прекратила игру и холодно сказала:
– Добрый день, сеньора дель Торро. Позвольте узнать, что вам здесь нужно?
– Я пришла узнать, как поживает моя племянница, - с не меньшей холодностью ответила Флора.
– Это мой долг, как единственной близкой родственницы. Ведь ее легкомысленный отец назначил вас, безусого юнца, опекуном. Поэтому я более чем обеспокоена судьбой бедной девушки.
"Прям сама невинность!
– зло подумала про себя Алекса.
– Хоть сейчас надевай на нее монашескую рясу, и еще добавь нимб над головой! Лицемерка!" Вслух же она сказала:
– Как видите, с Антуанеттой все в порядке. Она жива, здорова и, думаю, вполне счастлива.
– Да, со мной все хорошо, тетя, - робко ответила девушка, отступая за вампиршу.
– Вижу, как тебе хорошо, - фыркнула Флора.
– Уж не знаю, ты сама, или этот твой опекун заставил потерять тебя остатки совести!
– О чем вы?
– побледнев, спросила Антуанетта.
– Ты совсем забыла о приличиях и чести, негодница! Распеваешь какие-то глупые песни! Где твой траур? Со дня смерти твоего отца прошло всего три дня, а ты, похоже, уже совершенно забыла о нем! На твоем месте я бы провела все это время в молитвах и покаянии!
Она говорила, а лицо Антуанетта становилась все бледнее и бледнее, губы задрожали, и Алекса решила срочно вмешаться, пока эта особа не довела ее подопечную до обморока или нервного срыва. Она резко сказала: