Дети подземелий
Шрифт:
– Вот как, – удивленно протянул Ричард. – А я думал, что они слишком гордые для того, чтобы иметь дело с людьми, – с усмешкой произнес король.
– Вторая причина, по которой они с вами не связываются, это – захватническая политика и магия. Кое-что они и сами умеют, но с вашими магами не идут ни в какое сравнение.
– А правда, что вы путешествуете на подводных кораблях?! – спросила Аннабель, подавшись вперед.
– Кто вам сказал? – прищурилась Магдалена.
– Русал один, – подключился я в разговор.
Магдалена поморщилась.
– Болтуны, каких поискать, – ворчливо сказала Магдалена. – Да, это правда, – нехотя призналась она,
На несколько мгновений в комнате повисла тишина. Сейчас, когда потрясение прошло, и в игру вступил холодный разум, я понял, что у меня еще остались вопросы к Магдалене.
– Скажите… или можно на «ты»? – взглянул я на Магдалену.
– К чему формальности? – хохотнула она. – Родня, считай почти, – подмигнула она.
– И то правда, – пробормотал я и прокашлялся. – Скажите, а сейчас… я в каком статусе нахожусь? Ну с вашей точки зрения? Вроде не вампир, но вроде…
Магдалена задумалась. Я видел, что у не был ответ и на этот вопрос. Скорее, она раздумывала, как сформулировать ответ.
– Как бы сказать, – медленно начала она. – Ты относишься к нашей крови. Предки де Дюпон тебя признали и дали свое покровительство. Получается, наша линия крови отчасти несет за тебя ответственность и дает свое покровительство. Заявить на тебя права другая линия крови уже не сможет, как и любая другая раса. Кстати, этим часто пользуются темные эльфы здесь. Когда на молодое поколение начинают давить родители, они сбегают под покровительство вампиров. Получают двойную фамилию – свою и нашу, – и выходят из-под ответственности родителей. Устраиваются здесь. Некоторые носят родовой кулон, некоторые – нет…
– А эльфы вампирами стать не могут? – спросила Аннабель.
– Нет, – мотнула головой Магдалена. – Не знаю, с чем это связано, но к ним предки наших кровей никогда не являются.
– А смешанные дети бывают? – с интересом спросила Аннабель. – Ну вот… у людей и эльфов рождаются полукровки…
– Нет! – как-то слишком резко произнесла Магдалена. – В смысле… дело не в людях, – торопливо пояснила она, взяв себя в руки. – Полукровки от такого союза… это больные дети, – тихо сказала она. – До пяти лет это незаметно, а потом… сильная кровь вампира вступает в конфликт с человеческой. Начинает ее подавлять и… убивает. Одна кровь не уживается с другой. Организм не выдерживает подобного, и происходят кровоизлияния то в сердце, то в мозг, то дети просто теряют много крови… редко кто из полукровок доживает до пятнадцати. Инициация может спасти их, но… они просто до нее не доживают, – грустно сказала Магдалена. – Поэтому подобных браков мы стараемся избегать. Не из-за людей… они живут у нас на архипелаге и… мы довольно неплохо с ними общаемся.
– У вас и люди еще живут? – изумленно спросила Аннабель.
– Да. И не надо на меня так смотреть, – оскалилась Магдалена, перехватив осуждающий взгляд Ричарда. – Мы не держим их как рабов. Они также свободны, как и мы. Также развивают свое дело. Также создают семьи и воспитывают детей, и даже не по одному. Единственное, в чем они ограничены – это невозможность покинуть архипелаг. Мы за этим строго следим. И каждый раз в месяц или два они сдают кровь в специальное хранилище. А мы обеспечиваем им защиту… некоторых из людей принимает кровь наших предков, и они принимают становление. Некоторые занимают промежуточное положение. Вроде Дэниэла. Они тоже считаются частью семьи.
– А маги? – недоверчиво спросил я. – Разве… естественный
Магдалена помрачнела.
– Бывают, – медленно произнесла она. – Мы хорошо помним, сколько неприятностей доставили нам маги во время Войны Освобождения… у вас она так называется, мы же называем это событие Истреблением. Тех, у кого проявляется магический дар на архипелаге, мы… блокируем. Антимагическое зелье в этом неплохо помогает, как и магия крови. Если маг достаточно взрослый, то мы смотрим, какая линия крови его примет, и ускоряем ритуал Становления. Магический дар пропадает, и маг становится вампиром. А вот с детьми все намного сложнее… мы храним свои острова от магов, поэтому…
– Вы их что… убиваете? – тихо спросила Аннабель.
– Это наша черная страница, – отвела взгляд Магдалена.
Ричард и Аннабель переглянулись. Я помрачнел. С одной стороны, политика вампиров была простой и понятной. Маги и правда могли представлять для них угрозу, но…
– А почему их просто нельзя держать под антимагическим зельем?! Это же… бесчеловечно! – всплеснула руками Аннабель.
– У детей магические потоки только начинают формироваться, – мрачно сказал я.
– Именно, – тихо сказала Магдалена. – Зелье антимагии… хорошо, если «заморозит» магические потоки. Мы пробовали вливать в них зелье, чтобы держать магию до поры до времени под контролем, но… многие дети не выдерживали подобного и умирали. Гуманнее было их просто убить, чем так мучить, – вздохнула Магдалена. – «Заморозка» магии происходила в единичных случаях. И у всех по-разному. У кого-то на пару дней, у кого-то на несколько лет…
– А почему у подростков таких проблем нет? – удивленно спросил Ричард.
– Потому что в подростковом возрасте потоки магии формируются окончательно, и уже не настолько сильно связаны с жизненными силами самого мага, – пояснил я. – То есть, только при полном истощении и без поддержки определенного духа маг начинает расходовать свои жизненные силы, но таких случаев в истории магии не было уже… лет двести-триста, не помню точно, – пояснил я.
– Вот как… надо было чаще с магами общаться, – произнес Ричард. – Знал бы такие вещи…
– Не думаю, что для вас такие подробности были важны, – качнул я головой. – У вас и других проблем хватает.
Взволнованная Лимирей метнулась к алхимической сумке, извлекла оттуда перо и бумагу и принялась что-то писать. Я сидел рядом и увидел, что чернила не ложатся на бумагу. Лимирей несколько раз встряхнула пером, но чернила так и не капнули на бумагу. Я взял со стола чернильницу с пером и протянул их Лимирей. Она с благодарностью на меня взглянула и принялась писать. Я честно старался не смотреть, но мне было очень интересно, какие у нее вопросы накопились к Магдалене. А их было наверняка много.
«Как так получилось, что ты осталась на островах, а папа в Артении? Получается, мама была его сестрой?».
Лимирей хотела написать что-то еще, но передумала и протянула лист Магдалене.
Она прочитала вопрос и тяжело вздохнула. Даже погрустнела.
– Нет, Алиса не была его сестрой. Энтилион он… был идеалистом. Мечтал о мире во всем мире. Покидая Элинторию, он сказал, что его женой будет только девушка из людей с Артении. И неважно, будет она человеком или магом. Лишь бы духов уважала и не побоялась связать свою жизнь с вампиром. Приняла бы его таким… он прекрасно знал, на что идет, – тихо произнесла Магдалена. В ее глазах даже слезы блеснули.