Дети Силаны. Паук из Башни

Крымов Илья Олегович

Держа револьвер в согнутой руке, я ринулся за один из немногих уцелевших стеллажей, где все еще слышался звон металла. Торопливость едва не стоила мне тяжелого ранения в печень – навстречу метнулся еще один противник с тулваром. Избежав первого удара, я едва успел пропустить второй, пользуясь природной реакцией, а потом выкидной клинок с треском вошел противнику в живот. Резким рывком я вспорол ему брюшину и уже осторожнее продолжил путь. Себастина отбивалась сразу от троих, еще двое лежали разрубленными у ее ног. Моей горничной сложно в закрытом пространстве, она вынуждена осторожничать, дабы не потерять руки или ноги. Такая рана сразу не затянется, да и мне будет несладко, если ее тяжело ранят.

Враги действуют слаженно, не мешают друг другу, орудуют длинными клинками, в то время как моя горничная одна, прижата к стене и из оружия имеет короткие ножи. Без зазрения совести я расстрелял их в спины, опустошив барабан.

– Вы целы, хозяин? – немедленно принялась осматривать меня Себастина.

– Чудом.

– Простите, хозяин, я не успела помочь вам.

– На этот случай мы и тренируемся. Сама-то цела? Чувствую, что цела. Принеси мне мой меч и давай-ка посмотрим, кому сегодня не так повезло, как нам.

Всегда, ища следы, я чувствовал прилив азарта, который не давали ни карточные игры, ни даже дуэли. Возможно, всему виной пережитая опасность, чувство, что первый шаг на Серебряную Дорогу я сегодня все же не сделал, а вот мои враги подохли, и виновник этого замечательного события я. Тэнкрисы – хищники от природы, мы любим убивать, хотя и стараемся сдерживать этот древний порыв, ибо мы сложное цивилизованное общество.

Я присел на колено рядом с одним из застреленных мною людей, так как его тело было наименее повреждено, и вдохнул запах крови. Перевернув покойника на спину и стянув маску, я внимательно рассмотрел правильное мужественное лицо. Кожа смуглая, брови густые, подбородок тяжелый, глаза посажены глубоко, линии челюсти красиво очерчены. На лбу красной краской нарисована большая точка. Я стянул с его головы чалму, освобождая очень длинные черные волосы.

– В принципе у меня нет сомнений, – сказал я. – Огромный рост, ширина плеч, костная структура черепа и боевые навыки. Но остался последний штрих.

Слишком большой показалась мне эта красная точка. Я повидал тысячи малдизцев с разнообразными точечными узорами на лбу. Большие и маленькие, красные, черные, синие. Высшая каста малдизского общества вообще носит на лбу нарисованный глаз Санкаришмы. Но ни разу я не видел именно такую, большую и красную точку. Поэтому я стал с усилием стирать ее со лба мертвеца, чтобы увидеть маленькую черную точку с четырьмя лучами. Звезду Малдиза.

– Что и требовалось доказать. Хашшамирец.

Черная точка с четырьмя лучами, такую не стереть, потому что она нанесена тушью и иглами. Носители этого знака не расставались с ним до конца жизни, ибо из хашшамирской гвардии уходят только на погребальный костер. Века назад махараджи Малдиза поняли, что держать при себе солдат из числа знатных отпрысков слишком ненадежно, и тогда они призвали ко двору самых сильных и высоких из своих подданных – горцев Хашшамира. С тех пор эти фанатики, исповедующие культ Кальвишшиани, хранят покой правящей династии, и во время колониальных войн не было солдат более стойких и безжалостных, чем они. Избранные из числа гвардейцев даже…

– Хозяин!

Себастина вдруг переместилась, раскидывая руки в стороны, и это спасло мне жизнь, когда взрывная волна вышвырнула наши тела сквозь стену, а потом сквозь вторую, куда более толстую. Во время долгого падения я отстраненно подумал, что в последнее время слишком часто проламываю своей спиной стены складских помещений! А потом я начал тонуть в темных водах Эстры.

Очнулся дома посреди ночи, в своей постели, теплой и чистой. Первой мыслью было то, что я удивительно хорошо поспал. Мне приснился очень странный сон. Шевельнулся, и проснувшаяся в спине боль заявила о себе свирепым ревом! И она оказалась страшна! Лишь через несколько минут, чуть-чуть притерпевшись, я понял, что не чувствую ног.

– Себастина!

Она появилась моментально, неся в руке подсвечник.

– Вы пробудились, хозяин.

– Да! Что произошло?

– Смертник, хозяин. У него вываливались кишки, но он встал и добрался до нас. Полагаю, снаряд был укреплен под плащом, он потянул за леску.

– И ты закрыла меня.

– Разумеется, хозяин, ведь я горничная семьи л’Мориа.

На нее было больно смотреть, правую сторону лица закрывала широкая повязка, из-под которой виднелись черные линии шрамов.

– Сколько времени прошло?

– Два дня, хозяин.

Два дня… Себастина регенерирует с такой скоростью, что даже днагурданы позавидуют, но прошло два дня, а она еще не излечилась! Страшно подумать, какие были изначальные повреждения.

– Что было потом?

– Взрывная волна выбросила нас сквозь деревянную стену и через кирпичную. К счастью, она не превышала толщину одного кирпича. Но, увы, защитить вас от повреждения спины я не смогла. Мы упали в Эстру, и, поддерживая вас на плаву, я смогла добраться до Волчьего острова. Оттуда довезти вас до дому было уже несложно. Тани Аноис упала в обморок, увидев нас. Я приказала Луи отправляться за лучшим магом-целителем, какого он сможет найти. И он привел мэтра Карпса, но через час весть о том, что слуга из дома л’Мориа ищет целителя, достигла ушей тани л’Дремор, и на нашем пороге появился мэтр Оркрист.

Я молчал, хотя должен бы уже спросить у нее, что сказал маг? Странно, но мы, тэнкрисы, считаем ниже своего достоинства показывать, насколько сильно любим себя. Деланое пренебрежение в порядке вещей. А еще мне было страшно до поросячьего визга.

– Произошло смещение позвонков, дисков и защемление нервов. Мэтр поправил все, что смог, и сказал, что отныне ваше выздоровление зависит лишь от сил вашего организма. Он также сказал, что если бы вы были человеком, он бы даже не заикался о выздоровлении, но поскольку вы тэнкрис, ваша судьба еще неизвестна.

– Вот как?

– Да, хозяин.

– Спасибо, что спасла мне жизнь.

– Вы не должны благодарить меня за это, хозяин. Служение вам является смыслом моего существования.

– И все же спасибо.

– Прикажете оставить вас?

– Прикажу немедленно перенести сюда все самые свежие документы, отчеты, письменные принадлежности и отправить посыльного… Куда там отправляют посыльных, когда хотят заказать инвалидное кресло?

– Слушаюсь, хозяин.

Да, все стадии ментальных мучений от отрицания до смирения я оставлю на потом. Пусть теперь я не могу ходить, может быть, временно, может быть, навсегда… и меня колотит дикий, ни с чем несравнимый ужас от этой мысли и от вида собственных неподвижных ног, но я господин Голоса, и я Паук из Башни! Без ног, без рук я буду работать до тех пор, пока смогу мыслить и говорить!

– И разбуди Луи, я хочу есть.

– Луи не спит, хозяин. В этом доме никто не спит последние два дня.

Себастина помогла мне сесть и обложила тарелками вперемешку с документами. Я не глядя ел что-то, перебирая результаты экспертиз, заключения коронера, отчеты алхимиков и магов-криминалистов. Пожалуй, самым интересным стало описание черного вещества, найденного в доме Инчиваля. Ни маги, ни алхимики понятия не имели, что это такое. Точнее, алхимики-то знали, что нашли, но они не понимали, как это туда попало и для чего применялось. Ребята из университета Калькштейна даже прислали нам список элементов, из которых состоит та масса: вода, углерод, аммиак, известь, фосфор, соль, селитра и так далее, еще какое-то количество веществ, которые могли бы сказать что-то Инчивалю, а не мне.