Дети синего фламинго
Шрифт:
– Открывай, – велел Юлька.
– Я не смею…
– Открывай! – гаркнул я.
Слуга Ящера опять слегка присел и, не решаясь опустить руки, надавил дверь всем телом.
Мы вошли.
Их превосходительство господин правитель острова Двид почивали на кровати под высоким балдахином с откинутым пологом. Белое атласное одеяло на круглом животе господина правителя поднималось и опускалось. Тахомир слегка похрапывал. Тихий такой, добрый дядюшка с румяным лицом.
А Дуг? А Птица?
– В угол… – шепотом сказал Юлька слуге Ящера и мотнул стволом. – Не вздумай оборачиваться.
Слуга, приседая, убежал в дальний угол и там замер, не опуская рук. Недалеко от кровати я увидел столик на гнутых ножках. На столике стояла ваза с громадными желтыми грушами. У меня от голода заболело в желудке, и я начал часто глотать слюну.
Юлька подошел к столику, взял грушу и протянул мне. А потом выбрал для себя.
– Позавтракаем, – сказал он с усмешкой и сел на столик. Я тоже – с другой стороны.
Мы сидели, завтракали и смотрели на спящего Тахомира Тихо. Я ел грушу за грушей. Сок тек у меня по подбородку и капал на майку.
Тахомир спокойно дышал. Мне хотелось разозлиться на него изо всех сил, но я почему-то не мог. И по правде говоря, не знал, что делать дальше.
Но надо было что-то делать. Ваза опустела. Не знаю, что меня толкнуло, но я вдруг положил вазу набок и катнул со стола. Она была, видимо, серебряная и отчаянно загремела в тишине спальни.
Тахомир Тихо быстро сел.
– А? – сказал он. Увидел нас и опять сказал: – А? А-а…
– Доброе утро, господин Тахомир, – проговорил я и вспомнил, как мы зарывали Птицу. – Хорошо спали, господин Тахомир?
Он сначала растерянно заулыбался. Поморгал. Потом лицо его стало серьезным, и он сказал озабоченно:
– Какие вы неосторожные! Вас могли здесь убить.
– А что вы беспокоитесь? – насмешливо спросил Юлька. – Вы ведь этого и хотели…
– Не хотел я, – проникновенно заговорил Тахомир, прижал к груди пухлые кулаки и бросил быстрый взгляд на кинжал, который я покачивал в ладони. – Разве я хотел? Это обстоятельства…
– Теперь обстоятельства другие, – сказал я. – Вы же знаете, что Ящера больше нет. Вы боитесь, что мы про это всем расскажем? Так, правитель?
Он, кажется, немного пришел в себя. Покачал головой, как мудрец при разговоре с глупыми детками.
– Люди столько лет жили с Ящером. Кто же поверит, что его не стало?
– Поверят, – зло сказал я. – Мы поймаем вашего Крикунчика и заставим голосить об этом на каждом углу… А потом все пойдут к озеру и сами убедятся.
Тахомир опять покачал головой.
– Не так-то легко научить человека кричать совсем не то, что он привык… А если даже и получится… Конечно, люди скоро все
– Да? – язвительно спросил Юлька. – Сам ты, небось, жил без страха и не очень мучился от этого…
– Да нет, он боялся, – возразил я. – Поэтому он заманивал ребят и убивал их…
– Это было необходимо для безопасности государства, – солидно возразил Тахомир.
– Убивать детей для безопасности государства? – спросил Юлька. Он спросил это медленно, негромко и перевел ствол ружья от слуги Ящера к Тахомиру.
Правитель быстро откинул одеяло и спустил с кровати толстые волосатые ножки. Он был в смешной рубахе с кружевами на подоле. Не отрывая глаз от ружья, правитель быстро и убедительно заговорил:
– Да, это было необходимо. Я тут ни при чем, это закон истории. Вы плохо знаете историю. Детей убивали во все времена, во всех странах. Так же часто, как взрослых. Ради общего блага. А вы все валите на меня.
– Ах ты несчастный, – усмехнулся Юлька. А мне захотелось плакать, и я сказал:
– Вот за всех, кого убили… такие, как ты… и ты сам… За Дуга… мы ведь тоже можем убить тебя, Правитель. Ты не успеешь даже крикнуть.
Он замигал, съежил плечи, лицо его сильно вытянулось. Но он взял себя в руки и уверенно сказал:
– Нет, вы не сможете. Не решитесь.
– Потому что противно…
– Не в этом дело. Вы не так воспитаны. Вы не привыкли убивать людей.
– Разве ты человек… – сказал я.
– Да! И у меня есть человеческие чувства. Я жалел тебя…
– Ты?! Не ври. Меня здесь никто не жалел… Ну, может быть, Ктор, да и то лишь сначала. Чуть-чуть…
– А ты знаешь, кто такой Ктор?
Тахомир мягко встал, провел пальцами по лицу, по груди, привстал на цыпочки…
И превратился в Ктора.
Кружевная рубаха, которая была ему до щиколоток, стала до колен.
– Вот так, – слегка самодовольно сказал Ктор.
Он думал, наверно, что мы грохнемся на пол от удивления. Но я уже много всего насмотрелся на острове Двид. Я, конечно, очень удивился, но не подал вида. А Юлька не знал Ктора и вообще ничего не понял.
– Ну и что? – сказал я Ктору. – Значит, ты еще больше гад, чем я думал. Двуличный гад.
– Вовсе нет, – с достоинством возразил Ктор. – Не в этом дело. Правитель не имеет права быть снисходительным и добрым, а у меня мягкий характер. Вот я и научился превращаться, чтобы проявлять доброту… Между прочим, в глубине души я ненавидел Ящера, да!
– Неужели?
– Да! И не забудь, что это я открыл тебе тайну подземного хода…
– Конечно! И потом ждал на площади, потому что все было подстроено!