Дети Вольного Бога. Последний Белый Волк. Книга вторая
Шрифт:
– Можете на неделе заехать в любое время, после слушаний. Найду для вас минутку.
– Отлично! – он доволен, и все же я замечаю каплю пота, застывшую на его виске. Теперь я понимаю, от чего Циммерман такой нервный. Это уже интересно. Мужчина улавливает мой пристальный взгляд и скрывает замешательство за хитрой ухмылкой. – Что в планах у вашей Светлости после возвращения Морской деревни?
– Отряды уже отправлены захватывать новые территории. Наступление – вот что по плану. Отдыхайте, я вас покину. Мне нужно подготовиться к делам на рассвете.
Поднимаюсь
Выхожу из зала. Направляюсь в покои. Паж следует за мной. Его шаги я почти не слышу, ступает, как кошка.
– Признаюсь честно, – произношу, скрываясь в темноте коридора. Накипает. Наедине с ним мне совсем не по себе. Мой надтреснутый голос эхом отлетает от каменных стен. – Ты мне не нравишься. Не нравишься от слова совсем. Как там тебя?
– Ривер, – спокойствие в его тоне губительно. Развернуться бы сейчас и по роже ему зарядить.
– Предупреждаю сразу, Ривер. Если ты что-то сделаешь из ряда вон выходящее – отправишься под Черный замок. Знаешь, что там?
– Темница, должно быть, – Риверу доставляет удовольствие со мной препираться. Он не боится меня, и это бесит. Я стискиваю зубы до мерзкого скрежета.
Почему-то мне кажется, что он притворяется дурачком. Изображает, и совсем у него это не получается.
Да что ж со мной происходит? Успокойся, Элибер, он ведет себя, как обычный неуклюжий паж. Может, и правда слегка туповат. Не знает, на что я способен. Много же таких… Глупеньких. Не переноси иллюзии в реальность. Замолкни.
«А мне нравится. Что же ты себя затыкаешь? Реальность оказывается не такой каменной, как тебе казалось? Не нравится ее пластичность, и то, что ты, такая тупая шавка, всю жизнь был деревянным, ни разу не пытался нагнуть систему и перестроить все, как хотелось бы тебе?» – он чуть ли не смеется в моих висках.
– Слушай, я тебя сейчас из замка с балкона скину. Полетать хочешь? – оборачиваюсь и обнаруживаю на его лице непонимание и удивление.
– Я же просто предположил, ваша Светлость… Про темницу слышал… Извините, если ошибся.
Я просто схожу с ума. Просто схожу с ума.
«Разве плохо? Сумасшедшие рабами быть не могут. А ты раб, Эличка, раб системы, которую возвели твои мразотные предки».
Молчу. Кровь закипает в венах, горький ком поднимается к горлу. Это все бред. Я брежу. Вот же он стоит, вроде серьезный, не улыбается, испуган. Но в глазах-то… Я же вижу эти огни. Я же не слепой.
И наигранность его мне не мерещится.
Возможно.
– В общем, надеюсь ты меня понял. Если нет – пеняй на себя. Пожалеешь, что на свет родился.
– Понял, – он кивает,
– Подготовь мне черный длинный плащ с капюшоном.
Захожу в покои. Ничего не изменилось, разбитых графинов правда нет. Ривер убрал. Но все осталось таким же, как и было пару дней назад. Пустым, замершим в прошлом, в том дне, когда Дэви еще не уехала и пришла ко мне на аудиенцию. Кажется, мы обсуждали уничтожение нечисти. Так давно, а на деле всего месяц прошел.
Но изменения все же были. Казалось, сам запах сменился. Пахло проклятой мелиссой и переменами.
Нужно быть на главной площади через несколько часов. Я хочу смотреть на казнь твари. Хочу хоть как-то успокоиться. Затеряться в толпе и прийти в себя. Вспомнить, что жизнь все еще принадлежит мне.
– Чего вы боитесь, мой король? – голос его разбивается о тишину и спокойствие спальни. Без тебя здесь однозначно было лучше. Спокойнее и безмятежнее. Все испортил, зараза. Принес с собой пламя и сжигаешь теперь мою прошлую жизнь, которая и так уже почти испепелилась.
Да и откуда в тебе столько насмешливости, когда ты ко мне обращаешься?
– Ты вроде делом был занят. Найди мне одеяние и заткнись.
– Просто это странно. Такого великого человека испугать… Должно быть, там что-то невероятно страшное. Слышал про казнь. Стражники переговаривались.
– Имена их назови, я вздерну следом. Нашли время, чтоб распускать языки, – отвечаю с раздражением. Пальцы трясутся, ладони потеют. Вот что ты мне под кожу лезешь? Что тебе надо, дурной ты человек?
Ривер пожимает плечами. Ковыряется на нижних полках шкафов, присев на корточки, как какой-то разбойник или неотесанный мужик. Совсем без этики.
– Не знаю. Не спрашивал. Этот надо? – вытаскивает сверток черной ткани.
– Да. Этот. Из какой ты деревни вылез, чучело? – не сдерживаюсь в выражениях. Да и с чего бы сдерживаться? Вымотан всем этим дерьмом. Пусть лучше сбежит, как все, я привык уже вино себе таскать самостоятельно или Сигурда заставлять.
– Из Медвежьей деревни, – взгляд его враждебно вспыхивает. Невольно вздрагиваю. Почему он так сильно меня пугает? Почему я просто не могу отдать приказ, чтобы его тоже вздернули? Что мне мешает?
«Убьешь меня – убьешь себя».
Я опускаюсь в кресло, задумчиво рассматривая куски бумаги, что остались от письма Дэви, сложенные на моем столе остолопом-стражником.
– Сделай одолжение – у меня ничего не спрашивай. Я не люблю разговаривать.
«Да я заметил».
Игнорирую.
– Конечно. Если вам так будет лучше. Просто я бы хотел знать, угрожает ли мне опасность. Ну, сами понимаете. Страшно, если вы боитесь.
И глаза его хитро сверкают.
А у меня внутри все разрывает. Почему-то хочется рассказать ему, поделиться страхами, а оттого я злюсь еще сильнее. Ногти чуть ли не грызу. Как бы себя заткнуть и не дать языку развязаться.