Дети восьмидесятых
Шрифт:
— Папа, я не могу задачку решить…
— Какую?
— Вот эту, — показывает пальцем.
— Что, трудная попалась? — с сочувствием спрашивает папа.
— Трудная, — тяжело вздыхает Наталья. Слишком тяжело…
Папа, внимательно посмотрев на дочь, небрежно говорит:
— Сейчас мы её решим. Да, кстати, о чём наша задачка-то?
— Не знаю, я ее ещё не читала.
Но идут и с другим.
Олина мама просит пересадить дочь от Алеши:
— Он ей покоя не даёт! Она и учиться стала хуже.
На следующий день наносит визит Алешина мама. Просьба повторяется слово в слово, только пострадавшая сторона — Алёша. Ему Оля не даёт заниматься на уроках,
И принимаю. Приглашаю всех родителей на наше театральное представление, руководствуясь принципом: лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать. Дети ещё не готовы. Нет, сценки они сыграют хорошо, выступать будут с охотой, но у них ещё неважная дикция, не отрегулированы тормоза, а главное, они не умеют себя вести. Знают, как надо, но не умеют. Между знанием и умением громадное расстояние: нужно желание, а оно не всегда есть, и тренинг, а это уже вопрос времени.
Таким образом, родители на 10 минут получили бесценную возможность посмотреть со стороны, со своих зрительских мест в зале, на свободное общение детей, оставшихся одних. Я ушла в класс. У меня там вдруг появилось срочное дело.
Сейчас папы и мамы редко получают возможность наблюдать за своим ребёнком со стороны, задуматься, сделать выводы. А ведь Женя за ручку с мамой и Женя во дворе с Серёжей — это два совсем разных Жени. Первый — паинька, умничка, а какой вежливый! Второй— полная для мамы неожиданность. И в результате поспешный, но тем не менее весьма категоричный вывод: «Не водись с Серёжкой! Он тебя плохому научит!» (Потом, в III классе, мы поставили сценки «Не водись с Сережкой» по рассказу Ф. Камова и «Вот придёт мама» по рассказу В. Медведева. В целях самокритики и как информацию к размышлению — для родителей.)
Дисциплина ещё не стала внутренней потребностью каждого «члена коллектива», да и коллектива ещё нет, только начинают образовываться связи и отношения. Всё у нас еще впереди. А пока то, что видят родители в моё отсутствие, здорово похоже на разгул анархии. Мама сидит в зале, она лишена, возможности одернуть, призвать к порядку свое чадо. Учительница ушла, Красота! Значит, можно делать то, чего вообще-то делать нельзя: побегать и попрыгать, покричать и подраться.
Я вернулась, успокоила своих анархистов, и мы начали представление. Точнее, второе его отделение, поскольку «первое отделение» мамы и редкие папы уже имели счастье увидеть.
После того как дети ушли переодеваться, спрашиваю:
— Надо ли ребят пересаживать от «плохих» соседей по парте?
— Что вы! Конечно, не надо!
— Мы сидели, не знали куда глаза девать.,
— Я-то думала, правда ему Оля мешает, а как посмотрела сегодня на Алёшку, ну, думаю, погоди: придём домой — я тебе объясню, как надо вести себя, да ещё и на других жаловаться!
— Дорогие мамы, не надо репрессий! Не для того мы вас сегодня пригласили. Дети просто не умеют себя вести. И каждому кажется, что во всех неприятностях виноват кто-то другой. Это пройдёт, они обязательно научатся: мы с вами вместе постараемся, правда? А теперь давайте поговорим об успехах наших детей.
В гостях у нас была Эльвира Вячеславовна, заведующая детской редакцией областного радио, — прекрасный педагог и человек. Ей очень нравились мои дети, бывшие мои ученики, теперь уже пятиклассники другой школы. Действительно, они умели держаться приветливо и с достоинством. И вдруг — такой контраст. Ещё додумает, что я работать разучилась! Стыдобушка…
— Не расстраивайтесь, — успокоила она меня. — Я очень
Я согласно кивала, а сама думала: «Это разве начало! Это уже начало середины. Сначала ещё не то было!»
Неугомонный Слава сломал руку. Драться стало гораздо сложнее… Но для Славы нет ничего невозможного… Бежит жаловаться Паша:
— Меня Слава душит!
— Как — душит?!
— Свободной рукой, — поясняет Паша.
Саша обижается:
— А мне Слава поставил подножку, я чуть не упал!
По натуре Слава очень добродушен. Это у него в такой форме проявляется общительность.
Идём на перемене в столовую. Я впереди, веду за руку Славу. Во-первых, чтобы его в толкучке никто не уронил, а во-вторых, чтобы никого не уронил он. Я спокойна: всё у ребенка занято, все руки-ноги. Но вдруг он азартно бросается вперёд и пытается боднуть идущую впереди девочку из другого класса.
— Слава, что это значит?!
Он охотно объясняет:
— Так это же моя знакомая! Ещё по детсаду!
Ну как его ругать, он же не со зла! Так же, как и Вася с Олей: хотели поиграть — получилось сражение.
Какая-то всеобщая беда: люди не могут общаться, дружить. И если выразить сочувствие ещё как-то способны (а что там, в душе?..), то разделить чей-то успех, чью-то радость — нет, ну никак, даже через силу! Зато унижают друг друга с большой охотой: для многих это единственный путь возвыситься. Пусть по головам… Странное время, породившее странных людей. Взрослые неистово гоняются за миражами, теряя в этой безумной гонке самое ценное, чем обладали, не замечая своих утрат. Не понимают, что финиш — одиночество в золотой клетке. Рвут связи с друзьями — некогда, некогда! — и налаживают с «нужниками». (Велик русский язык: припечатал «нужных людей»!) Забыты родители, брошены дети. Малыши неприкаянны и неумелы, отшвырнуты с дороги в сиротство и дикость потерявшими головы родителями. Живут и развиваются как умеют: одни побегут вслед за родителями догонять миражи, другие ударятся в стихийный протест.
Я должна помочь им реализовать огромный человеческий потенциал, заложенный в каждом, помочь увидеть мир и друг друга, научить радоваться и радовать. В них — наша надежда. В них — наше завтра.
Налаживать общение помогли перчаточные куклы. Потребность в них у детей очень велика, гораздо больше, чем в обычных игрушках. Хитрая это вещь — перчаточная кукла! Надеваешь её на руку — и оживает, поднимает голову, машет руками и начинает действовать. Сначала она отправляется на поиски другой куклы (зайца, лисицы, собаки и т. п.), чтобы познакомиться с ней. Она совершенно не может быть одна! Кукла ищет партнера, ищет взаимодействия. Ей непременно надо с кем-то поговорить, поиграть или поссориться — словом, кукла общается так, как представляет себе общение ребёнок, надевший её на руку.
Встретились котёнок и заяц (сразу же после того, как подрались Вася с Олей). Разговорились, всё мирно, спокойно. Но вот сбой, обострение: котёнку не нравятся зайкины уши — слишком длинные, и наш невоспитанный котёнок полагает, что это прекрасный повод подразнить бедного зайку. Тот обиделся всерьёз и не намерен оставаться в долгу: его мама, зайчиха, учила всегда давать сдачи…
Вмешиваюсь, даю пару советов… забияке-котёнку. Нет, не Васе, да и нет здесь никакого Васи. Он бы меня и слушать не стал, а завёл своё нудное «а чё, он первый…». С самокритичностью дела у Васи обстоят пока никак. А вот котёнок — молодец какой! — внимательно слушает, «головой согласно кивает. Да и зайка готов забыть обиду. Мир восстановлен при активном участии сторон.