Детский сад - 11
Шрифт:
— Два месяца назад в мой приют попал мальчик-некромаг по имени Эден. Позавчера в мою деревню приехали первокурсники Белостенные, и девочка Дэлма узнала в Эдене своего брата. — Резкий всхлип женщины продрал по её сердцу, но Селена собралась с силами и мыслями и продолжила: — Я хотела бы уточнить: у вас в самом деле был мальчик по имени Эден? У него тёмные волосы с чуть намеченной рыжиной.
Но, говоря это, она уже скользила по волосам женщины — таким же тёмным, как у Эдена, и с намёком на ту же рыжину. Женщина быстро-быстро закивала, но продолжала кусать губу, наверное боясь расплакаться. И тогда Селена устроила семье целый допрос.
— Вы
Отца Эдена звали Дэйти. Живя в пригороде, до войны он работал инженером на заводе, который сейчас представлял собой руины. Поэтому в Сером Лабиринте Дэйти только и смог, что найти работу автомехаником. Его жена работала в довоенной школе учителем начальных классов. Здесь, в городе, места тоже найти не сумела. И пробавлялась тем, что шила на заказ — таким же бедолагам Серого Лабиринта, что значит — получала гроши за работу. Но работа была, чему Зилла радовалась. Бабушка выходить за пределы комнаты уже давно не могла. Старость и потеря внука подкосили её силы…
Селена оглянулась: Ванда отвернулась, судя по всему вытирая слёзы; мальчишки смотрели твёрдо, и она знала, о чём они думают. Не о том, что Эдена не отдадут в эту жуткую комнатушку, где и без него тесно. Нет, они уже думали о том, что у неё только промелькнуло в мыслях… Уловив её взгляд, Коннор скептически сказал:
— Нет, машины сюда не проедут. Слишком узко для них. Не развернёшься.
Ванда замерла на месте. Родители Эдена уставились на гостей, не понимая.
Селена встала.
— Самое тяжёлое и ценное здесь — швейная машина. Дэйти. Что бы вы сказали о переезде в мою деревню? Всей семьёй, включая вашу бабушку? Мы живём в пригородной деревне, и в ней есть несколько пустых двухэтажных домов, в которых вы сумеете комфортно разместиться. Ремонт не потребуется. Там нужно всего лишь немного отмыть стены и полы. Работу я тоже могу вам предложить — и на хороших условиях.
Она говорила невероятные для себя слова — хотя где уж невероятные… И, наверное, только сейчас в полной мере, выговаривая эти слова, понимала, что значит в этом мире звание «хозяйки места». И добавила:
— Думаю, и вашей Дэлме будет удобней приезжать к вам не сюда, а в деревню, чтобы навещать не только вас, но и брата.
Кое о чём она умолчала, но почувствовала мысленный смешок Коннора: «Ты имеешь в виду Ильма, который теперь будет на каникулы привозить её к нам из храма?»
— Но это слишком серьёзное решение… — оторопело выговорил Дэйти.
— Вам надо отпрашиваться с работы? — безжалостно уточнила хозяйка места. — Вы работаете по найму? И потому вы должны предупредить хозяина?
— Нет, но…
— Дэйти, к обеду я должна быть в деревне. У нас неподалёку две машины. Дважды у меня не получится приехать в это… место. Так ловите же момент, чтобы изменить свою судьбу и судьбу своего семейства. Решайтесь.
Его жена, Зилла, сидела, прижавшись к огорошенной старухе, и просто-напросто тряслась. Маленькая девочка, прокравшись к матери, пряталась за её спиной.
— Минус мебель, берём швейную машину, — заговорил Коннор. — Что вы ещё хотите взять с собой?
Зилла, словно проснувшись, огляделась —
Предупреждённые мужчины и мальчишки, оставленные ранее у машин, встали цепочкой к переулку, куда ушла Селена с сопровождением. В первую очередь Коннор и Хельми принесли к началу этой цепочки бабушку Эдена, так и сидевшую на стуле, — им так удобней её перемещать, объяснили мальчишки. Затем, поскольку эти двое оказались рядом с машинами, Джарри побежал по их следам, чтобы помочь Дэйти донести швейную машину. По цепочке же, на всякий случай в криминальном микрорайоне, передали не только все узлы с вещами и бытовыми предметами, но и самых слабых членов семьи — Зиллу с маленькой дочерью.
Ошарашенная, всё ещё плохо верившая в изменения в жизни семья сидела в одной машине — из Тёплой Норы: младшие братья и Ванда перебрались в машину Чистильщиков. И обе машины рванули из Серого Лабиринта так, словно их водителей предупредили о потенциальной погоне.
Машина из Тёплой Норы, следовавшая за Чистильщиками, выехала на нормальную городскую дорогу, и только тогда Дэйти заговорил:
— Вы в самом деле готовы отдать нам… дом в деревне?
Селена заметила, что он пропустил слово «двухэтажный», которым она старалась соблазнить эту семью, чтобы её члены думали побыстрей.
— По приезде мы походим по тем домам, которые я готова вам предложить. И вы выберете себе тот, что вам придётся по душе.
— Но почему?!
Он не договорил, но хозяйка места поняла его недосказанность.
— Так для всех будет лучше, — сухо сказала она, боясь, что тоже будет слезливой. — Мне — нужны в моей деревне люди с вашими профессиями. Вам — нужно место, где вы будете жить, наслаждаясь жизнью, а не прозябать в нищете. А Эден получит возможность пусть не вспомнить вас, но привыкнуть к мысли, что вы его родители, которых он не помнит. И, если честно, я как-то не представляю, каким образом Дэлма приезжала на каникулы к вам. Я не представляю, как девочка проходила той страшной дорогой в Сером Лабиринте. Я не представляю, что она могла бы гулять в тех уголках, которые точно не рассчитаны на детей. Моя деревня защищена. Когда вы будете подъезжать к ней, вы это увидите. И вы поймёте, что жить можно, не оглядываясь на опасности — те, что обычно подстерегают в местах, откуда мы вас вывезли. Поэтому я хочу, чтобы Эден прибегал к вам, поначалу любопытствуя, кто назвался его родителями, а затем… Поэтому я хочу, чтобы Дэлма приезжала к вам и брату, привыкая, что семья собрана в одном месте.
Больше Дэйти ни о чём не спрашивал до самой деревни, куда Чистильщики под командованием Ванды поехали вместе со всеми. «И так получилось, — насмешливо по отношению к себе подумала Селена, — что за мешки с кукурузой и картошами я сумела чуть ли не поймать в свою деревню нужных мне спецов. И сумела устроить судьбу одного маленького некромага, о чём тот пока не подозревает. Эдена, конечно, ждёт потрясение. Но, надеюсь, я сумею преодолеть и его недоверчивость. Тем более, что наверняка и его родители пока не будут возражать против его жизни в Тёплой Норе… Подшутить, что ли, над Ильмом, сказав ему, что я не собираюсь отдавать мальчика семье?..»