Детский сад. Трилогия
Шрифт:
— Хозяйка, там маг Бернар и хозяин Веткин тебе чаю оставили! Иди — пей! — стараясь усмирить свой громкий голос, радостно сказал мальчишка-тролль.
— Хорошо, сейчас посмотрю, — вздохнула Селена.
Вади огляделся и… со всех ног бросился в столовую. Точней — в закуток Кама. Селена подняла брови, но опять вздохнула: ну конечно! А куда бедолаге бежать, когда всё тело от неудачной трансформации болит? А тут — Камовы полати, которые всегда не застеленные и в постельном белье которых поваляться можно, потому что давно и без него мятое! И печка, которая ещё не остыла!
Селена заглянула
— Сиди-сиди! — махнула на него Селена. Придержав занавеску, она впустила в закут Кама с девочкой-эльфом. Тот протиснулся мимо хозяйки Тёплой Норы и, ни капельки не сомневаясь, перепоручил Оливию сидящему на полатях Эрно.
На печке дрогнули цветастые занавески, скрывающие лежанку, а в прореху между ними блеснул тёмный глаз. Вади уже сидел на печи — и не один. Разок послышалось вопросительное: “Мрмя?”, а потом — недовольный тонкий писк кого-то из котят, после чего всё опять замолкло, а занавески больше не колыхались.
А потом Кам, видимо чувствуя себя в отсутствие Веткина полноправным хозяином на кухне, велел Селене:
— Хозяйка, пей, потому что остынет!
И сунул в руки высокую чашку с чаем, больше похожим на зелье, потому что, сколько ни принюхивалась девушка, она не могла угадать в богатом букете травяных запахов хоть что-то знакомое. Одновременно она пыталась думать, что сказали Каму “маг Бернар и хозяин Веткин”, если мальчишка-тролль так настойчив.
К радости Селены, в столовую вошёл Джарри. На зов своей семейной он шагнул в кухню и обследовал чашку с зельем.
— Успокоительное, — вынес он вердикт. — Пей, для тебя это безопасно.
— А нужно? — сморщила нос Селена, опять осторожно принюхиваясь к горчащему аромату и не решаясь даже пригубить подозрительную жидкость.
— Надо-надо, — подтвердил Джарри и поинтересовался: — Боишься?
— Мой семейный рядом — чего бояться? — откликнулась Селена, а Джарри сразу обнял её за плечи, потёрся своей колючей щекой о её, гладкую, и Селена с трудом удержалась от улыбки: щекотно! — Ну, была не была! — И одним духом выпила зелье. — Вот, — продемонстрировала она пустую чашку мальчишке-троллю.
Тот чашку забрал и немедленно вымыл, пока Джарри, присев на корточки, гладил Пирата, от ужаса (“Меня заметили!”) распластавшегося по полу. Успокоенный Эрно свесился с полатей и слабо улыбался испуганной собаке.
— Хозяйка! — весело позвал Кам — и Селена испуганно обернулась к нему: “Ещё?!” — Маг Бернар и хозяин Веткин сказали: вот кувшин, пусть хозяйка пьёт сама четыре раза.
На подоконнике кухни и в самом деле стоял пузатый кувшин… Наверное, старый эльф и домовой сказали, что нужно пить успокоительное четыре раза в день, но мальчишка-тролль просто не запомнил всей фразы.
— Я прослежу, Кам, — серьёзно сказал Джарри.
Следить за тем, чтобы Селена пила вовремя успокоительное, не пришлось. В обед она сама готова была в один присест выдуть содержимое всего кувшина.
Оливия оказалась у Кама, потому что братство в полном составе исчезло.
3
После запоздалого обеда детей с трудом развели по комнатам на “тихий час”.
Викару и Асдис пришлось туго: взбудораженные отсутствием ребят из братства, дети долго не могли угомониться. Особенно трудно оказалось совладать с Ирмой. Селена с тревогой ожидала, что волчишка будет орать, а девочка, только что скакавшая с радостными воплями по всей гостиной, тоненько завыла, и некому было утешить её. Так что Селена взяла её на руки и долго ходила по гостиной, укачивая зарёванную волчишку, воющую ей в плечо. И лишь когда Ирма, уставшая от переживаний и воя, заснула, Селена отнесла её к Каму и уложила на печную лежанку — в смутной надежде, что кошка с котятами успокоят волчишку, когда та проснётся.
— С чего начнём поиски? — тускло спросила Селена, не глядя на сидящих за её столом, но не отрывая взгляда от единственного стола, на котором осталась чистая, пустая посуда: домовые-то привычно поставили на середину стола кастрюлю с супом, а едоков не досчитались.
С началом обеда, обнаружив отсутствие пятёрки, Селена уже пыталась найти их, сняв блокирующее от них кольцо. Увы. Кровь, легко отзывавшаяся ранее, теперь молчала. Селена по одному вызывала в воображении лица мальчишек, но видела их лишь как воспоминания. Один только Мика откликнулся живее остальных, что неудивительно: он-то пил её кровь напрямую. Мелькнуло мгновение, когда девушка увидела мальчишку радостным и хохочущим… А потом он исчез, перед тем вдруг встревоженно оглядевшись.
Селена ужаснулась, но Джарри спокойно сказал:
— Возможно, он почувствовал твоё присутствие и снова закрылся. — А подумав, добавил: — Скорее всего, он сказал об этом Коннору — и тот “закрыл” его от тебя.
— Думаешь, они тоже сделали блокирующие от меня кольца? — мрачно спросила девушка. — Закрылись от меня?
— Селена, это мальчишки. Не путай их со взрослыми, — попробовал успокоить её Джарри. — Им хочется приключений на свою… голову. Они ищут себя и растут. Кроме всего прочего — они выдумщики и очень сильные маги. Они закрылись не от тебя конкретно. Они играют, и это нормально в их возрасте.
Селена только задержала дыхание, сглатывая обиду. Обед запоздал, потому что первым делом разослали оборотней проверить, куда именно направилось братство. Вернувшись, разведчики сообщили, что следов к той изгороди, что ведёт к пригородной дороге, нет. Зато есть свежие следы на другом, противоположном конце деревни, обрывающиеся у изгороди перед лесом. Естественно, оборотни пройти магическую охрану изгороди далее не могли.
— С изгороди, — ответил на её первый вопрос Джарри и поднялся из-за стола. — Начнём поиски с изгороди. И лучше это сделать до конца “тихого часа”. Пошли?
Она немедленно встала и только схватилась за руку мага, сделав пару шагов, как позади раздался недовольный голос Колра:
— Вы с-собираетес-сь идти вдвоём?
— Да, — сказал Джарри, полуобернувшись. — Мы взяли на себя ответственность за этих детей — значит, это наша забота.
— Я с-с вами, — безапелляционно сказал дракон. — В лесу полно одичавш-ших оборотней. Не уверен, что вы вдвоём с-справитес-сь с ними. — Он повернулся ко всё ещё сидящей Аманде и, поцеловав её, первым вышел из дома.