Дева и Змей
Шрифт:
Взрослые были достаточно мудры, чтобы не спрашивать Мико, где ему больше нравится – в межмирье или на Земле. Разве что бабушка… “а кого ты больше любишь, папу или дедушку?”
– Я всех люблю.
Бабушка очень смеялась.
– Ты никого не должен любить, – сказала она, – ты ведь темный, а темные всех ненавидят и убивают. Так они живут.
Он не понял. Что такое “темный”? У него черные волосы и глаза, как у отца, как у деда. А у бабушки волосы золотые и глаза синие, как у принцессы Златовласки, той, по которой ползала муха, иначе жених не мог ее узнать. Фу! Мухи не должны ползать
Пришлось спросить. И он узнал, что темные – это народы Полуночи, дед правит ими, и зовется Владыкой Темных Путей, а он, Мико, черный принц. Узнал, что светлые – это народы Полудня, там правит его прабабушка, Сияющая-в-Небесах, но она плохая, не такая, как прадед-Смерть. Она хочет убить и деда, и отца, и его, Мико, тоже. Получалось странно: бабушка сказала, что темные всех ненавидят и убивают, но дед никогда не говорил, что хочет убить бонрионах Полудня. И отец никогда не собирался ее убивать, отец вообще убивал только смертных. Он, Мико, хоть и принц, не питал злых чувств к незнакомой прабабушке. А вот она, светлая, как раз желала им всем смерти.
Спрашивать у бабушки он больше не стал: она объясняла так, что все только запутывалось. Мико спросил у деда. Тот вздохнул, закутался в красивые кожаные крылья, и сказал кому-то: “За что мне это? Он же еще младенец!”
Деду никто не ответил. А Мико уже не был младенцем, ему исполнилось три года, и выглядел он как пятилетний, а знал столько, сколько не знают дети и к десяти годам. Он был фейри в смертном теле. Но он не был подменышем и рос, и менялся по законам сразу двух миров: Тварного и Волшебного. Он был… необычным. Кое-что из бесед отца и деда почерпнуть все-таки удалось: он был единственным и от него ожидали чего-то… чего?
– Не думай об этом, Мико, – говорил дед, – будет, что будет. Я люблю тебя не за то, кем ты станешь, а за то, что ты есть.
– Не спрашивай, – ворчал князь, – что за бабство? Вырастешь – разберемся, а пока ты мне и так хорош.
Как бы там ни было, принцу было три года, когда Владыка Темных Путей взял его с собой в Лаэр, в Волшебную страну, центр всего сущего.
Это был другой мир. Это был мир! Бесконечное пространство, полное разнообразных чудес и самой удивительной жизни. Призрачный мир снов и неясных грез, где время бежало стороной и стены растворялись силой взгляда. Там принц понял, что два года – от рождения, и до этого дня – провел в заточении, слепой и глухой, что надежная защита отца и деда была сродни тюрьме. И там у него впервые появились друзья.
От наставников, впрочем, Мико не избавился и в Лаэре.
Он начал постигать этот мир, а с ним – в нем – устройство всего бесконечного множества реальностей. Он узнал о Полудне и Полуночи, о вечной, не прекращающейся вражде двух Сил. О том, что прекратить войну они не могут, но не могут и уничтожить друг друга, потому что в этом случае погибнет все сущее. Есть Закон, и он – оно? – всегда убивает победителей.
Принц узнал о трех мечах: о Санкристе, заменившем душу его деду; о Светлой Ярости, ставшей душой его бабушки. И о Звездном, самом главном из мечей, о Звездном, который только и ждет, чтобы бабушка убила деда или, наоборот, дед уничтожил свою жену.
Разве так может быть?
Нет, конечно нет. Но если такое случится, Звездный придет и убьет того, кто останется.
Узнать, что дед не всесилен, было странно. Наверное, даже страшно. Впрочем, все равно, был еще отец, неуязвимый и смелый, и с ним-то не справился бы никакой Закон, никакой меч. Хотя бы даже и Звездный.
А пока порядок и покой царили во вселенных.
Мико интересно было поглядеть на воинов Полуночи, на мудрецов и рыцарей, на разнообразных фейри, которых отец называл одним словом: нечисть. Мико, оглядываясь на деда, обливал презрением воинов Полудня, мудрецов и рыцарей, и разнообразных фейри, которых отец называл тем же самым словом. Но интереснее всего были дорэхэйт, народы Сумерек. Дорэхэйт, обитающие в Срединном мире, называли себя алфар [21] . Были алфар воздушные и подземные, алфар воды и огня, алфар всего живого, что только есть в Лаэре, за исключением, конечно, фейри.
21
Алфар (ср. эльфы) – в данном случае – самоназвание природных духов
Никакие не рыцари, вовсе не мудрецы, веселые и дружелюбные, алфар могли быть большими, как взрослые, но они не воображали себя умниками, ничему не учили, а так же, как маленький принц, любили летать и знали много разных игр.
А еще им очень нравились его крылья. Ни у кого из них не было таких. Друзья-алфар прозвали принца Эйтлиайном. Крылатым. Мико был доволен новым прозвищем, тем более что имя, которым его окрестили, называть кому-то все равно было нельзя.
Крылья деда были черными, плотными, очень острыми на сгибах – дед показывал, как ими можно драться и убивать. А когда он разворачивал крылья, они становились похожи на небо, или становились небом. Ночным, туманным, с редкими проблесками звезд.
Крылья Мико были мягкими, как шелк, собранными из множества серебристых блестящих перьев. И, конечно, такими крыльями никого нельзя было убить, разве что оглушить, если очень сильно хлопнуть, но это ни в какое сравнение не шло со страшными ранами, которые оставляли крылья деда. И княжич расстраивался: что это за крылья, на которых можно только летать?
– Твои крылья, как свет, – сказали ему алфар, – ничего нет красивее их, только рассветы или закаты могут сравниться с этим сиянием.
Так Мико впервые услышал о часах кэйд и динэйх [22] . О времени, когда небо становится алым и золотым, и жидким огнем растекается по нему свет солнца. Именно в эти часы в Тварном мире нападала на него холодная лягушачья спячка. Но в Лаэре не было рассветов и не было закатов. Здесь и солнца не было: каждый обитатель Срединного мира придумывал себе свой день и свою ночь, и никто не следил за ходом времени, а время словно бы и не шло.
22
Динэйх – последний. Час заката. Час на рассвете и час на закате – это время, когда происходят странные, порой неприятные, а порой необъяснимые вещи. В данном случае, это время слабости для существ определенной породы
– Зачем тебе смертное тело? – спрашивали алфар. – Кто запер тебя внутри человеческой плоти? Тебя наказали?
– У меня внутри душа, – гордо отвечал принц.
Ответ его тщательно обдумали – дорэхэйт не очень хорошо умели думать, зато с ними интересно было играть. Тем не менее однажды, в самый разгар веселья, Мико вдруг предложили:
– Давай мы убьем тебя и освободим от тяжелой плоти. Ты станешь живым, свободным и будешь уметь все-все, что умеют фейри, и не надо будет учиться. Можно будет все время играть.