Девадаси. Верность любви
Шрифт:
Тулси так удивилась, что даже приподнялась на локте.
— Обычно мужчины хотят иметь сына!
— Пусть хотят. Девочки — вечные принцессы, к ногам которых мы кладем наше изумление, нежность, любовь и все то оружие, какое имеем в своей душе.
Тулси, пораженная его словами, с горечью произнесла:
— Я никогда не знала своего отца.
— Если он жив, ты его обязательно встретишь! — убежденно промолвил Анри, и она тут же спросила:
— Почему ты так думаешь?
Молодой человек пожал плечами.
— Все в нашем мире подчиняется тайным законам, которых мы просто
Прошла неделя. Гарнизон усиленно готовился к штурму большой крепости близ Баласора. Не так давно крепость принадлежала одному из мусульманских правителей, теперь в ней обосновался раджа Бхарат, человек неуступчивый, заносчивый и властолюбивый. Он упорно отказывался платить подати, хотя, по слухам, был очень богат.
Неизвестно, как Бхарат относился к французам, но англичан ненавидел, потому что именно они лишили его законных земель. В войске раджи были как индусы, так и мусульмане. Последние на своих низкорослых и прытких, как горные козлы, лошадях совершали набеги на окрестности и были на редкость неуловимы.
Крепость Киледар была бельмом на глазу колонистов, они давно искали способ ее захватить. Это огромное надежное укрепление представляло собой целый город и могло выдержать длительную осаду.
Совсем недавно разведка сипаев сообщила, что в одной из стен крепости имеется большой пролом, образовавшийся во время недавнего артиллерийского обстрела, и англичане принялись готовиться к ночной атаке. Анри должен был идти вместе со всеми — на случай, если возникнет сложная ситуация с сипаями или появятся пленные, которых надо срочно допросить.
Он неподвижно сидел в укрытии, чувствуя, как мышцы начинают ныть от напряжения, а душу охватывает непонятная тревога. Вокруг был тяжелый, душный мрак ночи, мир казался огромным и пустым. Сначала Анри взволнованно прислушивался к малейшим звукам, потом его дыхание стало ровным, в голове прояснилось. Тяжелый гул то нарастал, то замирал вдали, но это уже не тревожило. В любом случае ему не придется участвовать в штурме.
Вскоре теплое дуновение ветра принесло с собой тревожный запах дыма. Анри явственно различил отчаянные крики, а потом услышал душераздирающий грохот орудий и увидел зарево полыхавшего пожара. Что-то пошло не так!
Вскоре к нему пробрался Майкл Гордон и произнес срывающимся голосом:
— Там нет никакой бреши, никакого пролома! Это западня! То ли ошибка разведки, то ли предательство! Стоило нашим солдатам подойти поближе, как на них обрушился сумасшедший огонь! По меньшей мере сто человек погибли, несколько десятков попали в плен, остальным пришлось отступить! Это полное поражение, позор! Я велю найти и схватить того, кто принес нам эти сведения, и клянусь: ему сильно не поздоровится!
Командира сипайской разведки в самом деле схватили, им оказался индиец лет сорока с небольшим; он уверял, что пролом действительно был, просто его успели заделать, а встреча англичан с воинами Бхарата — простая случайность. Однако присутствовавший на допросе Анри ему не поверил. В темных глазах сипая затаилось презрительное, бесшабашное ликование; казалось, случившееся доставляет
Молодой человек не стал делиться своими соображениями ни с кем, даже с Майклом Гордоном, который напоследок сказал:
— Думаю, индийца казнят. И поделом. Сегодня был тяжелый день, давайте выпьем, Анри.
— Благодарю, мне пора к себе. Меня ждет Тулси.
— Пусть немного поскучает — тем радостнее будет ваша встреча.
Майкл улыбнулся, дружески и открыто, и Анри согласился.
Они пошли дальше, и молодой человек продолжал размышлять. Узкая улочка палаточного городка казалась уходящим во мрак туннелем; кое-где над головой колыхался густой шатер листвы, а по земле беспокойно метались черные полосы теней.
Позже, когда они сидели в палатке Гордона и пили вино, Анри произнес, напряженно вглядываясь в простиравшуюся за входом тьму:
— Послушайте, Майкл, а если это сложности перевода? Быть может, я что-то неправильно понял и донес до вас неверные сведения?
Гордон едва не поперхнулся.
— Да вы что, Анри! Не хотите же вы сказать, что все это произошло по вашей вине?! Подумайте, вы француз, вас могут обвинить в предательстве, в том, что вы явились сюда как агент французской разведки!
— Я понятия не имел о Бхарате, — невозмутимо промолвил молодой человек.
— Не будьте ребенком. Кто вам поверит? Молчите, не выдумывайте ерунды!
— Позвольте, по крайней мере, еще раз поговорить с этим сипаем. Кажется, его зовут Викрам?
Майкл пожал плечами.
— Что это даст?
Лицо Анри оставалось задумчивым.
— Неважно. Я должен его увидеть. Я помню этого человека. Он был самым способным и мудрым из всех индийцев и всегда выручал своих товарищей.
Майкл ничего не ответил. Анри не был на настоящей войне, не испытывал на себе испепеляющего жара атаки, его не оглушало чудовищным грохотом и треском оружейных залпов. Он привык воспринимать каждого человека в отдельности — это было видно по тому, как он обращался с сипаями. Если какой-то индиец чего-либо не понимал, Анри долго и терпеливо объяснял ему это. На войне так не бывает, на войне люди превращаются в общую массу, массой идут вперед и, случается, так же погибают. На войне не бывает имен, лиц, чувств и слабостей отдельного человека, если только это не отъявленные предатели и невиданные герои.
— Я хорошо помню Викрама. Смелый, благородный человек. Я всегда говорил с ним как с равным. Недаром его назначили командиром разведки, — сказал Анри.
Майкл усмехнулся.
— И он командовал. Только, по-видимому, не нашей разведкой! — Офицер хлопнул Анри по плечу. — Что ж, так и быть, поговорите с Викрамом. Вы умеете общаться с индийцами, и не только потому, что знаете их язык. Вдруг удастся выведать ценные сведения?
Майкл привел Анри к небольшому сарайчику, в котором содержался пленник. Сипаи, состоявшие в охране, находились под началом Гордона, поэтому устроить встречу с арестованным индийцем офицеру было нетрудно. Правда, англичанин не стал заходить внутрь, а впустил туда Анри.