DEVASTATOR 5
Шрифт:
Узнав о происшествии, военные тут же арестовали Татиса. Убитый горем галактид, оплакивал жену и с болью вспоминал их утренний разговор. Последний разговор. Его жена Молана поделилась с ним одной очень важной и в то же врем радостной новостью. У них будет ребёнок…
Военные преследовали рой вплоть до линии боевого соприкосновения с машинами. За весь этот путь, пройденный за несколько суток, серебряное существо потеряло до двух третей своей массы. Но даже при этом, терпя урон, оно не атаковало своих. Татис заранее позаботился о сдерживающих блоках. Которые, к слову, так и не смогли сдержать
Оказавшись на территории роботов, рой наконец скрылся с радаров. И судя по всему, сумел-таки улететь с планеты на одном из кораблей. В конечном итоге потерпев крушение на Торусе.
— Значит, это ты его создатель? Прекрасно… Что ещё я должен узнать, позволь спросить?
Татис хитро прищурился:
— Ну а дальше я заполучил в свои руки эти артефакты…
Глава 67
Продавец конфет
Нет, артефакты так и не упали ему с неба. И даже в минуту безумного отчаяния «милосердные» предтечи так и не появились в его холодной тёмной камере. И не предложили решение всех проблем. Ничего этого не было. Только холод, горечь и тоска.
Татис безутешно горевал о погибшей жене и об их нерождённом ребёнке, сидя в полумраке казематов. Он винил себя за рой, который должен был всех спасти. Уничтожить армию машин и поднять галактидов на новый этап развития их цивилизации. Но вместо этого лишил его самого ценного в этой жизни, и просто исчез.
А кровопролитная война никуда не делась. Татис искренне переживал за то, чтобы рой не перешёл на сторону машин. Если бы это случилось, то шансы их вида на выживание резко пошли бы к нулю. Тем более, за тот проклятый день с уничтожением его лаборатории были разом потеряны мощнейшие технические и кадрово-научные ресурсы. Огромный ущерб в условиях тотальной войны.
Шли дни, недели, месяцы. Никто не навещал его — ни военные, ни родные. Ибо дессан Татис опозорил своё честное имя. И теперь был вынужден нести на себе клеймо предателя. Не досмотрел, не подумал, не спрогнозировал. Не важно. На нём лежала великая ответственность — создать оружие против смертельного врага. Но вместо этого он всё потерял. Никто больше не заговорит с ним. Его оставят гнить в темнице, даже не дав возможности искупить свои грехи на поле брани.
Кто оступился один раз, хоть и невольно, но запятнав свои руки кровью, тот обязательно сделает это снова. Ни положение, ни звание, ни титул не помогут ему избежать наказания. Таков закон.
Отчаяние и чувство вины кружили хоровод мыслей в его голове. Ночь и день ничем не отличались друг от друга. Хотя первое время он различал их по распорядку приёма пищи. Надзиратель молча выдвигал шторку и ставил поднос. Потом также забирал его обратно. И так два раза в сутки — утром и вечером.
Помимо двери со створкой в камере был канализационный желоб, в котором тихо журчала вода. Если бы не этот звук, Татис сошёл с ума намного раньше. Один в кромешной тьме и тишине…
Иногда он хотел покончить с собой. Иногда очень хотел жить. А иногда просто бился головой о стену, надеясь унять внутри неё незатихающие голоса призраков. Затем он отключался, хотя разум не осознавал этого. В кошмарных
Татис не видел его глазами. Но точно мог определить, что рядом кто-то был. Словно что-то заполняло собой часть пустоты. Первое время визитёр не отвечал на вопросы. Просто находился поблизости. И молчал. Татис не слышал его дыхания. И всё сомневался, чудится ли ему это или нет.
Наконец по истечении какого-то времени тьма сдвинулась с места. Татис жутко перепугался. Но как оказалось, это было напрасно. Гость не стал причинять ему вреда. Вместо этого подошёл практически вплотную. Татис стоял в оцепенении, пытаясь различить перед собой тьму естественную и тьму… иную.
— Кто здесь?!
Внезапно он почувствовал, как чей-то палец коснулся его лба. И тьма расступилась. Татис очутился в какой-то пещере. Но даже здесь было светлее, чем в его темнице. Скалы нависали над ним слишком низко, из-за чего пришлось двигаться почти ползком. На свет. Ему хотелось выбраться из этой тесноты как можно быстрее. И сделать долгожданный глоток свежего воздуха.
Но пещера обманула его. Выбравшись из узкого тоннеля, рослый галактид всё так же оставался под скальными сводами. Только освещены они были мерцающим сиянием алтаря, расположенного в центре зала. Настолько необычным был прямоугольный камень, светящийся изнутри молочным светом.
Приблизившись, Татис заметил, что весь алтарь был изрезан иероглифами. Проведя рукой по ним, он остановился взором на ромбовидном предмете, установленном на постаменте. Коснувшись предмета пальцами, Татис вдруг услышал чей-то голос в своей голове:
— Это ключ от ворот времени…
Одёрнув руку, дессан спросил:
— Кто ты? Это ты был в моей камере?
— Я был, есть и буду. Как и ты, если… Если не побоишься взять судьбу в свои руки и… умереть.
Незримый собеседник говорил загадками. Но Татис, будучи аналитического склада ума, сразу всё понял. Его, как маленького ребёнка манили сладкой конфеткой. И с упоением рассказывали о её феноменальных возможностях. Но была лишь одна загвоздка. Съев конфетку, ты должен умереть. Осталось только узнать немного подробностей и удостовериться в том, что продавец конфетки говорит правду. И тогда уже можно решаться на увлекательную авантюру.
Или это всё просто бред в его голове?
— За что я отдам свою жизнь?
— Ты сможешь вернуться назад и всё изменить. Или нет. Всё зависит только от тебя.
— Я могу спасти жену?! И свой народ?
— Всё зависит только от тебя, — повторил голос.
Это была последняя соломинка, за которую он ещё мог ухватиться перед падением в адскую бездну. И Татис наконец решился:
— Я согласен. Я готов умереть за эту возможность!
— Да будет так…
Дессан схватился за артефакт, ожидая новых инструкций. Но вместо этого алтарь неожиданно погас, и Татис оказался в кромешной темноте. Испугавшись такого резкого изменения, он сжал обеими руками ключ, но вместо него ощутил лишь тепло от своей кожи.